Берта Свон - Жена под заказ

Свете пришлось приложить усилия, чтобы вспомнить причину визита. Первая брачная ночь. Этот умник хочет секса. Что ж, почему бы и нет… Когда-нибудь надо расставаться с девственностью.

Легкий ужин, и вот уже Света, облаченная в длинную, закрытую ночную рубашку, лежит в постели в ожидании мужа.

– Здравствуй, жена, – он появился в комнате без стука, самонадеянно улыбнулся и сразу же начал раздеваться.

Однажды некий крупный слон,

Красою мухи поражен,

К той мухе, словно феодал,

Преступной страстью воспылал.

Но муха, быстро рассудив,

Что толстый слон, хоть и красив,

Но все же толст для жениха,

Взяла и скрылась от греха.

Николай Агнивцев. «Слон и муха»

Света, дитя своего века, стеснительностью не страдала. На Земле она была девственницей только из-за «преувеличенной дозы романтики в крови», как любила выражаться ее мама. Попросту говоря, Света ждала того самого, единственного. Но это ожидание не мешало ей читать эротические книги и смотреть фильмы с цензом для совершеннолетних. Любительница фэнтези, она частенько задавалась вопросом, насколько правдиво авторы описывали разные части тел своих героев. Нет, конечно, понятно, что у дракона в обороте должен был быть член побольше, чем у волка-оборотня, например. Но неужели в реальной жизни их гениталии не имели одинаковый размер? «Ты мозги иногда выключай, – проворчала Лида, лучшая подруга, когда Света поделилась с ней своими мыслями и сомнениями, – иначе так и помрешь старой девой». Света только фыркнула в ответ на такое предупреждение.

Сейчас же, наблюдая за довольно топорным стриптизом в исполнении мужа, она с нетерпением ждала, когда же в сторону улетят трусы.

Член Свету не впечатлил. Размер оказался не драконий – точно такой же она видела в обычных порнушках. А вот цвет…

– А почему он красный? – уточнила Света, внимательно рассматривая гениталии.

Муж замер.

– Я помню, что ты девственница, – начал было он, но Света его перебила:

– Он должен быть светло-коричневый, нет? Или там телесного цвета. А тут – красный.

Красным стал не только член – покраснел сам муж. Вряд ли от стыда – с его-то опытом. Значит, гневаться изволит.

– Ты видела обнаженных мужчин? – в голосе послышались рычащие нотки.

– Конечно, – равнодушно пожала плечами Света, тщетно пытаясь найти хоть одно отличие, кроме цвета. – Полно. Дома. По телику. Так красный он почему?

Муж зарычал.

Не так, ой, не так представлял себе Дарий свою первую брачную ночь. Жена – скромница и тихоня – должна была если не в обморок упасть, то стеснительно прикрыть глаза, чтобы не рассматривать гениталии супруга. Но то настоящая жена, она, конечно, могла и в обморок упасть, и глаза закрыть. Та же, что оказалась на ее месте, страдала болезненным любопытством и задавала совершенно неуместные вопросы.

– А почему он красный? – этот вопрос вогнал Дария в нечто вроде ступора, правда, недолгого.

Какого еще цвета должны быть члены у драконов?! И откуда ей-то знать, что у других рас члены других цветов?!

– Ты видела обнаженных мужчин?

– Конечно, – равнодушное пожатие плечами буквально выбесило Дария, – полно. Дома. По телику.

Кто такой «телик», Дарий не знал и знать не желал. Она. Видела. Других. Мужчин. Голыми!

Дарий зарычал.

Сатры мгновенно появились возле хозяйки, зашипели и предупреждающе выгнули спины.

Чувствуя, что еще немного, и он не выдержит, сорвется, Дарий подхватил штаны и, прикрываясь ими, выскочил в коридор, негромко матерясь на тролльем.

Часть ночи он провел в оружейной, сбрасывая гнев и раздражение. Заснул в своей спальне, ближе к утру, считая дни до возможности напиться и прижать в углу какую-нибудь на все согласную служанку.

Света проводила мужа недоуменным взглядом.

– И чего беситься, – она устало зевнула. – Барсик, Пушок, давайте спать.

Котята улеглись с обеих сторон, довольно замурчали. Под такой аккомпанемент Света и уснула.

Приснились Свете зеленые поля, густые, с травой по пояс. Она, в ночнушке, ходила босиком в этой траве, не боясь змей, вдыхала волшебный аромат свежести и никак не могла понять, где же хоть одна живая душа.

– И сюда пробралась, – рядом появился, довольно ухмыляясь, тот самый старик, которого муж называл дедом, – сильна девка, хоть и молодая еще.

Света присмотрелась: на этот раз старик был не в латах, а в штанах, рубашке и камзоле. На ногах – сапоги. Каждая вещь почему-то коричневого цвета.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась Света, – сюда – это куда?

– В Долину мертвых, – весело сверкая глазами, сообщил ее собеседник, внимательно наблюдая за ее реакцией.

– И зачем я здесь? – страха не было. Света почему-то чувствовала, что с ней ничего дурного здесь случиться не может.

– Вот ты мне и скажи, зачем меня сюда вытянуло, на встречу с тобой.

– Может, потому что мне никто ничего рассказывать не хочет. Там, на Земле, я хоть понимала, что со мной происходит. А здесь… – Света помолчала, стараясь не выдать грусти, внезапно появившейся от воспоминаний о Земле, уточнила. – Родные не поймут, что со мной что-то случилось?

– Ты ж с ними год не разговариваешь.

– Восемь месяцев, – при мысли о ссоре, показавшейся теперь глупой, на глаза набежали предательские слезы. – Не могу я жить в деревне! Мне в городе привычней!

– Поздно уже, – хмыкнул собеседник. – Теперь та, другая, будет решать, где жить. А ты тут обживайся. Да внука моего воспитывай. Даю тебе на это разрешение. А то совсем мальчишка от рук отбился.

Миг – и Света проснулась в своей постели, рядом с котятами.

Несколько секунд она лежала неподвижно, затем сморгнула слезы, тяжело вздохнула и почесала за ушком одного из питомцев.

– Воспитывай, – проворчала она недовольно, – сдался он мне, внук этот. Наглый бабник.

В окно, занавешенное не полностью, заглянул первый луч солнца. Пора было вставать, а сил не осталось. Не физических сил, нет. Душевных. После разговора во сне Света хотела зарыться с головой в подушки и проплакать часа три-четыре.

– Не дождутся, – кое-как она сползла с постели, – надо хоть похудеть, что ли. А то что в одном мире, что в другом – бочонок на ножках.

Придя к Сантуцце, юный герцог,

По приказанью дамы сердца,

Был прямо в спальню проведен.

Пусть ваши очи разомкнуться!

Ведь в спальне не было Сантуцци,

И не нарушен был бонтон.

Но через миг у двери спальни

Раздался голос, моментально

Приведший герцога к нулю:

– Ах, милый герцог, я из ванны

Иду в костюме монны Ванны

И отвернуться вас молю!..

Во всем покорный этикету,

Исполнил герцог просьбу эту

И слушал лишь из уголка

Весьма застенчиво и скромно