Джорджия Бирс - Дорога домой

– Так точно. У Томми и Дженни есть для тебя кто-то на примете.

– Я знаю.

Томми и Дженни были учителями в школе, где преподавала Андреа. Натали тоже там когда-то преподавала, пока не устала мириться с бюрократической писаниной и политической пропагандой. Тогда она сдалась и ушла.

– И?

– Боже, ну ты и приставучая.

– Некоторые считают, что это одно из лучших моих качеств, – подмигнула Андреа.

– Хорошо, что я не из их числа, – но сдержать ухмылку Натали не смогла. Они дружили со старших классов и знали друг друга лучше, чем кто-либо другой. В глубине души Натали знала, что Андреа просто переживает из-за того, что у неё всё ещё нет пары.

– Но ты хотя бы думаешь о том, чтобы с ней встретиться? Томми говорит, она сексуальная, а ты знаешь, какая у него высокая планка.

– Да, Андреа, я об этом подумаю.

– Обещаешь?

– Обещаю, – Натали вспомнила голосовое сообщение, которое пару недель назад оставил ей Томми. Он по-заговорщически соблазнительным тоном в красках расписал привлекательность лесби-подруги своей двоюродной сестры. Натали не могла не признать, что её характеристика звучала крайне соблазнительно, поэтому Натали была склонна принять предложение, несмотря на то, что одна только мысль о свидании с незнакомкой заставляла её нервничать.

– Хорошо, – Андреа резко отодвинула стул, и он со скрипом проехал по линолеуму. – Мне пора бежать.

– Отгул для личных дел? – поддразнила её Натали.

– Как обычно.

В этот момент мистер Валенти прошёл мимо них с подносом печенья в форме полумесяца, и Андреа помахала ему.

– Пока, Лео, Вы настоящий секс-символ.

Румянец залил щетинистые щёки старика, он добродушно закатил глаза.

– Ну ты и чертовка, Андреа!

– Потому и нравлюсь вам.

Андреа взмахнула рукой на прощание и стремительно, в своей манере, умчалась, как вихрь. Натали была не из тех, кто сидит на месте даже во время перерыва. Она стала толкать мусорные баки на колёсиках к задней двери, помогая тем самым мистеру Валенти: ему уже не придётся заниматься мусором. На улице было чертовски холодно, и порыв ледяного ветра с силой ударил по лицу, стоило Натали выйти наружу. Она докатила баки до мусорных контейнеров, но её мысли витали далеко.

Натали никогда не считала себя одинокой. Конечно, ей случалось мечтать о том, чтобы рядом был любимый человек, кто-то, с кем можно разделить утром чашку кофе, рядом с кем можно свернуться калачиком холодными зимними вечерами, когда за окном падает снег. Это не означает, что она одинока или ей нужна девушка. Натали была счастлива, жизнь полностью её устраивала. Кто-то, наверное, мог бы с этим поспорить. Ну как она может быть счастлива? Зарплата едва превышает прожиточный минимум, малюсенькая квартирка над пекарней, нет любимого человека. Откуда здесь взяться счастью? Натали усмехнулась: это напоминало её спор с отцом во время её последнего приезда. Он хотел, чтобы она занялась своей жизнью и «делала что-то» вместо того, чтобы подавать кофе и пончики неблагодарным посетителям. Ответы на все его доводы пришли сами собой. Натали знала, что она на своём месте.

Да, она зарабатывала немного, но у неё хорошо получалось управлять магазином, планировать, вести бухгалтерию. К тому же она умела тратить деньги. Она не переоценивала себя и жила по средствам, поэтому ей хватало даже скромной суммы. Однажды чета Валенти решит выйти на пенсию и оставить свой бизнес кому-то, кто сможет его продолжить. Для Натали собственная пекарня всегда была заветной мечтой.

Да, квартира была небольшой, но Натали любила её. К тому же она была больше, чем могло показаться на первый взгляд. Второй этаж над пекарней полностью был в распоряжении Натали. Здание принадлежало Валенти, и снимать у них квартиру было очень удобно – они доверяли ей и всегда были ей рады. К тому же жить над пекарней означало наслаждаться неземными запахами свежей выпечки. Натали сказала отцу: «По крайней мере, я живу не над баром».

Да, она была одна. Но Натали не планировала жить в одиночестве до конца своих дней. Просто в данный момент отсутствие партнёра её не смущало. Когда правильный человек появится, она будет открыта. Натали твёрдо в это верила. Её отец лишь закатывал глаза.

Она на него не злилась. В конце концов, он желал ей добра и переживал за неё. Ей был тридцать один год, и отец рассчитывал, что к этому времени его дочь обзаведется своим домом, любимым человеком, и двумя или тремя детьми. Натали понимала, что защищает свою личную жизнь так же отчаянно, как стремится улучшить её отец. Но ведь этого хотят все родители? Натали будет готова стать счастливее, когда придёт время. Её аргументы были просты, но исходили от души.

Подув на руки, чтобы согреться, Натали решила, что надо оставить все размышления здесь и поскорее вернуться в тепло, пока миссис Валенти не увидела её без куртки на улице и не начала ругаться. Девушка закатила баки в пекарню; аромат домашнего хлеба, печенья и кофе окутал её теплом. Таким был для неё дом.

– Ты уверена? – спросила Мэри Бьюкенен, дрожащей рукой откидывая за плечи седеющие волосы. Её глаза были затуманены. Она всеми силами старалась скрыть беспокойство, но Сара видела её насквозь. Ей всегда плохо удавалось справляться с эмоциями.

– Всё в порядке, мам, – Сара наклонилась через кухонный стол и обхватила тёплыми ладонями мамины руки. – Правда. Со мной всё будет хорошо.

– Но… так долго.

– Всего три месяца. Я вернусь, ты даже не успеешь заметить, что я уезжала.

– И… так далеко.

– Да.

На несколько минут за столом воцарилось молчание. Саре казалось, что она слышит мысли, которые проносятся в голове у родителей. Мать постукивала пальцами по кружке, и обручальное кольцо издавало звонкий звук, казавшийся непривычно громким в тишине кухни. Отец закусил нижнюю губу, привычка, которая была признаком непростых размышлений.

– Пап?

Ричард Бьюкенен тяжело вздохнул и набрал полную грудь воздуха. Затем он медленно выдохнул, собираясь с мыслями.

– Ты уже взрослая девочка, – сказал он, наконец. – Ты можешь сама принимать решения. И если ты думаешь, что так будет правильнее, мы поддержим тебя всем, чем сможем, – его выражение смягчилось, когда он добавил, – к тому же это отличные перспективы в твоей работе, ты о таких даже и не мечтала.

– Да, – Саре стало легче, когда краем глаза она заметила мамин утвердительный кивок, – к тому же, мне пойдет на пользу смена обстановки. – Сара изучала поверхность бордовой кухонной подставки и пыталась вытянуть из её уголка ниточку. – Я надеялась, что всё наладится, но пока всё так же плохо.

– Ты недооцениваешь себя, милая, – ласково сказала мама. – Вы с Карен долго были вместе, такие чувства не могут исчезнуть за несколько месяцев. Чтобы оправиться от расставания может потребоваться много времени.