Алина Весенняя - В пабе только женщины

Лина. Сколько см?

Максим. Около двадцати трех!

Лина. Ого!!!!!!!!!!!!!!!! Даже не знаю, примет ли моя норка такого великана! А попка так только одну головку, чуть-чуть…

Максим. Я сначала языком ласкать тебя буду, ты сильно захочешь, и я его потихоньку введу.

Лина. Тебе долго придется меня приручать и приучать к своему мальчику!

Максим. И в попу так же, языком, пальчиками и его! Он сейчас даже мокрый!

Лина. Хочу его в ротик!

Максим. Ты меня с ума сведешь, хочууууууууууууу! Ты возбудилась?

Лина. Да!

Максим. Я женский доктор, больно тебе не сделаю!

Лина.??? И ищешь любовницу здесь?

Максим. Уже не ищу, у меня есть ты!

Лина. Если я тебе так нравлюсь, значит, подождешь, когда закончится Православный пост, и мы будем встречаться…

Максим. Ты постишься? Но ведь Пасха будет через месяц! Так долго ждать!

Лина. Я не буду этот пункт нарушать… Что такое месяц? Если я тебе нужна действительно, ты подождешь меня…

Максим. Конечно, а сейчас я пойду в ванну, суну его под холодную воду.)))))))))

Лина. Не надо.))) Возьми его и подрочи! Я ни с кем в такие игры не играю, но с тобой готова! Я хочу, чтобы ты кончил прямо сейчас, думая обо мне и моей теплой приветливой норке!))) Милый, ты как?

Максим. Хочу тебе в ротик кончить!

Лина. Я согласна! У меня красивые чувственные губки, влажный язычок! Представь, что ты его вставил в мой нежный ротик!

Максим. Мне сейчас будет плохо!

Лина. Почему? Не будет! У человека все происходит в голове! В воображении!

Максим. Хочу в тебя, чтобы ты вся была в сперме! Ты будешь?

Лина. Да-а-а…

Максим. Давай вместе!

Лина. Да-а-а… Моя норка уже забыла, что такое хороший, влюбленный в нее член…

Максим. Я делаю тебе куни, сосу клитор и ввожу пальчики в норку! Потом ты просишь, чтобы я ввел член!

Лина. Я стою на четвереньках к тебе задом. Ты еще лижешь мою девочку, ублажаешь, задабриваешь ее!

Максим. И целую твою попу, засовываю в нее пальчики, а потом член!

Лина. С аналом не спеши.))) Хотя помечтать можешь.))) И я заодно!

Максим. Ты хочешь до конца, по самые яйца?!

Лина. Все постепенно, дорогой!

Максим. Линочка, милая, я с ума сойду!

Лина. Не сойдешь! Ты возбуждаешься, значит, еще полон сил!

Максим. Еще, еще, пожалуйста!

Лина. Я заберу у тебя эти силы, выжму как лимон! Останется только одна легкость и небесная невесомость!

Максим. О да! Да! Да!

Лина. Ты кончил!

Максим. Да-а-а!..

Лина. Молодец! Целую! Ухожу!

Максим. Пока, милая, с праздником тебя!

Каждая женщина к Восьмому марта получает свой подарок! Кто-то цветы, кто-то духи или еще какие-то приятные милые безделушки, а вот Лина получила женского доктора.

Чем не подарок?! Да еще и при таких мужских достоинствах!

Макс больше не искушал Лину. Он заходил редко, но регулярно на ее страничку. Каждый раз интересовался ее делами, самочувствием, рассказывал, как мечтает о ней перед сном и ждет того момента, когда он наконец-то встретится с ней в реальной жизни.

Время летит быстро… И то, что должно произойти, обязательно происходит.

Вот и отшумел светлый пасхальный праздник, широко открывая ворота весне и мирской жизни.

Лина почти два месяца отказывала себе в мясных блюдах и плотских утехах. Но ее еще полный жизни организм жаждал и первого и второго. Как ни старалась, она не смогла подавить в себе ненасытную жажду близости с особью противоположного пола.

Она тоже часто думала о Максиме и почти привыкла к мысли, что он ее любовник, хотя ни разу даже не видела его. Иногда легче найти общий язык в интимном плане с совершенно незнакомым и чужим человеком, чем с собственным мужем, с которым прожита целая жизнь.

Конечно, то, что он был гинекологом-маммологом в частной столичной клинике, немного смущало Лину. Ей становилось не по себе, как только она представляла, сколько женских прелестей прошло перед его глазами. Но может быть, это так же, как кассир в банке? Денег в руках держишь много, но все они не твои, и ты понимаешь, что это всего лишь работа. И только личные деньги, которые лежат в собственном кармане, способны греть душу.

Максим уверял Лину, что она ему бесконечно нравится, что он хочет ее и готов выполнять любые ее капризы. А Лина чувствовала незримую власть над этим мужчиной и уже представляла себя его повелительницей. Правда, в Максиме присутствовала природная мощь, и если он готов был играть с Линой, то исключительно для того, чтобы доставить ей удовольствие…

День был солнечный, еще звенели ручейки, унося остатки талого снега к рекам. Лина легко переступала лужицы и щурилась от яркого апрельского солнца. Строгий брючный костюм, туфли на невысоком каблуке, красный плащ из тонкой натуральной кожи, ярко-красная косынка в черный горох, элегантно обвивавшая шею и развевающаяся на ветру, красная сумочка и, конечно же, ее визитная карточка – белые прямые до плеч волосы с ровной челкой – делали Лину невероятно привлекательной.

Сегодня ей трудно было дать ее возраст, она была вне возраста, просто красивая женщина. Какой возраст может быть у женской красоты? Правильно! Никакого!

Возле остановки Лину ждал черный «ауди» представительского класса. Макс вышел из машины и приветливо помахал рукой.

– Привет, Линочка! – он не мог скрыть восхищения своей интернет-знакомой. – Какая ты красавица!

– Привет, Макс! Спасибо! Ты тоже очень мил! – улыбнулась в ответ Лина.

Краем глаза она оценила своего нового друга: высокий крепкий мужчина средних лет с благородной сединой в некогда черных волосах, слегка потускневшие карие глаза в окружении сеточки мелких морщинок, ровный нос, тонкие губы и обворожительная белозубая улыбка человека, не пренебрегающего услугами дантиста.

Вот и славно! Первый контакт состоялся, и впечатление друг о друге было вполне благоприятное.

Максим широко распахнул перед Линой дверь автомобиля и помог ей разместиться в салоне. Сам быстро уселся на водительское кресло и нажал на педаль газа. Машина уверенно понесла жаждущую приключений парочку в загородный ресторан «Домашний очаг» на первый их совместный обед.

Максим довольно улыбался и то и дело посматривал на слегка смущенную Лину. На светофоре он повернулся, достал с заднего сидения букетик обворожительных ирисов и положил его на Линины колени.

– Я не знаю, что ты скажешь дома, но не мог поступить иначе.