Алекс Динго - Пляжный сезон

Крутые дали зеленели. Они завораживали. Над ними кисельные небеса плыли плавно и легко. Яркое светило уже висело высоко. И чудно озаряло всё вокруг. День близился к полудню. Веял чуткий, тёплый, беглый ветерок. В небольшом парке разлетались вороны. И вели себя нагловато. Вдоль дороги стоят невысокие деревянные дома. Заборы косые. Трава высокая чуть косилась. Кабриолет живо ехал по грунтовой дороге. Фары мелькали. Мотор работал ровно. На спидометре стрелка показывала пятьдесят километров в час. Пантелеймон, держась за руль, бегло осмотрелся. Он недоумевал. Мысли путались. «Так. Улица Труда. Дом 89. Надо бы спросить у кого-нибудь. Сейчас спросим… Блин. Что за глухомань? Куда я попал? Какая – то небольшая деревня. И название дикое. Диково. Прямо жуть… Куда я приехал? Не буду думать о плохом. Надо спросить у кого-нибудь где улица Труда… Язык до Киева доведёт… Сейчас спросим. Вон у того деда… Что – то он неважно выглядит… Ну да ладно. Мне то что с того… Говорить он надеюсь умеет… Сейчас и узнаем… Надо подкатить. Стоит на площадке… Как будто не в себе… Какой – то н дикий… Он же в деревне Диково живёт… Но мне выбирать не приходиться… Тут больше никого не видно… Вот же блин глухомань какая – то…» , – подумал он. Пантелеймон выдохнул. Он умело вывернул руль. И сцепление слушалось отменно. Кабриолет, отдав блеском, живо остановился возле остановочной площадки. И тут же уставился на незнакомца. Дед шестидесяти восьми лет Артамон Горбунов стоял на площадке. И широко держал ноги в модных кроссовках. На нём имелся старомодный пиджак цвета угля. Штаны холщовые подвязывались обычной верёвкой. Рост невысокий. Плечи узкие. Лицо суховатое, морщинистое, загорелое. Глаза круглые, вулканического происхождения. Губы тонкие, цвета шоколада. За пиджаком скрывался тонкий свитер. И тот заметно распустившийся на вороте и на рукавах. Волосы седые на голове выпирали из-под кожаной истёртой кепки. Казалось, он стоял на шухере. А его приятели грабили продуктовый магазин, который находился неподалёку. Его глаза покосились на модный и дорогой кабриолет. Дед прикрыл рукой бутылку водки, которая торчала из кармана пиджака.

Повеял свободный, высокий ветерок. Он игрался не по-детски. Пантелеймон, сидя в кабриолете, держался руками за руль. И чутко уставился на лицо деда. Глаза округлил, которые скрывались за тёмными очками. И слегка возбудился. Но выглядел уверенно. Пантелеймон сейчас походил на короля бензоколонок.

– Привет… Здравствуйте. Вы мне не подскажите, как проехать на улицу Труда. Мне надо дом 98.

– Чего? – ответил дед.

– Мне надо улицу Труда, – громко сказал Пантелеймон.

– ААААА… Как тебе объяснить. Так тебе прямо. И через три поворота налево… Только налево не ходи сынок. Хаахахааа…, – смело сказал дед.

– Спасибо… Отличный прикид.

– Чего? Чего сказал… Иди сюда…

– Что он там бормочет? Надо валить…

– Иди сюда… Я тебе сейчас морду разобью… Сынок мамин…

Веял беглый ветерок. Кабриолет живо взял с букса. Колёса на литых дисках живо закрутились. Кузов идеальный, бордовый отдал блеском. На стеклах рисовались чудные блики. Мотор взревел. Пантелеймон уверенно держался за руль. И надавил на педаль газа. Он смотрел прямо на дорогу. Мысли путались. «Вот же хрен мамин. От него тащит пивнушкой. И прикид у него дикий. Хотя чего… Он же житель деревни Диково. Куда я приехал? Понятия не имею. Три дома. И те без крыши. Хотя вижу богатые бунгало. Вон там… В роще спрятались. Этот дед просто чумовой… Он же бухает дико… Он живёт в деревне Диково… Блин. Если я тут задержусь, то, наверное, буду бухать как и он… Что тут ещё делать? Вот же Диково… Так Диково. Полная глушь… Медведей я ещё не видел с балалайками… Хаахахааа. Ещё всё впереди… Теперь я знаю, куда ехать. Если, конечно, этот дед мне не соврал. Сейчас приеду… И что мы будем делать? Просто отдыхать. В этом диком месте. Здесь же есть пляж… Вот туда и надо двигать… Бабки есть. Магазины тут вроде тоже есть… Купим, что нужно… И махнём на пляж. Надо взять палатку. Если у Тони есть, то не будем покупать… Ладно пока… Надо дом найти… Это же Диково… Блин здесь стрёмно…» , – подумал он. Пантелеймон, сидя за рулём крутого болида, бегло осмотрелся. Глаза округлил. На призме тёмных очков отразились фигуры. На площадке стояли дети и женщины. Все заворожённо уставились на элитный автомобиль. Пантелеймон недоумевал. Он слегка ухмыльнулся. Мысли томили. «Что они так смотрят на меня… Точно же. Они никогда не видели таких тачек у себя в деревне… Они вообще не видели тачек таких… Понятно почему… Они же живут в Диково… Здесь надо сворачивать… Сейчас поверну… Точно же… Это улица Труда… Дед не соврал… Он ещё говорить умеет ладно… Но он разошёлся… Что – то закричал? Вот же дикарь… Наверное, ещё не опохмелился… Вот же Диково… И Антонина отсюда родом… Блин. Надо с ней быть повежливее…» , – подумал он. Пантелеймон ловко вывернул руль. И чуть надавил на педаль газа. Автомобиль, блеснув фарами, живо повернул на развилке. И оказался на грунтовой дороге. Улица тянулась не так далеко. И просматривались все дома. Тут же высились деревья и кусты. Заборы косились. Но кое-где имелись отменные усадьбы и прямо отменные бунгало. Вдали через дорогу пробежал большой пёс Форвард. Его так назвал хозяин Федул за отменную игру с мячом. Тот просто рвал и метал. И мог реально стоять сто миллионов евро, если бы существовал футбольный собачий клуб.

Повеял тонкий ветерок. Кабриолет плавно ехал по грунтовой дороге. Мотор работал, как швейцарские часы. Из-под колёс вылетели небольшие камешки. На идеальных бортах рисовалась местная действительность. На стёкла ложились чудные блики. Пантелеймон, умело держась за руль, бегло осмотрелся. Он заприметил знакомую фигурку. И тут же подал звуковой сигнал. И надавил на педаль. Кабриолет живо миновал около ста метров. И тут же круто повернул на лужайку. На ней стояла Антонина Олеговна Нушкина. Лицо озарилось белой улыбкой. Глаза просто сияли, как у дикой кошки. На ней красовалась короткая белая футболка. Она подчёркивала изгибы большой пылкой груди. Низ украшали красные короткие шорты. И те подчёркивали её икристые, сексуальные ягодицы. Стронные ножки уже слегка приняли загар. На них красовались розовые шлёпанцы. Прямо за девушкой возвышался деревянный забор. Местами он косился. И заметно проваливался. За ним имелся двухэтажный дом. Но он не походил на богатое бунгало. Дом уже заметно обветшал. Крыша треугольная слегка прогнулась. Труба каменная печная смотрелась криво. И уже выпадали кирпичи из кладки. Некоторые квадратные большие окна прятались за деревянными щитами. На других за стёклами висели кружевные занавески. И на подоконниках стояли глиняные горшки с цветами. Дорожка к дому мостилась из булыжников.