Амалия Чейз - Девственница для тирана

Он садится на край кровати, манит меня пальцем, приказывая твёрдо, одним словом, в своей привычной манере хладнокровного диктатора:

– Подойди.

Моё тело будто не моё. Его будто набили ватой. Пошатываясь, я поднимаюсь с пола. Становлюсь напротив клиента, мысленно настраиваюсь, что будет больно, будет кровь. Но это неизбежно. Он шлёпает меня по ягодицам. Сильные, чуть шершавые и внушительно широкие ладони обрушиваются на мои бёдра. С хлёстким шлепком. Я взвизгиваю. Но никак не могу ответить на удары, даже прикрыться не могу. Мои руки плотно связаны красной шёлковой лентой.

– Любишь грубость? Чтобы сладко и грубо? Одновременно.

Не знаю, что ответить. Я не знаю, как это? И сладко, и грубо в одном коктейле. Надеюсь, он меня научит.

Миллионер рывком притягивает меня к себе, чуть сползает с края кровати ниже, носом утыкается в мою промежность. Я вздрагиваю, когда чувствую жар мужского дыхания на своей чувствительной коже в зоне бикини. Стилисты потрудились на славу. Выбрили меня начисто в проблемных местах, не оставив ни одного волоска. Он жадно принюхивается, обнюхивает мою с позором потёкшую девственную плоть, словно хищник, примеряется к добыче, довольно постанывая:

– Ты вкусно пахнешь.

Он играет пальцами с бантиками моих трусиков, чуть отодвигает края полупрозрачного белья вбок, я не понимаю, что творю! Я теку. Я правда теку, как самая настоящая порочная шлюшка. Чёрт возьми! Проклятый возбудитель.

Миллионер сжимает сильнее мои ягодицы, играет с булочками, то пожимая их, то массируя, то резко шлёпает, после каждого шлепка заставляя меня подскакивать на месте, прикусывая нижнюю губу. Покупатель с наслаждением изучает мою бритенькую киску. Водит по ней пальцами, тщательно исследует, поглаживая сочные складочки. Я задерживаю вдох, понятия не имея, к чему готовится. Мне уже плохо. Голова кругом. Окружающий мир – сплошные «американские горки».

Хлёсткий удар языка по складкам – падение вниз. Повторный толчок – взлет вверх. Меня изгибает дугой, из тела вышибает дух, я вскрикиваю в голос, почти теряю сознание от невозможных ощущений.

– Да! – довольно вопит покупатель, работая языком резче, грубее. – Сладенький персик! Тает на языке… Ты вкусная. Сладкая, как мёд. Твоя киска медовая. Охренеть, как мне нравится!

Мужчина вбивается в меня языком более властно, одновременно с толчками шлёпает ладонями по попе. Вот, значит, как… И сладко и больно? Да. Мне нравится. Боже! Мне нравится, как мужчина, незнакомый мужчина, лицо которого я не вижу, вылизывает мне киску. Как шаловливо играет с ней языком, чуть сжимает губами клитор до сладкой боли, оттягивает его, вбирает в себя полностью, теребит кончиком языка огрубевшую горошину. Сумасшедшие впечатления! Не знала, что так бывает.

Я часто дышу, насаживаюсь сама на его волшебный язык, чувствуя, как он выбивает опору из-под моих ног своими дерзкими, смелыми ударами.

Удар. Толчок. Стон. Всхлип. Рык. Он пальцами помогает раскрыть шире намокшие от моих соков и его слюны лепестки, и проталкивает язык чуть глубже.

– Туго идет, – голос охрип, обрывается. – Восхитительно. Я влюблён в твою тугую дырочку, детка.

Он проталкивается языком глубже, идёт напролом. Расширяет меня, подготавливая. Мне достался щедрый клиент. Он берет и рвёт меня не сразу, щадит, наверно. Увлажняет как следует, делает куни. Я вообще не ожидала, что он будет меня лизать. ТАМ. Разве я заслуживаю? Безродная шлюха недостойна быть вылизанной богатым бизнесменом. Мои стереотипы рушатся вдребезги. Я думала заказчики никогда не делают шлюхам куни. Ласки языком – признак развитых, не разовых отношений. Я думала куни делается тогда, когда партнёры доверяют друг другу. Не каждый мужчина может опуститься до подобной инициативы. Это ведь признак проявления высшей любви. Мы ведь не пара помешанных друг на друге голубков, даже не любовники. Между нами всего-навсего сделка. Торгово-рыночные отношения. Я продаю, он – покупает. Мы находимся в борделе, пусть и элитном, я продала себя, как шлюха, а он – тот, кто меня купил.

В низу живота что-то нарастает. Сладкое такое, тягучее. Огненное, неземное. Чем сильнее незнакомец бьёт меня языком по клитору, постепенно растягивает тесную плоть, врывается в узкое лоно, расширяет его, подготавливая к большому и толстому члену, тем ярче и быстрее мне хочется кончить. Маленький бугорок сжимается в твёрдый болезненный ком. К шалостям подключаются пальцы, они медленно, но уверенно начинают всаживаться в меня. Нет, пока ещё не глубоко. Постепенно. Мой покупатель меня изучает, трогает там, растирает и распаляет, делая ещё более влажной. Легкий дискомфорт охватывает промежность. Но вожделение сильнее боли. Я начинаю бесстыже хлюпать под его пальцами, а он вертит меня на них как на вертеле, отчего стенки лона превращаются в камень, напрягаясь. Чудесные, незнакомые ощущения. Когда я сама себя ласкаю я кончаю иначе. Пресно и невкусно. Сейчас… Вот сейчас грядёт во истину сокрушительный взрыв. Сущее пекло!

Да! Я кончаю. Кончаю ему на лицо. С криками. С судорогами по всему телу, пульсирую и извиваюсь змеёй на полных и влажных губах миллионера. Обмякаю, высушенная, как растение на палящем солнце. Мужчина ловит меня в беспечном полёте, укладывает на кровать спиной. Чёрные глаза, будто волчьи, задорно поблескивают, сквозь прорези в маске. Он, жалеет меня, распутывает путы на моих уже задубевших запястьях. Наливает в стакан воды из стоящей на прикроватной тумбе бутылки, а сам опять выходит на балкон, подышать и перекурить. Его член стоит. Тяжелый, будто налитый свинцом, изгибается почти как вопросительный знак. Он очень большой с тяжелыми выбритыми начисто яичками, с бледно-синей сеткой из вен.

Дрожащими губами я осушаю стакан до последней капли и ловлю себя на гадкой мысли, что я была бы не прочь принять его в себя. Прокатится на огромном опытном члене, возомнив себя наездницей на родео. Но боже милостивый! Он ведь разорвёт меня своим гигантским отрезком. Женщины вообще под ним выживают? Что-то мне становится дурно. Страх возвращается, острыми шипами впивается в тело, заставляя его неметь.

«Деньги окупят телесные страдания, вот увидишь, Амели», – пытается подбодрить меня внутренний голос.

– Ложись на спину. Согни ноги в коленях, расставь их шире и ни о чём не думай.

Я начинаю дрожать. Паника обрушивается на тело, лупит по коже хуже кнута. Вот он, главный момент вечера! Я дышу часто, глубоко, делаю всё, как велит клиент. Опускаюсь на прохладные простыни, закрываю глаза, развожу ноги так широко, насколько могу, и чувствую, как меня накрывает собой большое тяжелое тело. Я вдыхаю запах власти, запах настоящего мужчины, лидера мира, голова кружится, будто я лечу спиной с высокой горы навстречу смерти.