Татьяна Богатова - Направо пойдёшь… Перципиент

– Петя, – грустно согласилась Светлана, – я уже и сама думала об этом. Настюша и так испереживалась. У неё даже молоко перестало приходить, и Данилке теперь не перепадает его даже ночью.

– Бедная девочка, – нахмурившись, сжал кулаки Пётр. – Как только узнаю, кто проделывает это с нашим сыном, то задушу собственными руками.

– И не говори, – горько кивнула Светлана. – Петь, а как нам с тобой Севу к себе залучить? Он же наверняка станет противиться. Может быть, сказать ему прямо, что надо Настю поберечь?

– Я его попрошу помочь мне, – воодушевился Лисицын, – тариф на сотовом телефоне поменять. Давно собирался, да всё как-то руки не доходили. Сам-то я не соображу, как там в личный кабинет входить. Вот Сева и займётся.

– Петя, – обрадовалась жена, – ты молодец! Только, – растерялась она следом, – это же для Севушки дело пяти минут. Сделает и домой побежит.

– Постараюсь задержать его, – улыбнулся Пётр. – Попрошу, чтобы он мне как можно подробнее объяснил, на тот случай, если я сам захочу какие-нибудь сведения в своём кабинете получить.

План Лисицыных удался. После того, как Всеволод помог отцу с тарифом сотового, он не поспешил домой, поскольку Настя как раз укладывала спать Данилку. Но как отец с матерью ни были готовы к потере сознания Севы, всё равно это показалось им неожиданным. Единственное, от чего удалось его уберечь, так это от падения, потому что Всеволод в это время сидел на диване вместе с Петром. Светлана с помощью мужа немедленно уложила сына поудобнее, и не успев приступить к оказанию первой помощи, обнаружила, что Сева приходит в себя.

Словно почувствовав, что с Севой происходит неладное, к старшим Лисицыным пришла Настя. Она застала мужа уже в полном здравии, только слегка растерянного. Несмотря на то, что Надежда Алексеевна предупредила о неизбежности третьего приступа, в глубине души Всеволод надеялся избежать его, но как оказалось, безуспешно. Поскольку Настю держали в неведении относительно предстоящего обморока, она расстроилась больше, чем сам виновник переполоха и родители. Переждав некоторое время, которое скоротали за чаем, чтобы Сева побыл под присмотром матери, как врача, молодые люди отправились к себе.

– Петя, – проводив детей, обратилась к мужу Светлана, – до чего же это ужасно, осознавать свою беспомощность! Что за нелюди проводят эксперименты с нашим сыном?! Поневоле вспомнишь Мышковца и его преступный замысел. Может быть это опять исходит от него? – растерянно глянула она на Петра.

– Нет, Света, – обнял жену Лисицын, пытаясь хоть немного приободрить её, – сейчас этот мерзавец не имеет отношения к происходящему.

– Почему ты так уверен?

– Я наводил о нём справки.

– Когда?! – удивилась Светлана.

– Несколько дней назад, после того как мы с тобой впервые упомянули его в разговоре. Он теперь депутат городского совета.

– Вот как!

– Представь себе! Этому не стоит удивляться, поскольку он всегда имел поддержку в лице мэра. Ну, это ладно! Но он совершенно точно не стал бы рисковать достигнутым положением, даже ради мести кому бы то ни было.

– Тогда кто мог это сделать, Петя?! – с отчаянием воскликнула женщина.

– Представления не имею, – огорчённо ответил Пётр. – У меня уже возникали мысли обратиться в определённую службу за помощью, потому что, как я понимаю, самостоятельно нам не справиться.

– В службу безопасности, да, Петя? – предположила Лисицина, пошевелившись в объятиях мужа, рядом с которым она сидела на диване.

– Для начала я намеревался задействовать кого-нибудь из службы безопасности комбината, где работают Сева с Павлом. Поговорил с Пашей.

– По телефону? – нетерпеливо уточнила Светлана.

– Нет, мы встретились с ним во время перерыва. Работаем-то в одном районе, так что, нам не составило сложности вместе пообедать.

– И что сказал Павлуша?

– Знаешь, Свет, – задумчиво произнёс Пётр, поглаживая кончиками пальцев хрупкое плечо жены под футболкой, – я был поражён его реакцией. Пашка воспротивился категорически.

К удивлению мужа, Светлана оставила известие без комментария и ему пришлось продолжить.

– Он мотивировал это тем, что якобы знает кое-кого из сотрудников службы, причём не с лучшей стороны. Я было возразил, что не следует оценивать всех по одному, потерявшему доверие. Однако Паша стоял на своём, утверждая, что обращение туда не приведёт ни к чему хорошему для Севы.

– Павлуше виднее, – глубокомысленно заметила Светлана. – Но ты, как я вижу, не совсем с ним согласен.

– Что касается их службы, – пожал плечами Пётр, – то я судить не берусь. Тут уж придётся принять на веру мнение Павла. А если рассмотреть службу федеральную? Как считаешь, Свет?

– А Паша высказал мнение по этому поводу? – заинтересовалась Лисицына.

– Ты удивишься, – пристально посмотрел на жену Пётр, – но братец заявил, чтобы я прежде с тобой посоветовался. Каково?

– То есть, вы оба собираетесь переложить ответственность на меня? – еле заметно улыбнулась Светлана.

– Разумеется, нет, – горячо возразил Пётр, – но мне весьма любопытно узнать твою позицию.

– Петенька, – вздохнула Светлана, – опасаюсь вызвать твоё негодование, однако, я бы не взяла на себя смелость довериться им.

– Света!

– Знаю-знаю, – закивала Лисицына, – ты, Петя, со своей исключительной порядочностью не можешь вообразить, что в этой службе могут оказаться коварные люди. Но…

– Света, я действительно поражён, – разомкнул объятия Пётр и слегка отстранился от жены. – Ты чем-то можешь мотивировать своё мнение? Или это основано исключительно на интуитивном восприятии?

– Как тебе сказать, – поёжилась Светлана. – Сейчас, погоди-погоди, – приподняла она раскрытые ладони, напомнив мужу характерный жест Севы, который тот перенял у матери, – дай собраться с мыслями, чтобы я могла яснее выразиться. По большому счёту, – продолжила она через некоторое время, – моё мнение прозвучит как мнение обывателя. И знаешь, почему? По той простой причине, что я считаю, будто в любой среде, работников полиции, учителей, врачей и других, существует своего рода мафия наживы. Петь, погоди, не перебивай, – остановила Лисицына мужа, собравшегося со вздохом негодования возразить ей. – Ты, со своим обострённым чувством справедливости, никогда не мог до конца в это поверить. Равно как и в плохие качества людей веришь с трудом, большей частью пытаясь, если не перевоспитать подчинённого, сослуживца, то хотя бы дать ему шанс.

– Светлана, – поразился Пётр, – а как это связано с нашим обращением по поводу Севы?

– Сейчас объясню, – спокойно ответила женщина. – Видишь ли, в нашем случае следует всё тщательно взвесить и попытаться предусмотреть возможные негативные последствия. Давай порассуждаем.