Роксана Морган - Пикантное пари

Но ведь это не имеет отношения к пари!

Аликс отряхнула с рук пыль и встала из-за стола. Мышцы предплечий и спины ныли. Она потянулась, выпятив груди, и наклонилась, чтобы почистить щеткой свои голубые шаровары. У нее перед глазами возникла странная картина-видение: будто бы она стоит на коленях со связанными руками и обнаженной задницей…

Внизу живота началась пульсация.

Аликс задалась вопросом: действительно ли она предпочитает роль госпожи роли рабыни? Так ли уж плохо быть внизу, а не наверху? Ведь во всем есть своя особая прелесть…

В коридоре послышались чьи-то шаги, но вскоре они стихли.

Аликс сделала успокаивающий вздох и задумалась.

Солнечный свет, приглушенный тонированными оконными стеклами офиса, падал на опустевшие рабочие места, стеллажи, забитые бумагами и фотографиями, вертящиеся стулья и мониторы компьютеров. Пахло пылью, краской, клеем и забытыми кем-то кроссовками. Здание опустело, все сотрудники уже ушли, осталась одна охрана…

Щечки Аликс вспыхнули от неожиданной мысли. Нет, это исключено, с ужасом подумала она, к Винсу она не пойдет. Сексуальное желание сразу же пропало…

Пусть Шеннон сама решает свои проблемы!

Аликс порывисто схватила со стола портфель и ветровку и вышла из офиса, решив спуститься для успокоения нервов пешком по лестнице. Однако ее каблучки застучали по ступенькам чересчур быстро, а чудесные виды Лондона, открывающиеся из окон на площадках между этажами, ее совершенно не привлекали.

Но почему непременно с Винсом? Можно ведь сделать это и с кем-то другим! Но каково будет ей стоять на коленях перед незнакомым мужчиной? Проклятие! Наверняка ей это не понравится. Впрочем, откуда такая уверенность?

Аликс налетела на стену, выкрашенную желтой и черной краской, огляделась и поняла, что выхода на парковочную площадку здесь нет. Она перепутала этажи! Номерная табличка на ближайшей к ней двери подтверждала эту догадку: на ней значилась цифра «201». Аликс раздраженно вздохнула и собралась было продолжить спуск по лестнице, когда одна из дверей в коридоре распахнулась. Аликс машинально оглянулась.

Взгляд ее скользнул по белым рефлекторным щитам, серебристой фольге зонтичных отражателей, странному черному покрытию пола, напоминающему кожу…

Она остановилась, заинтересовавшись любопытным зрелищем: несколько фотографов ползали на коленях по полу, деловито собирая аппаратуру и укладывая ее в футляры; чуть поодаль о чем-то спорили две женщины в красных шелковых комбинациях. На помосте лежали аккуратно сложенные в бухты канаты, провода и веревки, рядом валялся черный хлыст с толстой рукоятью из буйволиной кожи; части сексуального кожаного костюма выглядывали из-за сваленных в кучу искусственных пенисов и вибраторов…

– Мисс Аликс Невилл, если мне не изменяет память? – окликнул ее чей-то приятный тенор.

Аликс оторвала взгляд от игрушек для онанистов и лесбиянок и окончательно обомлела.

Высокий, поджарый и широкоплечий блондин шагнул ей навстречу из распахнутых дверей фотостудии. На запястье левой руки, покрытой золотистыми волосами, поблескивал золотой «Ролекс», пальцы правой руки украшал массивный золотой перстень-печатка, запонки тоже были из золота, как, разумеется, и заколка галстука. Одет мужчина был в легкий летний костюм.

– Добрый вечер, мистер Стенли! – сказала она, но не протянула руки, парализованная запахом его одеколона.

Стенли смерил ее пронзительным взглядом голубых глаз и сказал, глядя на нее сверху вниз:

– Я сразу узнал вас, мисс Аликс. Вы хорошо вышли на видеопленке, которую я получил на днях…

Сердце Аликс бешено заколотилось при этих словах: как, он все видел? А теперь, выходит, решил дать волю своему злорадству! Но к немалому ее удивлению и облегчению, Стенли покраснел как рак и рассыпался в извинениях:

– Простите, я не хотел вас обидеть! Я лишь собирался сказать, что… Тьфу, черт бы меня подрал! Если вы не возражаете, я сразу перейду к делу.

Аликс промычала что-то в ответ и склонила голову набок, приготовившись слушать. Смех так и рвался наружу, но она старалась его сдержать.

Двое фотографов в голубых джинсах вышли из студии и, пожелав им доброй ночи, направились к лифту. Следом вышли женщины, успевшие переодеться. Одна из них похлопала Ричарда по руке:

– До завтра, дорогой! Желаю весело провести вечер.

Она грациозно удалилась по коридору, виляя задом, обтянутым белым платьем.

– Так вот, – продолжал Стенли, – я хотел бы поговорить с вами о следующем туре соревнования. Вы, как и я, полагаю, настроены на победу? Ведь только она может спасти «Женщину».

– Нет, – сухо ответила Аликс. – Победа на сей раз останется за вами. – Она крепче сжала в кулаке ручку портфеля.

Лицо ее собеседника вытянулось от изумления.

– Вы так считаете? – спросил он. – А знаете, Аликс, почему бы нам не выпить виски перед уходом с работы? В аппаратной у меня осталась початая бутылка.

Аликс медлила с ответом: это был совсем не тот мистер Стенли, каким она его себе представляла, в нем поубавилось надменности и самодовольства. Причем держался он вполне естественно, не наигранно, что особенно подкупало. К тому же ей хотелось отвлечься от удручающей мысли, что именно она подвела Шеннон.

– Что ж, я согласна! – ответила наконец Аликс.

Они прошли через студию в аппаратную, плотно заставленную пультами, мониторами и монтажными столами, и Стенли, предложив даме сесть в единственное кресло, взял из стола бутылку, с полки – два бокала и разлил виски. Дверь в студию осталась открытой, и Аликс то и дело поглядывала на разбросанные по помосту приспособления для мастурбации. Не менее интересной была и кожаная сбруя для занятий садомазохизмом, а также различные кольца, цепи и пластиковые пенисы.

Аликс заерзала в кресле, ощутив влажность в промежности, и закинула ногу на ногу.

Ричард Стенли протянул ей бокал и, проследив направление ее взгляда, пояснил:

– Готовим иллюстрации для декабрьского номера.

– Понимаю, – сказала Аликс и взглянула на собеседника.

Он непринужденно привалился спиной к стеллажу для кассет и коробок с пленкой, согревая в руке бокал. Прекрасный дорогой костюм хорошо сидел на его стройной фигуре. Аликс поймала себя на мысли, что она с удовольствием взглянула бы на него и в первозданном виде.

– Значит, условия пари не привели вас в особый восторг? – вывел ее из размышлений голос Ричарда.

Она подавила желание ответить ему грубостью и спокойно сказала:

– Да, вы правы.

– Пожалуй, условия действительно жестковаты, – сказал Ричард, присев на стул, который стоял к ней поближе. В ноздри ей ударил запах его одеколона. Ричард расставил ноги, уперся локтями в колени и, склонив голову, задумчиво уставился на содержимое своего бокала. Вид у него был усталый и подавленный. – Я вам искренне сочувствую…