Анна Полтарабатько - Девушка в чужом платье

Затем меня стала доводить до белого колена идиотская подушка, я все никак не могла улечься. Мысли беспорядочной толпой топтались в голове, и я была не в состояние их унять.

Да что ж такое! Я как будто под воздействием алкоголя. Легкое возгорание лобных долей мозга сопровождалось пожаром внутри живота. «Должно быть, от снотворных», – успокаивала я себя.

В сон я погрузилась только под утро, когда следовало бы уже вставать.

***

Кто любит раннее утро? Когда бежишь на работу, ты редко кому улыбаешься по дороге, да и сам не увидишь улыбок на лицах прохожих. Они погружены в свои мысли, собственно, как и ты.

На работе кто-то зевает, а кто-то еще спит. У меня же сотни тысяч дел – мне нужно каждый раз выворачиваться наизнанку, чтобы заработать авторитет и хотя бы небольшую прибавку к жалованию медсестры.

Я до сих пор храню у себя в памяти свое ленивое утро, когда мои родители все еще были со мной. Папа утром просто не мог обойтись без густо заваренного кофе. Я помню этот запах. Помню, как мама сонная готовила завтрак. Она просыпалась раньше всех и будила папу, а следом шла и целовала меня в мое заспанное личико. Папа сидел за столом и смотрел по телевизору новости и говорил: «Вот приду сегодня с работы и обязательно пораньше лягу спать, отосплюсь», а вечером снова засиживался допоздна.

Но все же самое счастливое и беззаботное утро для меня было, когда я просыпалась у бабушки. Пахло свежеиспеченными булочками с ванильной пудрой. Укутавшись в теплое одеяло, я выходила на веранду и устраивалась поудобнее на порожках, где попивала утренний чай. Наблюдала за тем, как оживает деревенская улица, состоящая из пяти домов. Вдыхала воздух, пропитанный утренней росой. Деревня – это коктейль из запахов: цветов, травинок, дождя, лета, ветра и свежести.

Для меня сегодня день обычный. Несмотря на раннее и торопливое утро, всегда стараюсь приходить на работу с отличным настроением. Поправила шапочку медсестры – и вперед! На посту привычно заглянула в журнал.

– Как мой пациент?

– Чувствует себя недурно! Скоро выписывают, – ответила дежурная.

Готовлю кабинет к работе: приборы, растворы – все должно быть в порядке. И главное, настроить себя на добрый лад и на улыбку.

Обязанностей у меня много: забор крови, постановка капельниц, внутривенные и внутримышечные инъекции. Раньше были еще и «банки», и клизмы, теперь этого нет. Зато прибавилось бумажной работы: в перерывах занимаюсь документацией.

Ко всем пациентам стараюсь относиться терпеливо и внимательно, и они мне, как правило, на это отвечают добром. Бывает, что одной бабушке каждый день укол делаешь, и она не устает каждый день благодарить; другой же, как ни старайся, все равно не угодишь. К нам приходят пациенты с разными заболеваниями. Среди пожилых многие страдают заболеваниями сердечно-сосудистой системы. Те, кто помоложе, – головными болями. Всем стараюсь помочь, за всех переживаю. Особенно запомнился молодой человек, который попал в автомобильную аварию и чудом выжил. В нашей областной клинической больнице его собрали буквально по кусочкам, он долго у нас лежал, а потом два года ходил к нам на лечение. Первый раз его привели на костылях, он был практически инвалидом. Терпеливо, раз за разом, приходил на процедуры. Когда я видела его в последний раз, он был уже совершенно здоровым человеком. Я была рада за него до слез. Жаль, но такие случаи возможны лишь с молодыми людьми. Когда же к нам приходят тяжело больные старики, мы можем порой лишь облегчить их страдания, помочь справиться с болью, но полного выздоровления обещать уже не в силах. Это очень грустно.

Текучести кадров у нас нет, все здесь работают давным-давно, имеют высшую категорию. Мне повезло работать в таком дружном и сплоченном коллективе. Кругом профессионалы, начиная от докторов, медсестер, и заканчивая фельдшерами.

Очень люблю Иринку Кривцову. Каждый день на приеме слышу о ней положительные отзывы, но от нее самой не слышу ни слова. Это поразительно скромный человек, я таких еще не встречала. Она тихонько приходит на работу и не уходит до тех пор, пока не примет последнего пациента. Главное, чтобы народу не поступило слишком много, а то она никому не отказывает. И никогда не пожалуется на усталость, хотя ее нагрузка превышает установленную, наверное, в два с половиной раза. Это поразительно! Больные отзываются о ней с огромной теплотой, говорят, у нее удивительно легкая рука. И все мы очень ценим Ирину Николаевну.

Когда я поступила в медицинский, у меня появился научный руководитель, а вместе с тем друг – Николавна. Я не фамильярничаю, просто обозначаю, что она мой друг. Ирина Николаевна одна из ведущих хирургов нашего отделения. Молодая и перспективная, до смерти умная.

***

В суматохе бесконечных сестринских дел рабочий день обычно пролетает незаметно. Затем наступает ночное дежурство. Все гуще за окном становятся ночные тени. Палаты наполняются тихими шорохами.

Стрелка часов перевалила за полночь. Только я головой коснулась краешка стола, как тут же в тишине раздается голос одного из пациентов, страдающего от жуткой боли: «Помогите».

Объятая тревогой, я спешу ему на помощь, чувствую себя так, как будто я перед ним виновата. После снова воцаряются тишина и покой, но ненадолго – вот уже у входа скрипят колеса скорой помощи, кому-то опять нужна моя подмога.

***

Сегодня мне предстояло решить, как отремонтировать «ауди». Как только я подумала об этом, в кармане медицинского халата зазвонил мой «Чемпион».

Черт! Алинка! «Долго жить будет…» – подумала я. Это к лучшему!

Вот же, блин, придется лгать! Терпеть не могу обманывать людей. Неохотно беру телефон.

– Привет трудоголикам! – выпалила Алька.

– Привет отдыхающим и наслаждающимся всеми прелестями жизни!

– Как у вас погода? – Неужели она позвонила мне для того, чтобы говорить на общие темы?

– Нечем дышать! Расскажи лучше, как тебе Валенсия! Голос у тебя невеселый… – подметила я.

– Как бы это лучше сказать? Испанские мужчины «с улицы», как оказалось, не имеют ничего общего с мускулистыми красавцами с обложки. Во-первых, они совсем невысокие, – уныло констатировала Алинка. – Понимаешь, темных волос и карих глаз не всегда достаточно для красоты. А во-вторых, увы, испанцы не дарят цветы.

– Я же говорила! Значит ты в одиночестве проводишь каникулы? – Честно говоря, в это мне верилось мало.

– У меня дела идут куда хуже, чем у Алисы. Представляешь, подцепила она тут одного. Внешне очень даже ничего. И цветы подарил. Я сразу сказала: «Алиса, что-то тут не так! Где-то должен быть подвох». Она хоть и старше меня на одиннадцать лет, а дура темная…

– Ну и? Говори же, – пытала я ее.