Юлианна Апрельская - Семь вечеров

Он вдохнул ароматы еды и кофе, улыбнулся и, прищурившись, осмотрел Ульяну с ног до головы. Она стояла на полу босиком, а ее обнаженная грудь просвечивала сквозь вязаную тунику.

– О, Боже… Я б все отдал за то, чтобы каждый день обнаженная женщина приносила мне вкусный завтрак в постель, – сказал он, вздохнул.

– Не смущай меня, – Уля покраснела.

Он подошел к ней, взял из ее рук столик и поставил его на столешницу. Обнял, прижав к себе, чтоб почувствовать тепло ее тела, и поцеловал.

– Я бы тоже многое отдала, чтобы по утрам у меня был такой долгий утренний поцелуй… – мечтательно произнесла она, прикасаясь кончиками пальцев к своим опухшим от ночных ласк губам.

– А я серьезно… Может я тороплю события… Мы с тобой вчера так быстро познакомились…

– Может, это судьба? – задумчиво произнесла она.

– Я говорил тебе вчера, что я – одинокий волк. Но я устал. Я хочу тепла, хочу, чтобы обо мне заботились, чтоб кормили… Чтоб думали обо мне. И хочу отдавать то же взамен… Если ты позовешь меня за собой, я пойду…

– Позову… Я не ожидала, что в моей жизни еще будут чувства. Тем более, секс. Уже поставила крест на своей личной жизни, на себе, как женщине. И вот… В мою жизнь вдруг вместе с первым осенним ветром вошел ты… Я бы тоже хотела каждое утро встречать тебя голая и с завтраком…

Долгий поцелуй скрепил их договоренность, а позже они вместе собрали вещи Михаила и перенесли их в дом Ули. В ее шкафах было достаточно места для мужского гардероба.

Квартиру Миши решили сдать в аренду, а на полученные деньги путешествовать. Чтобы поддерживать романтические настроения в своей молодой паре.

Смогут ли они сохранить свою страсть на долгое время? Мы об этом не узнаем.

Но ведь это и не важно. Важно, что она, эта страсть, была в их жизни. Она замедлила для этих двоих ход времени, соединила их, не позволив пройти мимо друг друга, помогла им открыть в себе неисчерпаемые запасы энергии любви, которой они щедро делились друг с другом и с окружающим миром.

Илона очень хотела сходить с Максом в театр. Или на балет.

Ее привлекала театральная богемная атмосфера. Наряд уже был выбран – бледно-розовое, расшитое пайетками платье в пол.

Оно тосковало в шкафу со свадьбы лучшей подруги Светки, которая вот уже третий год жила счастливо в браке. То есть платье в шкафу совсем истосковалось и буквально начало покрываться пылью веков. Конечно, куда в нем пойдешь кроме свадьбы или театральной премьеры? Дома, скажем, на Новый год, щеголять в таком было не перед кем. Да и жалко.

Но замуж никто из подруг не спешил, а в театр никто не звал, значит, нужно было самой набираться решимости и идти, как Магомед, к горе. То есть в театр.

Только вот Макс, несмотря на внешний налет интеллигентности, театр не любил. Илона бы не удивилась, если б узнала, что он в нем в жизни ни разу не был, не говоря уж про более эстетские удовольствия: балет и оперу (он об этом факте своей биографии тактично помалкивал, стараясь не отпугнуть интеллектуальную спутницу).

Светка как раз называла таких мужчин «убогими». Они обычно могли говорить только о том, чем ограничивается их круг интересов на работе. Но с другой стороны, подруженька понимала, как Илона настрадалась в браке, и высоко ценила то, что Макс, несмотря на небогатый интеллект, делал ее счастливой.

С тех пор, как Илона его встретила, постоянно широко улыбалась и не скрывала рвущегося из нее счастья от окружающих.

Решено – сделано. Илона была не из тех, кто медлит. Набрав в поисковике «афиша», она углубилась в просмотр информации о ближайших современных постановках.

Ох уж этот современный танец! Как он мог заворожить ритмом и поразить красотой костюмов! Сейчас ведь и из доморощенной хореографии можно сделать супер-шоу, добавив грамотное освещение и заводную, динамичную музыку.

А можно сделать и супер-шок. Когда окажется, что за билеты отдана треть зарплаты, а тебя собрались радовать своим «искусством» люди без особых талантов: которым медведь не только на ухо наступил, но и ноги отдавил лапами напрочь. А тем не менее себя звездами возомнили. При этом исполнители наверняка бы заявили со сцены:

– Шок – это по нашему! А вы ничего не понимаете в современном искусстве!

Но Илона все-таки надеялась на лучшее – на романтический вечер с любимым в стенах театра, украшенного позолоченной лепниной и бархатом, с бокалами шампанского в буфете, с объятиями в антракте и сжиманиями прохладных рук с нежной кожей в темноте зрительного зала за просмотром будоражащих воображение изящных или динамичных движений.

Но Макс ни в какую не хотел идти в театр. Не был он приучен с детства к подобного рода светским походам.

Но у каждого свои таланты. И таланты Макса ограничивались сексуальной сферой. Уж и не знала Илона, чем его приманить. И на трезвую голову уговаривала, и после пары рюмочек коньяка, и утку в вине с яблоками запекала, и в самом порыве страсти и сразу после ночи любви – все впустую.

Держался Макс, как партизан. Головы не терял: знай свое повторял:

– Не хочу.

Решила Илона действовать напролом: купила билеты и поставила перед фактом. Постановка была не классическая, а современная. Как балет, только не балет. Нечто более веселое, нетривиальное и заводное. В общем шоу-танцы.

«Рецензии от любителей активной театральной жизни на нее неплохие, а значит, ему понравится», – решила про себя Илона.

А Макс: нет и нет:

– Не собираюсь я идти и там терпеть целых два часа…

– Три… – уточнила Илона.

– Тем более. Три часа терпеть этот твой Марлезонский балет.

– Не Марлезонский, а Мерлезонский. И это современная постановка. Шоу. Костюмы, музыка… все в современной обработке. Тебе понравится, – уговаривала Илона, как могла.

– Нет. Сходи сама. Ну там с подружкой. Такой же любительницей… Я же тебе не подружка! – искал пути отхода Макс.

– Ну давай… Как ты можешь такое негативное мнение иметь, если ты не пробовал? Ты сначала попробуй, а потом обсудим! – правдами и неправдами уговаривала его Илона. – А я тебя потом отблагодарю… А? – говорила она и начинала его целовать, пытаясь затуманить мозг и всеми известными ей эротическим уловками вырвать заветное «да».

Но Макс был непреклонен даже несмотря на доставшиеся ему незапланированно несколько крышесносных оргазмов. Он держался из последних сил, отстаивая свое мужское право на сугубо мужской досуг, а не все эти женские штучки-дрючки.

Пришлось Илоне взять его за яйца в прямом и переносном смысле: пообещать плотские утехи в театральных интерьерах (знала она, что он испытывает слабость к проявлениям страсти в публичных местах). Билеты-то недешевые, чего ж им пропадать теперь! Уж потерпит, чтоб подруга могла с кавалером платье выгулять, а вовсе не с какой-нибудь подружкой. Перед подругами кто в платье в пол щеголяет?