Стенли Морган - Оле, Мальорка !

— Мистер и миссис Кайзингер! За сорок два года, что я проработал школьным учителем, мне впервые довелось иметь дело с таким скверным, невоспитанным, дрянным и разболтанным ребенком, каковым, к несчастью, является ваш сын. Он допек нас всех ещё по пути сюда, в самолете. Говоря "всех", я абсолютно убежден, что выражаю всеобщее мнение, и что все меня поддержат. С нас хватит. Если вы не примете самых строгих мер по его обузданию, то я не смогу поручиться за его дальнейшее благополучие.

Кайзингер-старший, который слушал этот монолог с отвисшей челюстью, вышел из оцепения и перешел в контратаку; его расплывчатая жабья физиономия угрожающе побагровела.

— Что вы хотите этим сказать, Фармер?

— Если ваш маэстро Эдлард хоть раз ещё нарушит наш покой и помешает нашему отдыху, я лично задам ему изрядную порку.

Эдлард заревел, как растревоженный носорог, и кинулся на колени к мамаше, которая, прижав сотрясавшееся в рыданиях дитятко к необъятной груди, заворковала:

— Ну, ничего, ничего…

— Вы об этом пожалеете, Фармер, — прорычал Кайзингер Великий. — Любой, кто хоть пальцем тронет…

— И ещё я добавлю, — перебил его старик, воинственно вскинув голову и повысив голос, чтобы слышали остальные, — что как коренной американец искренне стыжусь того, что являюсь вашим соотечественником.

С этими словами он круто развернулся и зашагал к своему сиденью, оставив Кайзингера бессильно пыхтеть и свирепо сверкать глазами. Усевшись на место, Фармер улыбнулся мне и сказал:

— Я, между прочим, всю жизнь преподавал в специальной исправительной школе для малолетних преступников.

Старик своего добился — до самого конца путешествия Эдлард нам больше не досаждал. Не досаждал он нам и в течение последующих недель. По простой причине — Кайзингеры уже на следующий день улетели в Лондон. К тому времени Эдлард вместо ожидаемого шоколадного загара приобрел пурпурно-лиловый цвет — испанский мальчуган, с которым он сцепился на пляже, отделал его по первое число. Совершенно незаслуженно, по мнению Кайзингеров — ведь Эдлард всего-навсего пропорол мальчишке футбольный мяч, а потом, в порядке извинения, попытался откромсать ему ногу.

Проводив Кайзингеров в аэропорт, я впервые в жизни ощутил радость от расставания. Одного, впрочем, у Эдларда не отнимешь — парень он на редкость упорный. Когда я вернулся в автобус, то застал белого как мел Антонио, который стоял возле двойного сиденья, на котором всю дорогу ехал Эдлард.

— Маленький подонок все-таки оставил по себе память, — в сердцах сплюнул он.

Я заглянул через его плечо. Сиденье было распорото от края до края, а на стенке под стеклом красовались нацарапанные слова: "Мать вашу!".

Вернемся теперь к Клаудиа и Крис — если вы ещё помните, кто они такие.

Подъехав к восьми часам к "Алькудии", мы едва успели подняться в вестибюль, как из лифта вышли наши девушки. Крис переоделась в изящный брючный костюмчик из желтовато-коричневого шелка. Ее длинные каштановые волосы, зачесанные набок, волнами спускались на плечо. Выглядела она совершенно обворожительно.

А вот Клаудиа облачилась в серебристое платье с мини-юбкой, подчеркивавшей её загорелые ножки, и крохотные, серебристые же сандалии. Ее светлые волосы были задорно перехвачены на затылке ленточкой, что делало девушку похожей на школьницу. Сексуальность сочилась у неё из всех пор.

Тони еле слышно присвистнул. Я поспешил с ним согласиться — нам предстояло провести вечер в компании сногсшибательных красоток.

Сам Тони был одет в канареечную рубашку с желтым шейным платком и в легкие коричневые брюки. Я остановил свой выбор на темно-синей рубашке с отложным воротничком и бежевых слаксах. Свободный, приятный наряд, вполне подходящий для ужина на свежем воздухе.

Мы поприветствовали девушек, которые явно пребывали в радужном настроении.

— Может, сперва выпьем здесь? — предложил Тони.

Я покачал головой.

— Выпьем, но не здесь — тут слишком мрачно и торжественно. По дороге есть один уютный бар, где можно посидеть и расслабиться под хорошую музыку.

— А куда вы нас поведете потом? — поинтересовалась Крис.

— Это тайна, — улыбнулся я. — Но я уверен, что вам там понравится.

Мы забрались в машину. Клаудиа уселась спереди, по соседству со мной, дразня меня своими длинными ножками, открытыми напоказ чуть ли не до самого пупка.

— Как ваш заработанный обед, удался? — спросил я.

Клаудиа возвела к небу глаза и загадочно улыбнулась.

— Боюсь, что нам его немного подпортили.

— Вот как? — произнес я, хотя и не сомневался, что именно так и должно было случиться.

— Да, француз после трех выпитых коктейлей совершенно распустился и начал приставать к Крис. Впрочем, она его быстро поставила на место. Это было ещё до обеда. А потом, когда подали суп, американец попытался меня облапать…

— Словом, пообедать вам не дали?

Она улыбнулась уголком рта.

— Мы с ними справились. Сотрудницы ООН быстро учатся давать отпор седовласым повесам. В этой организации далеко не все борются за свободу некоторые на неё посягают.

— И как вы их осаживаете — приемом карате или сумочкой?

— То так, то этак.

— Как — вы и впрямь владеете карате?

— Немного.

— Господи, есть же одаренные люди на свете. И что вы ещё умеете?

Клаудиа вскинула голову, словно пытаясь понять, не смеюсь ли я. Потом медленно, с расстановкой ответила:

— Немного катаюсь на лыжах… на коньках… а также плаваю… тоже немного.

Вот, значит, почему у неё такая фигура!

Крис пояснила:

— Клаудиа скромничает — она у нас признанная чемпионка по всем этим видам.

— Я и не сомневался, — сказал я. А сам спросил у Клаудиа:

— А как ваша подружка?

— О, она тоже обожает поупражняться.

В зеркальце заднего вида я заметил, как ухмыльнулся Тони, и с трудом удержался от смеха сам.

— При ООН есть приличный спорт-клуб, — пояснила Клаудиа. — Крис чемпионка лиги по плаванию вольным стилем на двести метров.

— Ну да! — воскликнул я. — Какое совпадение! Тони у нас тоже знаток вольного стиля. Или кроля — я забыл.

— Нет, Крис специализируется в вольном стиле. А ещё я люблю нырять с вышки.

— Я вдруг вспомнил Мики Мейпла, — сказал я, глядя на Тони. — Помнится, он тоже приспособился нырять с гардероба с криком "ура!".

Клаудиа посмотрела на меня с нескрываемым интересом. Она сразу поняла, что речь идет о шутке на интимную тему, и, судя по всему, нисколько не возражала.

— Да, но каждый прыжок заканчивался падением на живот, — поддержал Тони.

— На чей? — поинтересовалась Клаудиа.

Я расхохотался.

— Ее зовут Джеки Мэнделл. Бывшая стриптизерша. Извините, что мы ударились в воспоминания — в свое время мы очень много потешались на эту тему.