Ви Корс - Туман и Молния. Книга IV

– Как ужасно ты строишь предложения! – покачал головой Энрики.

– Я не такой как вы, и в этом вся проблема, просто потому, что у меня светлые волосы и глаза!

– И каждый сантиметр кожи забит богохульными, дьявольскими изображениями!

Никто застонал.

– В этом мире есть еще, по меньшей мере, несколько сотен полукровок со светлыми волосами и глазами, – начал Лис, – но на них никто не гонит, почему? Никто не гонит на Мину, или того же Моргана Таласа. Его не считают дьявольским отродьем, хотя он порядочное дерьмо. И он явно полукровка.

Никто молчал.

– И что значит, что ты всего лишь наше отражение?

– Спросите вон, его, – Никто кивнул в сторону Орла, – если Энрики, хоть и ущербного, но всё же выделяет во мне человека, то Арел вовсе считает, что я способен лишь отражать то, что в меня вкладывают.

– Как это?! – Лис закурил, и раздражённо перебросил коробку со своими сигаретами Косому, который, увидев, что Лис закуривает, тут же потянулся к нему.

– Арел хочет любви, он вкладывает в меня любовь, и я в ответ люблю. Ты снова хочешь быть первым, и неосознанно вкладываешь свои амбиции в меня, считаешь, что это я стремлюсь к власти. И я, по-видимому, благодаря тебе, становлюсь таким, и мы с тобой вечные конкуренты.

– Арел это придумал?!

– Да.

Лис посмотрел на Орла несколько ошеломлённо:

– Я стремлюсь к власти? Я вкладываю это в Никто? Да тебе нельзя принимать наркотики, солнце моё! Они слишком на тебя действуют. Видимо от того, что у тебя башня уже изначально была сорвана!

– Мне пришло это в голову, от твоих же слов! – огрызнулся Орёл недовольно.

– Да я никогда не говорил ничего подобного!

– Говорил! И не раз! Ты сказал: «Если Никто сделать плохо, он в ответ тоже сделает что-нибудь подобное. И по этому «нечистые» его не трогают, не воюют с ним больше». А я сказал: «Что за меня можно не волноваться, я никогда, даже если бы захотел, не смог бы навредить ему, потому что люблю его». Тогда ты успокоился, сказал, что значит, я защищён. В общем, если не считать мелочей так и вышло.

– Ну, я несколько другое имел в виду!

– А мне нравиться, – заметил Энрики, – в этом что-то есть, какая-то логика присутствует.

– И что тогда он отражает в тебе?

– Ну, мы не настолько с ним близки…

– А мы с ним необыкновенно близки! – саркастически заметил Лис. – На самом деле я бы ещё мог согласиться, что только Арел в него и вкладывает. То, что он так пафосно называет «любовью», но тогда Никто должен быть безумным как и Арел, бесстыдным, и без тормозов.

– А он такой и есть, – хмыкнул Косой.

– Он отражает то, что ты и говоришь, – обернулся Орёл, к Энрики, – как ты этого не видишь? Слабого человека в плену демона, который распоряжается его жизнью.

– Энрики побледнел:

– По-твоему, это я? Я одержим демоном!

– И не одним, наверное! Спроси у Карины, она тебе всё расскажет о твоих демонах. Просто ты их не хочешь видеть, мне и остальным, всегда было наплевать на это, только её они задели. Наверное, потому что она нормальный человек. Согласен, ты не выставляешь их напоказ, как я, или Косой, к примеру. Засовываешь поглубже в себя, скрываешь за своими любимыми приличиями, да только демон всё равно вырывается, такой уродливый, не приличный, да Рик? И рушит всё, что ты с таким трудом возводил вокруг себя. Карьеру, личную жизнь, отношение людей. И, в конце концов, ты с нами, среди отбросов.

– Тебе действительно нельзя принимать дурь!

– Ты злишься, потому что это правда. Поэтому тебя в начале Ник так бесил! Ты не мог его принять, так же как не принимаешь свои недостатки, своё внутреннее уродство. Ты смотрел на его лицо, а видел себя изнутри. Ты только внешне красивый, идеальный фасад. А внутри ты урод. Сейчас, кажется, ты почти смирился с этим. Прими себя, таким как есть со всеми недостатками, – Орёл сжал лицо Никто в своих ладонях, – посмотри на это! Ничего нельзя исправить, но ведь он всё равно красивый!

Энрики опустил взгляд.

– Хватит наезжать без повода на Никто! – начал Тол, возмущённо. – Заладили, урод – не урод, внутри – снаружи. Никто наш человек! Наш! И, между прочим, любит нас всех, несмотря на то, что вы его вечно принижаете, обижаете и вообще несправедливы к нему! Но он не обижается! Я уверен он жизнь готов отдать за любого из вас!

– Орёл засмеялся:

– Ох, спасибо Тол. Я и не знал, что ты настолько нас всех любишь!

– Я то тут причём! Я про Никто сейчас говорил. Я бы лично, к примеру, за Лиса и монетки не дал бы, не то, что жизнью рисковать! Ещё чего! Это Никто не злопамятный, сколько ему Лис говна не делает, он всё равно его любит…

– О вот ещё один! – сказал Орёл, повернувшись к только что вошедшему Вилу. Вил по привычке напряжённо застыл.

– Вил, какой, по-твоему, Ник? Быстро отвечай, не раздумывая!

Глаза Вила округлились от ужаса:

– Добрый… – прошептал он, едва выговорив это слово, но, не посмев ослушаться и не ответить Орлу.

Друзья переглянулись, а Никто засмеялся.

– А ещё, – сказал он, – вы говорили, что во мне нет ни капли гордости и чувства собственного достоинства. И что я послушно подставляю задницу Орлу, и больше похож на шлюху, чем на воина. Вы даже стрелки мне рисовали на глазах. Я подстилка Арела!

И Орел, видя, как перекосило от недовольства лица его друзей, тоже стал смеяться:

– Теперь будете знать! Обсирая его, вы, по сути, обсираете себя! Как вам такой расклад, а?! Не ожидали? Хорошая идея мне пришла в голову?!

– Тебе однозначно нельзя принимать дурь, – твёрдо сказал Энрики.

– А мне лично по фигу, – пожал плечами Косой, – подумаешь, он на нас похож! Да мы все здесь друг на друга похожи, все в говне измазались с ног до головы, потому и сошлись. А я своего демона никогда не скрывал.

– Ты грузишся из-за своего глаза, а Никто из-за своего шрама.

– Да что ты понимаешь в этом!

– Я ничего, я красавчик князь! Я говорю, что у каждого своё, и у тебя тоже, у всех свои…

– Карина идёт, – быстро сказал Лис и Орёл тут же замолчал. А Никто отстранился от него.

В зал спустилась Карина, и, улыбаясь, подошла к ним:

– Привет, – она грациозно опустилась на шкуры, рядом с Орлом.

Он потянулся к ней и поцеловал:

– Отдохнула?

– Да, а вы?

– Мы тоже. Хочешь вина? Вил, принеси Карине бокал!

– О, Вил, не надо, я сама возьму, – она повернулась к Орлу, – а пока если ты не против сделаю глоток из твоего.

– Я не против, только у меня нет бокала, – Орёл поднял наполовину выпитую тяжёлую бутылку.

– А-ах, – она рассмеялась, – только поосторожней!

Он улыбался ей тоже, дотронулся пальцем до отбитого зуба:

– Ты об этом? Я стараюсь.

Вил уже нёс ей бокал.

Сделав глоток, она покачала головой:

– Я сопьюсь с вами, что вы делаете? Снова играете?

– Играли.

– На деньги? – она посмотрела на горстки золотых монет поблёскивающие среди густого меха шкур.