Елена Кондрацкая - Проданная

– Пшёл отсюда! – гаркнул Сив, но тело на земле никак не отреагировало.

– В Вересе живёт лояльный короне банкир, может, мы остановимся у него? Или переночуем в храме? – умоляюще сказала Лана, глядя на уснувшего в собственной рвоте мужика и прислушиваясь к гоготу и громкой музыке, доносившимся из «Золотого Гуся».

– Нельзя, остаёмся тут, – отрезал Робб и спешился.

К нему тут же подлетел конопатый мальчишка и схватил коня под уздцы.

– Забирай всех, – Робб кивнул в сторону спутников и бросил мальчишке пару медных монет. – Накорми и вычисти.

Сив помог Лане слезть с лошади, и они последовали за Роббом, который уже успел скрыться в дверях.

«Золотой Гусь» встретил новых гостей запахом пива, табака и жареной свинины: на первом этаже располагалась довольно просторная таверна, заполненная мужиками и пышнотелыми официантками в белых замусоленных чепцах. У каждой из-под чепца по плечам и бесстыдно выпирающим из глубокого декольте грудям струились распущенные волосы. У камина на старой медвежьей шкуре сидели два музыканта, истязавшие гармошку и какой-то неизвестный Лане струнный инструмент.

На прибывших никто не обратил внимания, продолжая веселиться и чокаться деревянными кружками с пивом. Робб, окинув помещение быстрым взглядом, устремился в дальний угол, где за высокой деревянной стойкой скучал усатый мужик. Сив подвёл Лану к Роббу и отправился обратно на улицу, чтобы принести седельные сумки с коней.

– Ты хозяин? – Робб присел на винную бочку, служившую здесь стулом.

– Бородатый Больт к вашим услугам. Чем могу помочь? – когда хозяин трактира говорил, его огромные рыжие усы ходили из стороны в сторону как качели-балансир. Взгляд его был острый, пытливый. Казалось, новые гости вызвали в нём неподдельный интерес.

– Нам нужны две комнаты. На четверых. И горячий ужин, – Робб положил перед Больтом несколько монет, на этот раз серебряных.

Больт сгрёб монеты не глядя. Похоже – прикинула Лана – сумма была больше установленных здесь цен.

– Вам кровати совместные? – любопытный взгляд трактирщика остановился на Лане, и ей захотелось плотно запахнуть дорожный плащ, чтобы спрятаться от его глаз.

– Раздельные, – громко ответил Робб, перетягивая внимание Больта на себя.

– Как будете размещаться? – Больт будто нехотя оторвал взгляд от Ланы и перевёл его на Робба.

– Мы с сестрой в одном номере. Двое наших друзей – в другом.

– Понятно-понятно, – Больт выудил из-под стойки толстый заляпанный жиром журнал, гусиное перо и почти пустую чернильницу. – А где же ваш четвёртый друг? Потерялся по дороге?

– Будет позже, – в голосе Робба появились недовольные нотки. Видимо, расспросы ему не нравились.

– Позже так позже, – Больт осклабился во все свои примерно двадцать-двадцать пять жёлтых неровных зубов. – Издалека к нам? Сестра, поди, устала с дороги?

– Да, – коротко ответил Робб, не уточняя, к какому именно вопросу относились его слова.

Больт помрачнел, но расспросы прекратил, принявшись старательно выписывать что-то в журнале.

– Как вас записать? – трактирщик оторвал глаза от страниц.

– Робб, Сиверст, Гурий и Анна.

– Анна, – продиктовал себе под нос Больт, аккуратно выводя буквы. – Понятно… понятно.

Покончив с записями, Больт поставил на стол большую плётеную корзину, наполненную крупными металлическими ключами с маленькими деревянными табличками. Порывшись в ней с полминуты, он достал два ключа и протянул их Роббу. На одном из них был нарисован чёрный треугольник, на другом – голубой квадрат. Трактирщик что-то прокричал, и из-за горы сложенных друг на друга бочек выбежала невысокая девушка лет четырнадцати. Раскланявшись гостям, одновременно вытирая пухлые руки о белый фартук, она попросила следовать за ней.

Комнаты постояльцев располагались на втором этаже «Золотого Гуся», на каждой двери был нарисован свой отличительный знак. Двери с чёрным треугольником и голубым квадратом оказались друг напротив друга, в самом конце узкого коридора у небольшого окна.

Проводив гостей, девушка тут же умчалась. Робб открыл дверь с чёрным треугольником и кивком предложил Лане войти.

Комнатка была небольшой. Стены подпирали две деревянные кровати, их разделял трёхногий табурет и круглое окошко, в которое скромно заглядывала почти полная луна.

«Я буду спать в одной комнате с мужчиной», – эта мысль вот уже пять минут не укладывалась в голове принцессы. Она со страхом представляла всё то, о чём слышала от девок с кухни и чем её пугала Мать Настоятельница. Она усиленно гнала из головы образ Робба, нависшего над её телом и срывающего с неё платье, желая запятнать простыни и испортить её невинное тело.

«Дура, о чём ты думаешь!» – Лана зажмурилась.

– Какую выбираете? – голос Робба заставил Лану вздрогнуть. Несколько секунд она тупо смотрела на воина, прежде чем поняла, что он предлагает ей выбрать кровать.

– Л-левую, – Лана с досадой почувствовала, как щёки заливает краска.

Робб кивнул, снял плащ и кинул его на правую кровать, туда же полетели перчатки и меч. Затем принялся возиться с доспехом. Это был лёгкий стёганый доспех с металлическими заклёпками, подпоясанный кожаным ремнём.

Лана последовала примеру Робба и тоже сняла плащ, оставшись в длинном дорожном платье из неокрашенного льна.

В дверь постучали.

– Ваш ужин! – открыв дверь бедром, в комнату протиснулся розовощёкий мальчишка с подносом и холщовой сумкой через плечо. На подносе стояли две большие тарелки с ароматной едой, две глиняные кружки и горящая свеча. – Жаркое со свининой от хозяйки дома!

Робб отступил в сторону, давая ребёнку пройти. Мальчик был так мал, что едва доставал ему до пояса. Мышкой юркнув мимо, он ловко поставил поднос на табурет и выудил торчащую из сумки бутылку.

– А это подарок от Бородатого Больта! Наше лучшее вино! – гордо объявил мальчик и озадаченно посмотрел на табурет, на котором уже не было места.

– Поставь на пол, – подсказал Робб, садясь на свою кровать.

Мальчик послушно оставил бутылку, попрощался и выбежал из комнаты.

Лана села на кровать напротив.

***

Ели молча. Робб смотрел, как проголодавшаяся Лана уплетала жаркое за обе щеки, забыв о всяких приличиях. Сам он ел медленно – картофель обжигал язык, мясо жевалось с трудом, но для принцессы, казалось, не было на этом свете блюда вкуснее. С последней ложкой жаркого Лану стало клонить в сон. Несколько секунд она смотрела в пустую тарелку, а потом шумно вздохнула и отключилась.

– Что ж ты! – Робб быстро подставил ладонь под голову Ланы, другой рукой хватая выпавшую из её рук тарелку. Ложку поймать не удалось, и она со звоном упала на пол.

Лана же продолжила спокойно посапывать. Робб встал и, подхватив девушку под ноги, уложил на кровать.