С. Алесько - Поймать ветер

— Хитрец! — толкнула меня кулачком в бок, вполне правильно расценив сказанное. — Я еще и просить должна!

— Ничего ты не должна, — про себя облегченно вздохнул. — Если хочешь, буду разрешения спрашивать.

— Не пытайся разыгрывать белую кость, Перчик! — фыркнула презрительно. — Каждый хорош на своем месте.

— И его место сейчас аккурат на камбузе, — ручища Быка ухватила меня за шиворот, наверное, также, как я недавно ухватил Линя. — Отправляйся, раз взялся и за нее отрабатывать!

Пинка он мне не дал, но до камбуза я добрался очень быстро, можно сказать, очертя голову. А у Малинки на шее появилась пара засосов, которые она то и дело пыталась прикрыть волосами. Ну почему мне почти всегда попадаются соперники на две головы выше и заметно шире в плечах?..

По счастью, капитан придерживался установленных им самим правил, и его общение с девчонкой ограничилось нечастым тисканьем. Я намахался шваброй и за весь прошедший год, и за половину грядущего, а если прибавить еще и мытье посуды… Не помню, когда в последний раз так вкалывал руками, чуть ли не до кровавых мозолей. Хрен теперь погладишь бабенку, не поцарапав…

Мы с Малинкой благополучно сошли с корабля в Граде-у-моря. Линек, помогая ей ступить на сходни, смотрел взглядом издыхающего теленка, девчонка не выдержала и быстро поцеловала его на прощание в губы.

— Развивай задатки, — проворчал я, глянув на запылавшие уши мальчишки и его счастливую физиономию. — А тебе, вижу, неймется, сладенькая. На кой я вкалывал за двоих? Сама б расплатилась с капитаном к взаимному удовольствию.

— Не ворчи, Перчик, — беззаботно рассмеялась она. — Неужели ты позволил бы мне спать с другим, да еще целую неделю?

— Запросто! Я не брезгливый. Ты, подозреваю, тоже. Небось, любовников сменила уйму, и ни об одном после не вспомнила.

— Угадал! Мужчины все, по большому счету, одинаковы, к чему их запоминать? Подарили наслаждение и благополучно забылись.

Вот так-так, Перец! Похоже, посчастливилось встретить собственного двойника в женском теле. Надо бы радоваться, но какой-то червячок ворочается в груди, вызывая весьма неприятное чувство. Ревность? Глупо. Привык просто, что женщины мыслят по-другому, мечтают о настоящей любви, о единственном мужчине и прочей несуществующей ерунде. Вот и раздражает девчонка, которая рассуждает по-мужски. Плюнь и забудь, получай удовольствие. С такой спутницей хлопот меньше.

Таща по-прежнему жадно глазеющую по стронам Малинку за руку, я быстро выбрался из портовой толчеи и направился к "Морскому коньку". Хозяйка гостиницы, Тина — старая знакомица. Если есть в Граде-у-моря для меня работа, тут же скажет. Или посоветует, к кому обратиться. Деньги-то мне сейчас ого-го как нужны: путь до Светаны не близкий, а сладенькую кормить-поить надо, да и спать в придорожных канавах она наверняка не привыкла.

***

Заведение Тины процветало: висящий над входом морской конек сверкал на солнце начищенным медным боком, в ящиках под окнами пестрели яркие цветы. Я толкнул дверь, мы шагнули через порог и оказались в просторном полутемном зале, уставленном столами и лавками. В глубине, за стойкой, хозяйка что-то втолковывала служанке. Завидев меня, просияла.

— Перчик! — громкий голос наполнил все помещение. — Легок на помине! А я уж локти кусаю, что выгодное дельце срывается!

Мы с девчонкой подошли к стойке. Тина тут же окинула Малинку цепким взглядом и несколько скисла.

— Твоя зазноба? — кивнула на сладенькую.

— Спутница, — не моргнув глазом, ответила та. — Его делишкам не препятствую, но сама ничем подобным не занимаюсь.

— Не занимаешься, и ладно, — хозяйка знаком отпустила служанку и облокотилась о стойку, выставляя на наше обозрение необъятных размеров грудь. Уж на что люблю эту часть женского тела, но тинины размеры не столько привлекают, сколько пугают. Был бы я таким же здоровым, как Бык, может, и рискнул ее пощупать. — Мне сейчас мужик требуется. Вернее, не мне, — ехидно блеснула глазами, видно, заметила, что я несколько сник. — Одной вдовице.

— Я к твоим услугам. Позволь только полюбопытствовать: в Граде-у-моря своих мужиков не осталось?

— Своих сколько угодно, да вдовица уж больно праведная. Не хочет, чтобы о ней слухи пошли, траур-то еще не миновал. Обещала деньги немалые, если я к ней кого из проезжих отправлю, помоложе да поискусней, — скабрезно ухмыльнулась.

Да, Тина не только содержательница гостиницы. Она еще и сваха, и сводня. Праведниц среди моих знакомиц не водится. Машуля, пожалуй, самая безгрешная.

— Идет, Тиночка, — подмигнул женщине. — Могу хоть сейчас, только помыться б с дороги.

— Отправляйся прямо в купальню. Если надо, и одежду дам, но с возвратом.

— Давай. Мои шмотки пусть служанка постирает. И Малинку устрой в комнату поспокойнее.

— Я тоже хочу в купальню, — заявила сладенькая.

— После него, — сказала Тина, я кивнул.

С радостью потер бы Малинке спинку и не только, но ничего не поделаешь, работа есть работа. Пыл растрачивать ни к чему. Неизвестно, как выглядит эта вдовица, а чем лучше ее ублажу, тем больше получу. У них со сводней цена наверняка обговорена, но ежели баба шибко довольна останется, запросто может мне сверх условленного заплатить…

Помывшись, отправился проверить, как Тина устроила Малинку. Комната оказалась неплохой: чистой, достаточно просторной, под окном росла акация, поверх ее ветвей, усыпанных розовыми хохолками цветов, виднелось море.

— Линочка, не высовывай отсюда носа, ладно? — без особой надежды попросил я. — Раз ты не знаешь жизни, лучше посидеть в гостинице, а то мало ли… Я скажу, чтобы тебя кормили.

— А сколько времени тебя не будет?

— Не знаю. Вряд ли больше двух дней.

— Два дня?! В четырех стенах? Ничего со мной не случится на улице. Это же обычный город, а не пиратская вольница.

— Я предупредил. Если что — искать тебя по всему Граду не стану. Опять же, на север тащиться не придется, — надо ее сразу осадить, иначе потом хлопот не оберешься…

— Вот видишь, как хорошо все может сложиться! — глаза Малинки зло сощурились. — Но, боюсь, тебе не повезет: когда вернешься, найдешь меня, где оставляешь. Желаю вдовицу помоложе!

Развернулась, шагнула к окну, облокотилась о подоконник и стала что-то высматривать в кроне дерева, будто одна в комнате. Я плюнул про себя и вышел. Норов у сладенькой не сахарный. А чего ждать от белой кости? Привыкла, что все от одного шевеления ее брови трепещут, да только я не из таковских. Кабы не работа, навалился б сейчас сзади, юбку задрал и вдул прямо у окошка. Зуб даю, после стала б как шелковая. Эх, три болота… как представил, аж сам разохотился… Жаль упускать возможность, да ничего не поделаешь.