Элина Лунева - Возлюбленная мертвеца

Нельзя больше о ней думать, нельзя вспоминать. Мысли рождают фантазии, фантазии рождают надежды, а нет ничего страшнее надежды. Ведь надежды для меня нет. Я проклятый мертвец на этой проклятой земле, и лучшее что может со мной случиться, это то, если мою душу наконец-то освободят, и она найдет для себя долгожданный покой.

Из тягостных размышлений меня вывел Стефан.

– Что с тобой, брат? – проговорил обеспокоенно он, – Я не узнаю тебя в последнее время. С тобой что-то происходит. Ты стал белее раздражителен, чем обычно, и это явно не энергия смерти так влияет на тебя.

Я обреченно вздохнул. Что ему ответить? Он был мне братом, и не было в моей жизни человека ближе его. У нас никогда не было друг от друга тайн, мы всегда смело делились всем друг с другом.

– Я схожу с ума, брат, – ответил я горестно, – Моё безумие прогрессирует. Сущность лича давит, вытесняя все хорошее из моей души.

Я помолчал, размышляя, стоит ли рассказывать Стефану о моём прекрасном видении. Я никак не мог решиться, и видя мои колебания, брат подтолкнул меня:

– Расскажи мне всё, вместе мы во всем разберемся.

Я до скрипа сжал костяшки своих пальцев, но все-таки решился:

– Иногда ко мне приходит фантом прекрасной девушки, – проговорил я быстро, боясь, что смогу передумать.

– Что? – удивленно спросил Стефан, – Фантом? Призрак?

– Нет, не думаю, что она призрак, – сказал я уже более уверенно, – Она утверждает, что она жива. Хотя и мне кажется это странно, что дух живого человека покидает тело и находится еще где-то. Но девушка утверждает, что она видящая, одаренная даром предвидения и видения. Поэтому, кто знает, всякое возможно в нашем магическом мире.

– Делаааа, – протянул Стефан.

Мы оба немного помолчали, обдумывая все сказанное.

– Ну и? – подтолкнул меня дальше к рассказу Стефан.

– Что и? – переспросил его я.

– Так ты с ней общался? Что она говорит? Зачем приходит? Где живет? Чем занимается? Молодая ли? Красивая? – из моего брата сыпались вопросы как из рога изобилия.

– Ох, – выдохнул я и от души рассмеялся.

Вот узнаю своего брата. Сколько себя помню, Стефан всегда был до неприличия любопытен и легковерен. Даже в этой ситуации он беспрекословно принял весь мой рассказ за правду. Ни на секунду не предположил, что это все может быть бредом моего больного воображения или галлюцинацией.

– Не томи, Джулиан! – воскликнул брат, – Я жажду всех подробностей, даже самых пикантных.

Он говорил все это весело забавляясь, и его жизнерадостный настрой передавался и мне. Боги, как я был благодарен судьбе, что он был у меня. Лишь его присутствие и наша братская связь не позволяла мне окончательно сойти с ума.

Шли минуты и часы, я рассказывал брату все то, что со мной происходило, описывал все случаи, когда я её чувствовал, когда она приходила ко мне. Я излагал все очень подробно, не упуская каждую деталь, всё до мельчайших подробностей.

Стефан меня внимательно слушал, иногда взволнованно качал головой, иногда открывал рот в удивлении. Он не вставил ни единого комментария, давая мне возможность выговориться. Я был благодарен ему, ведь мне становилось гораздо легче, и я уже был в себе более уверен и спокоен.

Когда я закончил, мы ещё долго молча сидели и думали каждый о своём.

– Прости меня, брат, – нарушил молчание Стефан, – Но ты – идиот!

– Что? – недоуменно воскликнул я.

– Да, да, Джулиан, ты – идиот, кретин редкостный! – раздраженно проговорил он мне снова, – Это ж надо такому было случится, что дух прекрасной юной девы посетил тебя, тебя – мрачного зловещего лича. И вместо того чтобы быть с девушкой обходительным и вежливым, ты нагрубил ей и испугал до судорог.

– Но Стефан! – возмутился я.

– Нет, Джулиан! – осек меня брат, – Теперь ты меня послушай, я тебя не перебивал.

Он начал ходить по залу туда-сюда, с деловым видом, заложив руки за спину.

– Она приходила к тебе не просто так. Раз она видящая, значит, её направлял дар. В силу своей молодости и неопытности, она и сама не знала, почему приходила именно сюда, а точнее к тебе. И вместо того, чтобы помочь девушке разобраться во всём, ты нагрубил ей. Не удивительно, что бедняжка была вынуждена месяцами пить настойки, дабы не видеть по ночам твою отвратительную черепушку.

– Стефан! – яростно осек я брата.

Но мое раздражение не произвело на него никакого эффекта. Он продолжал расхаживать дальше, рассуждая и размышляя вслух.

– Ах, как жаль, что она приходила не ко мне, – проговорил он с досадой.

– Ну, знаешь ли… – яростно рыкнул я на брата, но он прервал меня, не дав договорить.

– Уж я бы её просто так не отпустил. Уж я бы нашел, как развлечь юную прекрасную нимфу. Ты, кажется, говорил о невероятной красоты янтарных глазах, длинных волосах и стройной девичьей фигуре?

– Прекрати! – жестко проговорил я, почувствовав укол ревности.

– Ага! Ревнуешь! – захлопал в ладоши брат, – Значит, она запала тебе в душу?

Я словно окаменел от этих слов. Меня словно ударило молнией. Ведь слова брата били точно в цель. Она действительно запала мне в душу. Я чувствовал к ней что-то, и это чувство снова делало меня живым. И если бы я мог, то я бы даже улыбнулся.

– Кажется, я прав, – тихо и загадочно проговорил Стефан.

Я покачал головой и с досадой сказал:

– Что от этого толку? Это только добавит страданий моей истерзанной душе. Я – отвратительный лич, а она – живая прекрасная девушка.

– Хм, – задумчиво хмыкнул Стефан, – Ты все слишком мрачно воспринимаешь. Отнесись к этому как к удивительному внезапному приключению.

Вдруг я увидел, как Стефан весь напрягся. Я проследил за его взглядом, и что-то всколыхнулось в моей душе.

Недалеко от нас замерцал воздух, прозрачная серебристая дымка сгущалась, обрисовывая хрупкий стан юной девушки. И почему-то эта девушка лежала на полу в странной позе, сжавшейся в калачик.

– Никсаэлла! – выдохнул я её имя, не веря своим глазам.

– Это она? – тихо спросил меня брат, боясь спугнуть этот прозрачный фантом.

– Да, – также тихо ответил ему я, – Ты её тоже видишь? Теперь ты мне веришь?

– Я тебе и раньше верил, – всё также тихо ответил мне Стефан, – А что с ней такое? Это что на ней, кровь?

Я подошел к ней ближе и опустился рядом с ней на колени.

– Никсаэлла, – позвал я её тихо.

Она открыла свои заплаканные глаза и посмотрела на меня. Я, вздрогнув, опомнился. Я быстро достал из кармана перчатки и судорожно натянул их на свои руки, а на голову накинул капюшон, скрывая своё отвратительное лицо лича.

Она нервно сглотнула и перевела свой затравленный взгляд с меня на Стефана.

– Не бойся нас, прекрасная Никсаэлла, – проговорил мой брат, а затем добавил, – Я младший брат этого болвана Джулиана, меня зовут Стефан Шале.