Айрин Лакс - Мой любимый Бес

– Сегодня кофе… не остыл?

– Нет, не успел. Был горячий.

Был горячий? Блядь, это я горячий, обливаюсь потом, слушая спокойный голос Снежинки. Меня несёт прочь только от звука её голоса. И с таким же успехом я мог бы двигать рукой на предельной скорости просто слушая, как она зачитывает вслух состав продукта на упаковке.

– А ты пьёшь кофе?

– Да.

Ещё немного и меня точно накроет волной. А если представить, что не только я… Нет, её голос спокоен и дыхание ровное, но если просто представить… На какую-то долю мгновения представить, что и она, слушая меня, опускает руку к развилке между ног и касается себя там, где пульсирует быстро и сладко. Блядь. Меня прошибает насквозь сильным оргазмом. Скопившееся возбуждение выстреливает горячей струёй на пальцы. Я так сжимаю губу зубами, что прокусываю её. Я чувствую привкус крови во рту, но всё равно не могу удержаться от стона. Отодвигаю руку с телефоном подальше. Меня сплющивает о холодное стекло. Рубашка прилипла к телу и затухающая пульсация заставляет содрогаться всем телом, исторгая из себя последние капли. Перевожу дыхание и слышу в отдалении её вопрос:

– Какой?

– Ты про кофе, Снежинка?

– Да, а про что же ещё?

– Чёрный без сахара. Но сегодня мне понравился и вкус латте. С твоих губ. Какой кофе ещё любишь? Просто напиши. А я попробую их все.

Снежинка усмехается:

– Мечтай меньше. Спокойной ночи, Бес.

Она отключается. Не просто сбрасывает вызов, но отключает телефон, не выслушав даже ответного прощания.

Впервые за долгое время я пропускаю занятия в университете. Звоню предупредить, что не приду на пары, а знакомые преподаватели согласно кивают: да-да, конечно, Снежана, если обстоятельства вынуждают… Уточняю, что семинарские занятия у ФК-41 проведу, как и обещала. Тем более что их осталось всего два. Надеюсь, что Бесову надоест меня доставать телефонными звонками. Но судя по их количеству – ещё не надоело. Мне кажется, что телефон сейчас взорвётся. Ему что, больше нечем заняться? Хотя, сама виновата отчасти. Не надо было с ним вчера разговаривать, лёжа в ванне. Такому, как Бес, достаточно всего одного долгого взгляда, чтобы он решил, что пользуется особым расположением. А если учесть мой прошлый глупый порыв и вчерашнюю беседу… Чёрт. Не надо было, да. Не надо было.

Но так хотелось отвлечься и переброситься парой фраз с кем-нибудь другим, вне привычного круга общения. Болтать о ерунде и не задумываться о том, в какой абсурд превращается моя жизнь. Голос у Бесова – мелодичный, но иногда становится ниже, когда он начинает фривольничать или заявлять о своих желаниях. Слушать его голос было приятно, даже несмотря на то, что он разговаривал так, словно задыхался и курил так жадно, будто пытался наполнить дымом всего себя. Перед глазами он всегда предстаёт именно так: весь в чёрном, окружённый сизоватыми клубами дыма.

Открываю наугад одно из его сообщений:

«Ты назвалась хорошей девочкой, Снежинка. А хорошие девочки не прогуливают занятия.»

Чёрт… Теперь он узнал расписание моих занятий и будет караулить меня в университете каждый день? Он начинает меня пугать. И, сама себе противореча, как смертник, вышагивающий вслепую по минному полю, отправляю ему ответ:

«Я соврала, Бес.»

Я отправляюсь гулять по бутикам одного из торговых центров города. Брожу среди света софитовых ламп и дизайнерских шмоток. Выбираю себе платье, перемерив целую гору. Я выхожу с бумажным пакетом и, спускаюсь с третьего этажа на эскалаторе, замечаю краем глаза знакомую фигуру. Ошиблась или нет? Подхожу ближе и не могу поверить своим глазам. Бывшая жена Саши, Анна сидит на диване в торговом центре и самозабвенно целуется с каким-то мужчиной. Та самая Анна, с которой Саша вновь сошёлся. И не ради дочери, нет. Но потому что они с Аней снова сблизились. Похоже, что Анна сблизилась не только с Сашей. Я сжимаю смартфон пальцами. Горечь едкой каплей скатывается по языку в горло. Сфотографировать и отправить Саше? Нет, это было бы низко, подло. И выглядело бы так, словно брошенная девушка всеми правдами и неправдами пытается вернуть мужчину. Я просто стою и наблюдаю. Чёрт. Эти двое выглядят такими счастливыми в своей непосредственности. Словно им обоим плевать на всех, на всё, на весь окружающий мир. К чему им мир, если они видят его в глазах друг друга? Поцелуй прерывается, лёгкая улыбка на губах обоих.

Я всё же не выдерживаю и подхожу.

– Привет, Аня.

Она отрывает взгляд от своего спутника и кивает мне немного удивлённо. Да, мы с ней здоровались, но всегда при Саше и их дочери. Но почему-то она не выглядит смущённой. Немного неловко чувствую себя я, но не она. Почему так?

– Привет. Как дела? – наконец, отвечает она.

– Спасибо, неплохо. Можно с тобой поговорить?

Она пожимает плечами:

– Да, конечно, – и обращается к своему парню, – Вадим, займи нам столик в "Шоколаднице"? Хочу немного перекусить.

Вадим кивает и удаляется, мельком осматривая меня перед уходом. Аня поправляет длинные тёмные волосы и вопросительно смотрит на меня.

– Кажется, ты хотела о чём-то поговорить?

– Хотела. Ты ведёшь себя так непринуждённо, словно ничего из ряда вон выходящего не происходит.

Аня немного хмурится:

– Я не знаю чего-то, что знаешь ты? Что-то с Александром?

Я цепляюсь сразу же за её обращение. Звучит официально и претенциозно. Но даже немного радует, что для неё он Александр, а для меня Саша, Сашенька…

– Наверное, ничего. Пока ничего. Но он явно не обрадуется, узнав, что ты встречаешься ещё с кем-то?

Аня улыбается:

– Не понимаю. Нет, честно… Вы что, поругались и ты винишь в этом меня? Извини, но как мои отношения с Вадимом влияют на твои с Александром?

Святая невинность. Так искренне недоумевает. Я решаю сказать прямо. Может, она на самом деле не понимает намёков?

– То есть ты считаешь, что ничего зазорного в этом нет? Вновь сойтись с мужем и крутить шашни за его спиной с кем-то ещё?

– Стоп—стоп—стоп, – машет мне рукой Аня, – сошлись? О чём ты, Снежана? Мы расстались больше полугода назад. Да, он оставил нам с дочкой однушку, мы с Александром видимся изредка. Всё-таки Алёнка его дочь и любит папу. Но сойтись снова? С ним? С этим самовлюблённым индюком? Совет да любовь вам, а я свою уже нашла.

– Я не понимаю.

– Это я не понимаю, что за нелепые претензии ко мне? Сошлись, ха! С чего ты взяла? – спрашивает она меня.

Я медленно понимаю, в чём дело. Наверняка сейчас на мне лица нет. Аня всматривается в моё лицо:

– С тобой всё хорошо? Ты как-то побледнела? Ты не беременна, случайно?

– Нет, я не беременна, Аня. Но… как?

Аня лезет в сумку и протягивает мне шоколадную конфету:

– Съешь, а то у тебя такой вид, будто вот-вот упадёшь.