Анастасия Шерр - Монгол

– Подойди, – сказал негромко, но все вдруг замолчали, а меня словно к полу пригвоздили, не сдвинуться.

– Иди, дура, – прошипел за моей спиной охранник, и мне захотелось послать его. К Монголу.

– У тебя проблемы со слухом? – главарь повысил голос, и я, словно загипнотизированная удавом, зашагала прямиком в его пасть. По крайней мере, чувствовала себя именно так. Его взгляд змеиный, казалось, пронизывал насквозь. Снова посмотрела в сторону окна, но тут же отмела эту глупую идею. Мне и двух шагов не сделать. Пристрелят на бегу, как собаку.

На ватных ногах дошла до него, опустила взгляд, потому что смотреть в его глаза – подобно падению в самую тёмную бездну.

– Сначала ты должна налить мне, – я чувствовала его недовольство на физическом уровне. Кожей.

От него исходили опасные волны и подавляли так, что не могла рот открыть. Я не из робкого десятка, но этот мужчина настолько был страшен, что захотелось забиться под стол и не вылезать оттуда, пока он не уйдёт. В детдоме я так делала лет до десяти, пока ни научилась драться, но то было в детстве. Да и дети всё же не настолько жестоки, как этот человек. Хотя, как знать… Может, он и не человек. Деяния-то его – звериные.

Поднесла бутылку к его бокалу, но Монгол усмехнулся, накрыл его рукой.

– Ты разве не знаешь, что я пью?

А откуда я должна знать? Разве меня кто-то просвещал о том, что в клубе будет сам Монгол?! В этот момент возненавидела Мымру ещё больше. Могла бы и сказать, стерва старая.

– Нет.

Он наблюдал за мной несколько долгих секунд, которые показались целой вечностью.

– Арак [1] Арак – ароматизированный анисом крепкий алкогольный напиток, распространённый на Ближнем Востоке и Центральной Азии. В зависимости от страны и региона различается по крепости, исходному сырью и процедуре изготовления. . Я пью арак, – поставил передо мной какую-то странную бутылку с надписью на чужом языке.

Молча налила ему прозрачную жидкость и собиралась было отойти подальше, как вдруг огромная ручища Монгола опустилась на мою задницу. Опустилась, кстати говоря, это мягко сказано… Шлёпнула. Да так, что я чуть не пропахала носом их стол.

– Умница девочка, – усмехнулся подонок, а вся компания заржала, аж задрожала посуда. Сволочи поганые.

Стиснув зубы, пошла дальше разливать напитки, но ощущение, что на меня смотрят карие раскосые глаза, так и не оставляло. Когда миссия на выживание практически была пройдена, я облегчённо выдохнула, но не успела удалиться, как чья-то волосатая рука схватила меня за предплечье и притянула обратно.

– А я люблю молоко. У тебя есть молоко, – мужик с кривой рожей дернул за пуговицы моей блузки, пытаясь их расстегнуть. Благо, блузка новая, и петли ещё были тугими.

Вскрикнув, попыталась оттолкнуть кривомордого, но тот лишь гадко заухмылялся золотыми зубами.

– А что это мы такие зажатые, а? Не бойся дядю Батыя. Он умеет делать приятно.

Мужики опять заржали, а я трепыхнулась в руках урода, уже с трудом сдерживаясь, чтобы не залепить ему по жуткой харе. Сдерживало только осознание, что после этого мне уже не выбраться отсюда на своих двух.

– Оставь её, Батый, – как-то лениво, словно между делом сказал Монгол и добавил что-то на своём языке.

Как ни странно, его приказ подействовал. Кривомордый тут же отпустил меня, даже оттолкнул от себя. Интересно, что ему сказал Монгол, если тот аж побелел весь? Хотя, в принципе, их главарь на всех так действует. Если даже Людмила Степановна, узнав, кто сегодня будет в гостях, прижала свой хвост. А мне казалось, бандюков она не боится.

Остаток вечера проходил более-менее спокойно, но я тряслась после каждого круга розлива напитков. И каждый раз Монгол шлёпал меня по заднице, словно так выдавал чаевые. Гад. Мог бы и сам себе налить, корона не свалится. По большому счёту, тут не нужен официант. Разве только принести блюда и унести грязную посуду. Но охранник меня не выпускал, и возможности поменяться с Катькой или хотя бы выбежать на минутку, чтобы глотнуть свежего воздуха, не было.

Когда гости уже заметно опьянели, я в очередной раз подошла к столу, чтобы наполнить бокалы, но Монгол вдруг поднялся, а за ним и все остальные. Взяв меня за руку, он пошёл к двери, а я засеменила следом, не понимая, что вообще происходит.

– Что вы делаете? – дёрнула свою руку, но его захват стал крепче. – Отпустите!

– Со мной поедешь, – всё-таки отпустил, но только для того, чтобы надеть пиджак, предложенный охранником, а я воспользовалась моментом и отскочила назад.

– Нет. Не поеду, – замотала головой, и разговоры мужчин снова стихли.

– Ты разве не хочешь денег? – спросил как-то слишком равнодушно, словно ответ его и не интересовал особо.

– Мне достаточно тех, что я зарабатываю, – в горле мгновенно пересохло, и я попятилась снова. Правда, едва ли это спасёт. Ему лишь одно слово сказать охраннику, и меня скрутят, пикнуть не успею.

– А заработаешь ещё больше. Давай, – накинул пиджак, повернулся к двери. – Не заставляй меня ждать.

– Нет! – повторила громче, всё ещё на что-то надеясь.

Это же неправильно. Так быть не должно! Меня же не станут тащить насильно? Да почему вообще я, невзрачная, худосочная мышка? Неужели самому Монголу не с кем больше кувыркаться?! Или, может… Может, он узнал меня? Нет, это невозможно. Я ведь совсем по-другому сейчас выглядела.

– Повтори, – слегка повернул голову, а его голос обрёл еле заметные, угрожающие нотки, но и этого мне хватило, чтобы мысленно забиться в истерике. Нет, пожалуйста… Нет. Не трогай меня, здоровила. Прошу… Я ведь тебе не нужна.

– Я не пойду, – на этот раз получилось совсем уж жалко.

– Арвай! – повысил голос, но так и не повернулся. Шагнул за дверь и исчез, а я почувствовала, как расслабляются напряженные до предела мышцы.

Только радовалась рано. Тот самый охранник, что подавал Монголу пиджак, обошёл меня, непонятно откуда достал какую-то тряпку и накинул мне её на лицо. Тут же схватил меня за талию и, прежде чем я успела что-либо понять, куда-то потащил. Закричала что было сил и попыталась скинуть плотную ткань с головы. Всё зря. Захват не исчез, хлопнула дверь, и я, понимая, что на мне мешок, а охранник тащит меня к Монголу, громко заревела.

– Замолчи! – рявкнул на меня какой-то мужик, совершенно точно не Монгол, чей голос я узнала бы сразу. Судя по тихому звуку заработавшего мотора, водитель.

Машина тронулась, и я взвыла, брыкаясь и пытаясь освободить связанные руки.

– Отпустите! Умоляю вас, отпустите! Вы не имеете права! – и это я убийцам о своих правах говорила? Было бы смешно, если бы не было так страшно. Ведь теперь я знала наверняка, что меня убьют.

– Закрой рот! – всё тот же голос и тишина, давящая на разум.