Дина Зарубина - Правила содержания мужчин

– Почему? Это плохо?

– Для тебя очень опасно, если кто-то узнает, чей ты сын.

– А он кто?

– Второй муж императрицы. Пока. Первый муж давно пытался его устранить, несколько раз пробовал, на сей раз ему удалось. Не сегодня-завтра твой отец умрет, целители не могут ничего сделать, там очень сложный яд оказался. А для всех у него болезнь легких.

– И что теперь будет?

– Ничего. Забудь эту встречу. Я напрасно привезла тебя, но я надеялась… впрочем, неважно. Хорошо, что на тебя не обратили внимания. Учись старательно, попадешь в хороший дом.

Свен учился. Вырос, стал красивым и высоким парнем, никто бы не узнал в нем сейчас хилого подростка с торчащими ребрами. Он не вспоминал Миригора, да и зачем? Подумаешь, отец, мало кто в питомнике знает своих отцов, гораздо важнее, кто твоя мать. Тут все было ясно – мать была рабыней, иначе бы он вряд ли попал в питомник. Значит, он раб по рождению, надеяться ему не на кого, свободным он вряд ли когда–либо станет. Будет помогать себе сам.

В 18 лет его купили на первом аукционе, хозяйка была им довольна и добра к нему, но дом неожиданно разорился, а имущество распродали. Потом он прошел еще два аукциона, на одном покупательницы не нашлось, цена была слишком высока, на втором он попал к довольно престарелой даме, подруги которой сложились ей на шикарный подарок к юбилею. Подарок даме опробовать не удалось. Юбилей дама не пережила, и на второй день празднования скончалась от несварения, а проще – от обжорства. Свен был очень ценной частью имущества, наследницы не смогли его поделить, каждая хотела забрать его себе, и он снова попал на аукцион.

Тут Свен запрещал себе вспоминать дальше. Жизнь у госпожи Дерромии с ее жестокими играми была сущим адом. Теоретически он был готов, но реальность оказалась намного хуже, все-таки в питомнике их берегли, кожу не портили. Наложники Дерромии были грубыми и злыми, и с наслаждением издевались над ним, при гостях и без них. Свен ненавидел боль. Ненавидел вкус спермы, ненавидел резкий запах мужского пота. Ненавидел удавки и искусственные члены – любимые игрушки госпожи. Нависелся он у госпожи на кресте, а хозяйка для увеселения гостей секла его розгами по гениталиям и как-то слегка увлеклась. Крови было много, тогда он потерял сознание второй раз в жизни. Два дня он валялся в лихорадке, страдая от безумной боли, с опухолью в паху и надеялся сдохнуть побыстрее.

В горячечном бреду появилась Уртилла, которую привели в дом Дерромии расползшиеся слухи о том приеме. Жестокое обращение с рабами не поощрялось, тем более пострадал воспитанник Императорского питомника, который по умолчанию считался собственностью короны. Купивший его брал раба как бы в аренду и не имел права калечить или лишать жизни. Повелительница всегда могла отобрать свое. Был скандал, всплыли многие неприглядные факты, госпожу Дерромию выслали в провинцию, и ей пришлось выплатить очень крупный штраф. Продавать полуживого раба Дерромия, однако, наотрез отказывалась, и Уртилла тогда привезла именной приказ императрицы о конфискации имущества ввиду нарушения правил содержания элитного раба.

Имуществом был он. Его долго лечили, целители во дворце сделали чудо, восстановили внешний вид и работоспособность, на что Свен уже не надеялся. У него остались два тонких еле заметных шрама, где кожа была рассечена насквозь. Потом его перевели из лазарета в императорский гарем, где среди сотни наложников, к своей радости, Свен встретил Мирта.

Мирт жил во дворце уже целых три года, его сразу забрали в гарем, еще до аукциона, но ни разу он не был удостоен высокой чести разделить досуг Императрицы, о чем нисколько не тужил и не собирался ввязываться в гаремные интриги. Он не пытался подарками или своим телом расплатиться с надзирательницами гарема, чтоб попасть пред очи госпожи, поэтому оставался совершенно неизвестным сладострастным придворным дамам.

Другие наложники общались с ним вполне дружелюбно, щедро делились опытом, но считали чуточку тронутым, поскольку он добровольно отказывался от шанса понравиться повелительнице. Зато Мирт подружился со многими слугами и прислужницами, был в курсе всех дворцовых сплетен и изучил дворец, как свои пять пальцев.

Как объяснил Мирт, госпожа Уртилла теперь занимала очень высокий пост главы тайной стражи, и часто и надолго уезжала. В один из таких моментов Императрица и решила одарить одну из своих Советниц, госпожу Мессерти, и преподнести ей породистых наложников из собственного гарема. Коль уж госпожа никак не может набрать свой, отдавая все силы служению стране.

Поскольку Императрица была немолода, давным-давно определилась со своими привязанностями и, откровенно говоря, не нуждалась в своем огромном гареме, она велела смотрителю выбрать несколько красивых рабов. Надзиратель прекрасно знал, от кого бы хотел избавиться, поэтому в шестерку попали Свен, озорные братья Мальм и Индри, каштановый кудрявый здоровяк Барн, и для разнообразия, два брюнета – Мирт и Эрв.

Ребята отлично поладили между собой, решили держаться вместе и не давать себя в обиду наложникам госпожи Мессерти. Ведь у красивой молодой госпожи наверняка полно желающих согреть ей постель. Бороться оказалось не с кем. Сначала они удивились и обрадовались, в шутку распределяли дни недели между собой, потом надеялись, потом недоумевали, маялись от безделья, стали сразу косо смотреть друг на друга, ревниво ожидая, когда же госпожа позовет наложника или двух в свою постель.

Свен оказался первым счастливчиком. Он скрипнул зубами. Он должен постараться стать единственным для госпожи!

За окном посветлело, дневные птицы радостно приветствовали новый день. В душе Свена было темно. Он не мог спать, когда рядом на подушке раскинулась волна блестящих темных волос, благоухающих жасмином. Когда нежная тонкая рука лежала у него на животе. Он, едва касаясь кончиками пальцев, гладил атласное плечо госпожи. Мягкие полушария с розовыми сосками упирались ему в бок, а тяжелое бедро, закинутое ему на ногу, немилосердно жгло кожу. В паху невыносимо тянуло.

Ему необходимо в холодную воду, иначе он умрет тут от разрыва сердца, или совершит без приказа недопустимое действие; и Свен стал тихонечко освобождаться от объятий хозяйки. К счастью, она не проснулась, и раб бесшумно прокрался в купальню. Сидел в бассейне, пока не замерз и не успокоился. Вылез, небрежно вытерся и подошел к ложу. Лечь снова рядом побоялся – случайное холодное прикосновение могло разбудить хозяйку. Сел рядом на ковре на колени, прислонившись головой к мягкому прохладному шелку постели.

– Теперь ты мокрый и холодный, как лягушка, – раздался насмешливый голос. Госпожа потянулась всем телом, и Свен судорожно сглотнул. И зачем было мокнуть в холодной воде? Организм явственно и недвусмысленно требовал прикосновений, поцелуев, скольжения по шелковому податливому телу и, разумеется, бурной разрядки.