Неустановленный автор - Приключения Анны и Грейс

Впервые я встретил Анну в большом парке аттракционов. Я рано вышел из дома и несколько часов бродил по парку один, пока мне не удалось пристроиться рядом с какой-то девушкой на одной из многочисленных каруселей. Между нами завязалось знакомство, а когда гулянье подошло к концу, она благосклонно разрешила мне проводить ее домой.

Жила она на другом конце города, и когда увидела мой автомобиль и Джозефа, моего шофера, глаза у нее широко раскрылись; мне поначалу даже показалось, что она не поедет со мной, а возьмет такси, поскольку сюда тоже приехала на такси.

Однако убеждать ее долго не пришлось, она села в мою машину, и как только оказалась на роскошном заднем сиденье, я знал, что сражение выиграно. Я спросил, не хочет ли она поужинать вместе со мной, но получил ответ, что ей нужно рано вставать, поскольку работает она в центре города, уже и так припозднилась, и ей нужно быть дома; а пообедать мы можем как-нибудь в другой раз.

Пришло время дать читателю некоторое представление о моей знакомой, чтобы он мог сам судить о том удивительном подарке, которым облагодетельствовала меня в тот вечер судьба.

Звали ее, как я уже говорил, Анна. Она была типичной американкой и самой что ни на есть откровенной модницей. Волосы у нее были коротко подстрижены по последней моде. На ней было коротенькое платье, позволявшее в полной мере оценить симметрию ее красивых ног. А влажные глаза были необычного синего цвета, насыщенного фиолетовыми оттенками. Портрет дополняли длинные шелковистые ресницы, маленький курносый носик и восхитительные пухлые губки.

Что касается возраста, то здесь трудно было сказать что-то определенное. Ведь в наши дни и старушки коротко стригут волосы и носят короткие юбки. По-моему, ей было не больше семнадцати, хотя она утверждала, что ей уже исполнилось восемнадцать.

Ее тоненькое, почти прозрачное платье не могло скрыть идеальных очертаний словно высеченных скульптором грудей, которые плотно обхватывал изящный бюстгальтер. Вид этих двух соблазнительных холмиков девичьей плоти вызывал у меня желание помять их руками, но, понимая, что слишком откровенное начало может заставить этот нежный и скромный цветок закрыть свои лепестки, я сдержался и решил пока довольствоваться тайным созерцанием ее девичьих прелестей.

Платье ее, как я уже сказал, было весьма коротким, из тех, какие обычно носили в то время все девушки, и когда она садилась в машину, мне открылось зрелище ее ножек выше чулка. При виде обнаженной, словно глянцевой плоти я почувствовал, как мой член вздрогнул, словно его ударило током.

Расположившись рядом с ней на заднем сиденье, я чувствовал, что меня притягивает к ней словно магнитом; дав указание Джозефу ехать по названному ею адресу, я откинулся на спинку, и машина неторопливо тронулась.

Джозеф, работавший у меня не первый год, был наблюдательным и преданным слугой (об этом я еще расскажу позже) и прекрасно знал, что на уме у его хозяина. Поэтому он не превышал установленного предела скорости. Напротив, предусмотрительно ехал со скоростью гуляющего пешехода, чтобы дать мне возможность воплотить в жизнь те планы, которые я вынашивал.

Я откинул руку на спинку сиденья за головой Анны, а потом словно невзначай уронил ее вниз – на талию, не встретив при этом ни малейшего сопротивления. Обняв ее, я притянул ее поближе к себе и попытался поцеловать в губы. Она со смехом оттолкнула меня и, многозначительно глядя на затылок Джозефа (хотя он, конечно, прекрасно нас видел в зеркало заднего вида), укоризненно погрозила мне пальчиком.

Я тут же наклонился вперед и опустил шторку, отделившую нас от Джозефа, после чего снова обнял девушку за тонкую талию и, заключив в цепкие объятия, притянул к себе. Теперь я не встретил никакого сопротивления. Она позволила мне прикоснуться к ней губами, я начал осыпать ее горячими поцелуями, а она обняла меня за шею.

Одну руку я положил ей на грудь и принялся смело мять ее холмики, пальцем щекоча спящий сосок, который вскоре налился тяжестью. Затем, уронив руку ей на колени, я запустил ее под коротенькое платье и принялся гладить и ласкать ее оголенные, возбуждающие ножки.

Она в ответ чуть подалась назад и сделала рукой отстраняющее движение, но теперь, когда мой инструмент торчал, словно телеграфный столб, это уже не могло меня остановить, и я, снова притянув ее к себе, запустил правую руку прямо между ее ног и сразу же почувствовал обнаженные губки, отличающие ее пол, и вьющиеся волосы на лобке. Она опустила голову мне на грудь, а руками обвила мою шею. Видя, что ее сопротивление окончательно сломлено, я развел горячие влажные губки ее гнездышка и нащупал сокровенное чувствилище, которое после нескольких мягких касаний стало твердым, словно собираясь сразиться с незваным пришельцем. Тогда, на мгновение убрав руку, я рывком расстегнул ширинку брюк и выпустил на волю свой налившийся и рвущийся в дело член. Я взял ее руку, навел на мой пульсирующий инструмент и с блаженством ощутил, как она цепко за него ухватилась и начала медленно им манипулировать, двигаясь вверх и вниз по всей его длине.

Внезапное магнетическое ощущение ее хрупкой, нежной ручки в эпицентре – источнике моих самых острых наслаждений, ласкающие движения белых мягких пальчиков на моем любовном инструменте, на моей стреле желания, сладостная, влажная мягкость ее зовущих губ и мягкое касание ее прекрасно сложенного тела – все это заставляло мое сердце гулко биться, а кровь – обжигающе течь по жилам. В порыве страсти я сильно притянул ее к себе и погрузил свой палец (а он находился у входа в желанное отверстие) внутрь; он вошел почти целиком, и она невольно вскрикнула от боли, резко отпрянула подальше от меня и, съежившись, замерла в углу машины.

Она с такой поспешностью убрала руку с моего пульсирующего члена, словно это был горячий уголь, и я, увидев слезы в ее глазах, понял, что совершил ошибку. Молча проклиная себя за это, я стал извиняться и просить у нее прощения, говоря, что она слишком соблазнительна, что у меня слишком пылкая натура, и прочее и прочее в том же духе. Прошло несколько минут, прежде чем она снова оказалась в моих объятиях, а мой боец – в ее мягких, магнетических, ласковых пальчиках.

На этот раз я действовал иначе, удовлетворяясь одними лишь ласками и поцелуями. Однако в то же время я мягко и осторожно все больше и больше забирался рукой ей под платье и вскоре полностью восстановил утраченные позиции.

Первое время я довольствовался тем, что осторожно гладил и тискал ее грудки, но потом решился и раздвинул влажные губки маленькой подрагивающей щелки, щекоча восставший клитор; в этом момент я вдруг почувствовал, что мягкое прикосновение ее руки вот-вот вызовет у меня семяизвержение и я исторгнусь прямо на ее платье. Тогда я осторожно отвел ее руку и усадил девушку к себе на колени, как в седло, задрав платье вверх.