Тина Палецка - Женщина ночи. Разные лица любви

Хелен охотно согласилась с тем, что причина эта весьма уважительная, но недостаточная, чтобы отлынивать от дел. И, проявляя твёрдость, соблазняла тем, что джентльмен обладает приятным и располагающим голосом и с подобными джентльменами так не поступают. Настя продолжала отнекиваться, а Хелен – заверять, что игра стоит свеч.

– Я уже дала ему твоё честное слово, – взяла шутливую нотку девушка.

– Вот спасибо.

Настя записала адрес и, внутренне досадуя на то, что так быстро позволила себя уговорить, обратила стопы в сторону дома.

Хелен же, облегчённо вздохнув, выразила надежду, что впредь Настя не станет отлынивать от приглашений. Агентству не по душе, когда игнорируют их предложения. Чем больше отказов, тем меньше предложений.

Забавная штука – жизнь! Когда стремишься к встречам, сулящим денежные поступления, телефон молчит, а когда хочется посвятить свой досуг друзьям – нарасхват.

Настя собиралась не спеша. Отель был на окраине Лондона, и это убавляло энтузиазма. Таксист попался назойливый и с видом непристойного веселья бросал шаловливые и пристальные взгляды в зеркало, словно мысленно её раздевал.

Прячась от проницательных глаз, она втиснулась в угол кеба и смотрела в окно, созерцая летевшие навстречу огни ночного города и их расплывчатые отражения в реке.

Город еще не спал. Везде мелькали силуэты прохожих и длинные цепочки автомобилей. Взору во всём своем величии открылся ярко освещенный символ британского владычества над заморскими землями Тауэр-Бридж. Величие постройки невольно притягивало взгляд. В уме рисовались события того времени, когда флот, состоящий из множества кораблей, с колониальным скарбом направлялся в лондонский порт, а мост разводил свои пролёты, освобождая им путь.

Она не раз любовалась красотой реки, её исполинской мощью и красотой всего мегаполиса с высоты его пешеходного перехода. Отсюда открывался роскошный вид на собор Святого Павла и здания банков лондонского Сити.

Нетерпимость к пристальным взглядам продолжала нарастать и побудила состроить недовольную гримасу. Разглядев это выражение неудовольствия, таксист ещё раз окинул её плотоядным взглядом и через несколько минут остановил машину у входа в отель.

– Желаю хорошо провести время, милочка.

Настя оставила без внимания это напутствие, оплатила поездку и, не дожидаясь сдачи, захлопнула за собой дверь кеба. У этих водил глаз наметан, и они хорошо понимают, что к чему.

При входе в гостиницу оказалось, что клиент ожидает её в холле. Насте не понравилась подобная постановка вопроса. Хотя она и научилась держаться непринуждённо, позднее время выдавало истинное положение вещей.

Приветливая любезность, с которой обратился ожидавший её джентльмен, значительно облегчила церемонию знакомства. Вызвала мгновенное расположение. В нём было столько скромности и учтивости, что набежал неожиданный прилив робости. Взгляд невольно скользнул на руку в поисках обручального кольца и задержался на классическом золотом ободке, который сверкал на безымянном пальце левой руки.

Эдвард, так звали её нового знакомого, выглядел элегантным кавалером. Красивый мужчина, очень подтянутый, с приятным, улыбающимся лицом. Костюм на нем был с иголочки.

– Пойдём в бар что-нибудь выпить? – вежливо поинтересовался он.

– Охотно.

В баре было шумно и тесно, что показалось необычным для такого маленького отеля.

– Ожидается выступление гитариста, и публика принимает предварительную дозу горячительного, дабы в полной мере насладиться представлением, – пояснил Эдвард.

– Останемся на концерт? – поинтересовалась Настя, занимая последний свободный столик в глубине бара.

– Боюсь, концерт обойдется мне очень дорого! – рассмеялся мужчина, указывая на необходимость оплачивать проведённое вместе время, но его доброе лицо излучало при этом редкую благосклонность и доброжелательность.

Настя приветливо улыбнулась в ответ и принялась рассматривать лист предлагаемых напитков. И все же Эдвард не торопился, и это усиливало симпатию.

Гитарист начал игру. И они окунулись в звуки музыки и гул человеческих голосов, наслаждаясь незатейливой беседой. Желающие размяться прибегли к движениям, именуемым танцами, не глядя на то, что места для этого практически не было. Один из танцоров нарочно задевал её плечо, при этом виновато улыбаясь и пронизывая любопытным взглядом. Эдварду это не нравилось, и при приближении зажигательного танцора он хмурил брови, выказывая тем самым своё недовольство.

Веселье ещё было в полном разгаре, когда Эдвард внёс предложение заказать шампанское в номер и продолжить вечер там.

В воздухе висел насыщенный запах сигарет, это раздражало его не меньше пьяного танцора и подталкивало к уходу.

Она чувствовала себя частью зажигающего веселья, ей совсем не хотелось уходить, но, не показывая вида, Настя поднялась со стула со словами:

– Думаю, моя координация движений позволяет ещё один бокал шампанского.

Принятая доза заметно содействовала лёгкости общения. Всё, что она говорила и слышала в ответ, казалось исполненным глубокого смысла. Когда их взгляды встречались, Эдвард застенчиво опускал глаза, словно чувствовал себя виноватым в том, что это краткое свидание вот-вот должно закончиться. Он осыпал её комплиментами, и это приятное внимание невольно задевало струны её души. Не хотелось расставаться, но время перешло за полночь, и правила хорошего тона требовали сказать: спокойной ночи.

На прощанье Эдвард нежно её поцеловал, заключив в жаркое кольцо своих рук.

– Спасибо за то, что приехала. Надеюсь, мы увидимся снова.

Настя чистосердечно улыбнулась в ответ и пошла ловить такси.

На обратном пути в её уме рождались предположения о том, какой Эдвард хороший муж. Даже не глядя на эти шаги налево. Он покорил её своим обхождением, скромностью и щедростью, пробудив чувство, близкое к обожанию. Его слова и шутки осели в мозгу. Это был мужчина, который не позволит себе знакомиться на улице.

Затишье сменилось бурной деятельностью. Её буквально осаждали предложениями из агентства. Звонили старые знакомые. Но всё сделалось безразличным. То ли Поль своим намёком породил сомнение, то ли бешеный ритм жизни утомил сильнее, чем можно было себе в этом признаться.

В очередной раз проснулось чувство вины за то, что она так редко навещает маму. Сердце рвалось в родной дом и незамедлительно получило отклик на зов. Всё было улажено в один день: билеты, покупки.

Старшая сестра уверяла её в том, что они дают матери всё возможное: навещают, привозят подарки, помогают по дому. Только внутри себя Настя знала правду, и её постоянно преследовало чувство вины за невысказанную любовь.