Кристина Азимут - Игрушка по контракту. Право на любовь

– Л-лёша… Лё-о-ошенька… – я задыхалась от эмоций, подступивших к самому горлу, и толчки стали быстрее, сильнее. – Ещё… Ещё, да, да-а-а!..

Плевать на соседей, пусть завидуют, мне не жалко. А я, наконец, купалась в настоящих ощущениях, чувствах, рождалась заново. Воздуха катастрофически не хватало, я задыхалась от непереносимого удовольствия, улетая к звёздам, захлёбываясь от переживаний.

– Г-господи, Ли-иля, – простонал мне в губы Лёша, даря очередной восхитительный поцелуй, до боли в губах.

Ещё несколько сильных, глубоких толчков, и мы взорвались почти одновременно, погружаясь в упоительные волны наслаждения. Каменев заглушил мой крик, поймал его ртом, сжимая меня в бережных объятиях, пока я приходила в себя, ослеплённая, беспомощная и обессиленная. И счастливая, с глупой, довольной улыбкой и со сладким опустошением. По телу лениво бродили отголоски только что пережитого, разливалась приятная истома, и никакой апатии и отстранённости, как… в прежние разы. Глаза неожиданно защипало, и я крепко зажмурилась, чувствуя, что ещё миг – и позорно разревусь от слишком сильных эмоций. Крепче обняла Лёшу и уткнулась ему в шею, пытаясь сдержаться, но не смогла: слёзы всё-таки навернулись, и в горле застрял ком. Я беззвучно всхлипнула, пальцы зарылись в волосы Каменева на затылке, и он почувствовал, что со мной что-то не так. Его ладонь медленно погладила по спине, и я смутно ощутила, что мы куда-то идём, а меня всё так же крепко обнимают.

– Ну что ты, девочка, – пробормотал Лёша мне в висок, и в груди защемило от этих простых слов и мимолётной нежности, совсем не рассчитанной на продолжение банкета.

Просто забота. Обычная мужская забота, чёрт возьми. Которой я никогда не видела к себе. Ох. Слёзы всё-таки потекли, орошая шею Лёши, пока мы шли дальше – в ванную, как вскоре поняла, почувствовав под ногами прохладный кафель. Я только очень надеялась, что меня не начнут расспрашивать, что случилось. Врать не хотелось, а объяснять настоящую причину столь бурных эмоций тем более не собиралась.

– Всё хорошо, – прошептала я, не отпуская его и слизывая солёные капли с губ, пока Каменев включал воду, по-прежнему обнимая одной рукой.

Он отстранился, одарил внимательным взглядом, пока я пыталась справиться с проснувшимся смущением и прятала глаза, а потом начал раздевать. Медленно, аккуратно, мимолётно задевая кожу и заставляя вздрагивать от этой невинной ласки. Приступ слезливости прошёл, буря эмоций улеглась, и теперь я просто покачивалась на волнах приятной, томной неги, наслаждаясь этими минутами и ни о чём не думая. Лёша снял с меня бюстик, повесил на крючок, и его ладони неторопливо огладили полушария, спустились ниже по животу и замерли на талии, поддев резинку трусиков. За ними последовали чулки, и губы Алексея следовали за пальцами, спускавшими эластичную ткань, и мне пришлось опереться на его плечи – колени ослабли, а голова слегка закружилась. Избавив меня от белья, Каменев развернул и мягко подтолкнул к ванной.

– Забирайся, – произнёс он так, будто делал это каждый день.

Залезая под воду, я поймала себя на тоскливой мысли, что хотела бы принимать душ с Лёшей по вечерам. Готовить ему ужин, завтракать вместе, ездить на обед вдвоём. Жить с ним и чувствовать себя в безопасности. Но у меня был всего лишь этот вечер, о большем оставалось только мечтать.

Зажмурившись, я встала под тёплые струи, радуясь, что вода смыла выступившие снова слёзы, и решительно отодвинув невесёлые мысли подальше. Не буду портить себе такое замечательное завершение дня. Через несколько мгновений ко мне присоединился Каменев. Встал за спиной, положил ладони на плитку, прижавшись ко мне, и замер. Замерла и я, наслаждаясь его близостью и щемящей нежностью момента. Мы не разговаривали, но тишина нам не мешала чутко чувствовать друг друга, ощущать на каком-то глубинном уровне. Я слушала ровное дыхание Лёши, размеренное биение сердца, и хотелось остановить время, продлить эти мгновения до бесконечности. Губы Каменева коснулись шеи, собрали капельки воды, а рука скользнула на талию. Я развернулась, обняв его за шею и потянувшись за поцелуем, по-прежнему не открывая глаз. Хотелось даже не повторения нашего сумасшедшего порыва в коридоре, а всё той же нежности, ласки, просто… почувствовать себя нужной кому-то не только в качестве сексуальной игрушки.

Ладони Лёши скользили по моему телу, губы блуждали по моим губам, лицу, шее, и я млела, чувствуя себя самой счастливой. А самое приятное и новое для меня, что мы в самом деле просто стояли, обнимались, целовались и… всё. Каменев не спешил снова соблазнять, хотя я в общем была совсем не против повторить, только уже без спешки. Но и так было безумно хорошо, уютно и спокойно. Я не знаю, сколько мы так простояли, для меня время остановилось, растворилось в бесконечной нежности прикосновений и поцелуев. Это в самом деле походило на нечаянную, нежданную сказку, вдруг случившуюся со мной…

После душа, вытершись и закутавшись в полотенце, я покосилась на Лёшу, с невозмутимым видом натягивавшего штаны. Запасного халата подходящего размера у меня не водилось. По-хорошему, стоило сейчас мило улыбнуться, сказать спасибо за чудный вечер и выпроводить Каменева из квартиры. Сделать вид, что всё это случайность и ничего не значит. Тогда проще будет соврать Глебу, если вдруг что. Выключенный телефон его вряд ли обманет, учитывая наше с Алексеем совместное отсутствие на корпоративе. Остальные, может, и не заметят, но Самойский – обязательно. Тешить себя иллюзией, что у меня могут быть нормальные отношения с кем-то, пока Глеб держит на крючке, я не собиралась. Не настолько глупая. А рассказать Лёше… Чёрт. После того, что было, выглядеть в его глазах шлюхой очень не хотелось, если не сказать больше. И ведь так и будет, если Каменев увидит записи, я никак не докажу, что меня заставили.

Он застегнул молнию, пуговицу и поднял голову. Наши взгляды встретились… Вот сейчас надо сделать невозмутимый вид, улыбнуться и попросить освободить квартиру… А ведь первый раз за всю мою жизнь у меня в гостях мужчина, да такой, которого наоборот, хочется оставить жить у себя навсегда.

– Может, чаю? – брякнула я и чуть нервно не рассмеялась.

Да уж, после бурного секса и совместного душа предлагать чинные посиделки на кухне – смешно. Алексей склонил голову к плечу, засунув руки в карманы штанов, и улыбнулся уголком губ. О, боже. Он выглядел офигительно сексуально, с влажными волосами, обнажённым, рельефным торсом, такой расслабленный и домашний. Ничуть не директор, а просто мужчина, который… Да кому вру, в которого я втюрилась по уши, на свою беду.

– Я бы не отказался от чего-нибудь кроме чая, если можно, – невозмутимо ответил Лёша, словно и не заметив нелепости моего предложения. – А то за рулём же, кроме сока ничего не пил.