Кристина Азимут - Игрушка по контракту. Бесправная

Прикусив губу, я оделась, расчесалась – Глебу нравились распущенные волосы, он любил их сжимать, удерживая мою голову, поэтому никаких хвостов и тем более пучков на затылке. Неброский макияж, и я готова к рабочему дню. Съев завтрак и почти не ощутив его вкуса, прихватила сумку, надела лодочки на высоком каблуке – тоже прихоть Глеба, – и поспешила выйти из квартиры. За полчаса добралась до офиса и в половину девятого уже сидела на рабочем месте, чувствуя, как знакомое напряжение скручивает внутренности в тугую спираль. Естественно, ещё никого не было, я находилась тут одна. Ну, почти: в кабинете Глеба горел свет, как я видела. И конечно, едва я включила компьютер, зазвонил телефон. Подавив внутреннюю дрожь, сглотнула вязкую слюну и подняла трубку.

– Лилечка, доброе утро, – мурлыкнул мой начальник. – Зайди, дорогая. Кофе позже принесёшь.

– Хорошо, Глеб Витальевич, – я научилась сдерживать эмоции и не дать им прорваться в ровный голос.

Только вот за этой дверью мне придётся их показать. Глеб не хотел просто трахать меня, как резиновую куклу, о нет. Ему нужна была отдача, и он, чёрт его дери, получал её. Всё осложнялось ещё и тем, что Самойский имел вполне привлекательную внешность, и если бы не его гнилое нутро, может, я бы и не возражала против положения любовницы шефа. В конце концов, служебные романы не редкость, и я знаю примеры, когда из них вырастали крепкие и настоящие чувства и отношения. Но только не в моём случае… К сожалению, против физиологии я ничего не могла сделать, а любовником Глеб был умелым и знал, как добиться от меня отклика. И от этого на душе становилось ещё тоскливее. Я ненавидела его, но регулярно получала оргазмы, и это был замкнутый круг.

Я вышла из-за стола и подошла к двери, чувствуя, как тело охватила дрожь, и уже непонятно, от чего: от предвкушения или от привычного отвращения. Причём не к Самойскому, а к самой себе, что не могу сопротивляться и приказать не реагировать на его ласки. Открыла, переступила порог и плотно закрыла, не забыв повернуть защёлку. Мой взгляд остановился на столе, уже приготовленном: монитор в стороне, письменный прибор тоже отодвинут, и полное отсутствие бумаг. Траходром подан, Лиля, и доброе утро, дорогая. Сам Глеб сидел в кресле, небрежно развалившись и повернувшись ко мне, и разглядывал меня с ленивой улыбкой хищника, знающего, что жертва никуда от него не денется.

– Подойди, Лиля, – мягким голосом скомандовал Глеб.

Я подошла, остановилась перед ним, опираясь на край стола. Привычно повторила про себя каждодневную мантру, что надо просто отрешиться и не думать о происходящем. Потерпеть полчасика, и потом до обеда я точно свободна, обязанности секретаря никто не отменял. Всего каких-то тридцать минут и всё, Лиля. Ладони Глеба легли на мои ноги и медленно заскользили вверх, поднимая юбку. Я вцепилась в край стола, прикусив губу и опять привычно подавив мимолётный порыв оттолкнуть его руки. Сначала пыталась и нарывалась на связанные запястья, а потом Глеб заставлял меня извиваться и умолять, чтобы дал кончить, и после оттрахал как следует… Мне хватило, чтобы стать послушной девочкой. И Аня, конечно же. Единственное дороге мне существо с тех пор, как родители погибли в аварии. Глеб отлично умел давить на болевые точки и находить слабые места.

– Что у нас тут? – вкрадчиво спросил Самойский, задрав юбку уже выше чулок, полностью обнажив мои бёдра, его ладони легли на попку и мягко сжали. – Мои любимые, Лилечка, молодец, – он нагнулся и поцеловал прямо через кружево трусиков гладкий лобок.

Тоже его фетиш, чтобы между ног ничего лишнего не было. Поход на лазерную эпиляцию он тоже оплатил, причём сидел и смотрел, пока мне её делали… Глеб отстранился и поднял голову, чуть прищурившись.

– Давай с минетика начнём? – тем же тоном произнёс он, и его ноздри раздулись в предвкушении. – Не до конца, детка, сегодня я хочу полноценный утренний секс. Ты таблетки принимаешь? – строго спросил Глеб, чуть нахмурившись, и я поспешно кивнула.

Самойский не любил презервативов, предпочитая натуральные ощущения, поэтому мне приходилось решать вопрос нежелательной беременности своими способами. Минет… Глеб прекрасно знал, как мне не нравится это дело, но ему было плевать на мои желания. Ему – нравилось, и чем чаще, тем лучше. Поэтому пришлось договориться с собой, что это меньшее из зол, если он трахнет мой рот, а не меня, и только после первого раза стошнило. Потом Глеб заставлял отсасывать ему целую неделю, по его словам, чтобы привыкла и научилась делать это как следует. Даже устроил как-то ликбез после работы, запустив на компе порнуху с минетом, а сам ещё и ласкал меня в процессе… После пришлось повторить, как усвоила урок, и проделать всё, что увидела, с членом Глеба. Пару раз становилось так отчаянно тоскливо, что посещали малодушные мысли прекратить этот ад самым простым способом. Останавливала Аня. Если меня не станет, она же окажется совсем одна, и Глеб вполне может на ней отыграться… И я смирилась, хотя порой хотелось волком выть от такой жизни. Но Аня, Аня, моя младшая сестричка, она ничего не должна знать, и дома приходилось держать лицо и улыбаться. Тем более, Самойский регулярно подкидывал премии за хорошее поведение.

– Умница, – Глеб улыбнулся и откинулся на спинку кресла, широко расставив ноги. – Давай, Лилечка, я соскучился по твоему ротику. Он у тебя стал вполне умелым, – со смешком добавил он, и меня внутренне передёрнуло.

Ему нравилось комментировать в процессе, вставлять пошлые фразочки и словечки и заставлять произносить их. Глеба это заводило, и очень. А мне пришлось сложить стыд и моральные терзания на самую дальнюю полку и закрыть на ключ. Начальник хотел видеть рядом развратную секретаршу, и он её получил, и к моему великому сожалению, за два месяца не охладел. А я даже не знала, как это, когда по обоюдному согласию и с мужчиной, который тебе нравится, потому что так получилось, что Глеб взял меня девственницей. Во время учёбы не до того было, а потом родители погибли, и на моих руках осталась Аня, так что личная жизнь осталась где-то очень далеко от меня. До своих двадцати пяти я дожила девицей, хотя поцелуи случались в моей жизни. Глеба тот факт, что он первый, несказанно обрадовал, и Самойский не уставал напоминать об этом при каждом удобном случае.

Я послушно опустилась на колени, так и не одёрнув юбку, расстегнула ремень на его брюках и ширинку, и убедилась, что Глеб очень даже рад меня видеть. Его член уже встал, довольно приличных размеров, горячий и твёрдый. Целиком в рот я его взять не могла, но глубокий минет с недавних пор научилась делать… Бананы теперь ненавижу, от одного вида начинает мутить. Ладонь Глеба легла на мой затылок, пальцы мягко сжали пряди.