Эмилия Стоун - Порево на максималках

И я бы осталась голодной.

Свой выбор я остановила на готовом сэндвиче и кофе, потому что остальное не вызывало такого доверия. Но, стоило пробить товар на кассе, как я поняла, что забыла деньги у себя на рабочем месте.

– Сбегаете, принесете, и я вам все отдам.

Вот невезуха! Бывает же такое! А до конца перерыва всего три минуты. Какое там сбегать! Конечно, меня никто не убьет, если я не приду вовремя на свое рабочее место, у нас тут таких строгих правил нет, но до моего кабинета идти минут десять, потом столько же обратно. Боюсь, что шеф не одобрит, все-таки, я тут новенькая.

– Максим Сергеевич! Не часто Вы сюда заходите! – смущенно воскликнула буфетчица, заставив меня вздрогнуть и обернуться в ту сторону, куда был обращен ее взор.

Но я не успела сразу понять, кто это, вот так со мной бывает, не сообразительная… Особенно, когда желудок ноет от голода. Кто-то подошел ко мне совсем близко, со спины. Он же немного наклонился, чтобы его голова оказалась на одном уровне с моей и, помолчав несколько секунд, спросил:

– Что случилось?

– Всe в порядке, – заверила я и улыбнулась, не только его появлению и беспокойству, но и радостному предвкушению, которое охватило меня, когда мужчина так приблизился к уху.

– Тогда почему так долго? – в его голосе не было недовольства или гнева.

– Я пришла только что, – отвела взгляд и похлопала ресницами.

– Ясно, – теперь в его голосе промелькнуло раздражение. Мужчина молчал некоторое время, затем произнeс: – Ты разве не знаешь, что нехорошо обманывать начальника?

– А вы следили за мной, что ли? – язвительно поинтересовалась я. Я конечно понимаю, что между нами было более тесное знакомство, чем предполагается в обычных компаниях, но ему не дает это право шпионить за мной! Тем более, у меня есть законный перерыв.

– И грубить – тоже нехорошо! – Максим выпрямился и нахмурился. – Так в чeм проблема? Почему ты еще не на рабочем месте?!

Признаваться было даже стыдно. А если он подумает, что я слишком безответственна? И пока я нервно перебирала пальцы, буфетчица явно не собиралась молчать:

– Она отказывается платить.

Я готова была выйти в окно или провалиться в подвал (а я точно знала, что он здесь был) от стыда.

– Тебе подработка что-ли нужна? – шеф улыбнулся так хитро и широко, что мое сердце остановилось, а потом забилось с бешеной скоростью.

Мы оба понимали, о какой "подработке" идет речь. А вот женщина за стойкой вроде бы тоже поняла, на что намекает наш босс, но тут же пыталась выбросить похабные мысли из головы. Я поняла это по ее скомфуженному виду и по тому, как она отвернулась и густо покраснела.

– Ладно. Я заплачу. – наконец сказал Максим и достал из кошелька купюру в тысячу рублей. – Сдачи не надо.

Он забрал мои сэндвич и кофе и, вручив их мне, собрался выходить из помещения, давая понять, что и мне стоит поторопиться.

Буфетчица залилась краской еще сильнее, даже растрогалась. Обязательно спрошу о ней, когда будет возможность! Странная особа, очень странная…

Максима Сергеевича уважали все, и все это было очень заметно. Пока мы шли до моего рабочего места, шефу все чуть ли не кланялись. Утрирую, конечно, но уважение к нему наполняло коридоры, и, вместе с этим уважением, косые взгляды на меня. А на меня смотрели все.

Даже подумать не могла, что в этом заведении работают так много мужчин. Неужели, я единственная тут женщина, кроме буфетчицы? Хотя… ее бы я не причисляла к разряду женщин, она явно уже выбыла из строя.

Боже, я единственная среди стольких мужчин! Подобные мысли вызывали трепет, будоражили, и их становилось все больше, как и мужчин, которых мы встречали.

Максим шел передо мной, он был расслаблен и приветственно кивал некоторым из сотрудников.

Наконец, мы дошли до кабинета, в котором я должна была сидеть, но я уже не могла успокоиться – еле заметная дрожь, и мои мысли были заняты уже совершенно не работой. Точнее, не основной работой.

– Максим Сергеевич, – начала я, остановившись. Мужчина, проводив меня до моего рабочего места, уже собирался выходить, но мои слова заставили его развернуться и, скрестив руки на груди, спросить:

– Что такое, Вероника?

Когда он произнес мое имя, мне стало совершенно тяжело контролировать себя. Но я держалась, чтобы не выглядеть глупо. И чтобы внезапно не запасть на него прямо сейчас, настолько он был притягателен!

– Я… – язык заплетался, дыхание немного участилось, но я продолжила: – Хотела бы поблагодарить Вас за то, что заплатили за меня.

Я присела на угол своего стола и, прикусив губу, поправила волосы. Пока ждала ответа заметила, что стала дышать еще быстрее, и сердце колотилось…

– Хорошо, – он улыбнулся и подошел, нависая и опершись ладонями на стол за мной, – Можешь поработать… Сверхурочно…

Он делал паузы намеренно, приближаясь к моему лицу. Моменты до поцелуя тянулись так медленно, и…

Внезапно нас прервали:

– Вероника, передай Максиму Сергеевичу, что…

Кто-то зашел в помещение, даже не постучавшись. Я не видела того, кто это был из-за того, что шеф перегородил весь обзор своими широкими плечами и грудью.

– Пардон, – голос был явно молодого парня, – Но тут вам отчет пришел из той фирмы, о которой мы разговаривали…

Издав раздраженный "Тцц", Максим Сергеевич тяжело вздохнул и, развернувшись, обратился к этому парню:

– Оставь его у меня на столе. Я сейчас приду.

– Х-хорошо, – замешкался тот, – И это… Еще раз извините…

С этими словами он захлопнул дверь, и из коридора послышались его быстрые шаги. Я узнала этого мужчину – он тот, которого я видела сегодня утром.

– Я позвоню тебе вечером, – кажется, настроение шефа испортилось окончательно. – Будь готова… Ответить. И так сегодня провинилась дважды, еще одна твоя выходка, и мне придется тебя… Наказать.

Паузы так же были намерены, как и молчание после фразы. Но, не дождавшись моего ответа, Максим вышел из моего кабинета, а я так и осталась сидеть на краю стола, боясь, но желая представить, какое ''наказание'' он может придумать для меня?

Фантазия так разыгралась, что я совершенно забыла про еду. А вот мой желудок отлично помнил, что я ничего не ела, и решил еще и мне об этом сообщить заурчав, как стая косаток.

Очень надеялась, что этого никто не слышал, иначе сгорела бы от стыда. Но я точно была уверена, что начальник ушел, а значит, самое страшное было исключено.

Я наконец принялась за работу и мой остывший сэндвич с кофе, но по-прежнему не могла выкинуть из головы ни то, как шла сюда, ни, на удивление, медленный поцелуй шефа, ни все остальное.

Из-за подобного круговорота событий, ворвавшихся в мою жизнь, я сделала гораздо меньше, чем могла бы, если бы сосредоточилась на работе.