Френсис Поллини - Все красотки - по ранжиру

— Итак, что же все-таки произошло? Начни все с начала.

— Я еще ничего не успел рассказать, — заметил Понс, чувствуя себя неловко.

— Разве?

— Абсолютно ничего.

Полдаски посмотрел на него.

— Ты — Понс де Леон, правильно? Брифильд авеню… правильно?

— Все верно.

— Братья есть?

Понс ответил, озадаченный, начиная уже сожалеть, что вообще стал отвечать на вопросы:

— У меня есть младший брат.

— Сколько ему лет?

— Шесть, шеф, — ответил Понс с мрачным видом.

Он никогда не считал, если сказать по правде, Джона Полдаски особенно проницательным сыщиком.

— Каким видом спорта занимаешься?

Понс задумался. Этот вопрос раздражал его своей бессмысленностью, ведь он не имеет никакого отношения к расследуемому делу. Без сомнения, это просто смехотворный вопрос. В любом случае, шеф полиции должен знать на него ответ, так как, между прочим, был одним из самых заядлых болельщиков их футбольной команды.

Понс попытался найти подходящий ответ и на этот вопрос:

— Я отвечаю за экипировку футбольной команды. Это было правдой.

— А-га! — воскликнул Полдаски. — О, да, как же! Я видел тебя во время футбольного матча. Ты помощник тренера.

Понс утвердительно кивнул, хотя, строго говоря, это вообще-то не соответствовало действительности. Его ассистент, Билли Кинг, на самом деле был помощником тренера. Но… на всякий случай, возражать не стал. Уточнение могло привести к дальнейшим осложнениям.

— Именно так, шеф! — ответил он.

— Мне кажется, я часто вижу тебя на стадионе.

— Возможно, я бываю там на каждом футбольном матче.

— А как вы собираетесь сыграть на следующей неделе?

— Мы обязательно выиграем.

— Уверен?

— Тигр… — он запнулся, ему не следовало делать имя Тигра предметом разговора, чтобы избежать различных пересудов. — Тренер сказал, что мы победим.

— Ну, что ж, вот и отлично. Пауза.

— А вы пойдете на этот матч?

— Конечно, пойду!

— Мы будем играть на выезде, шеф!

— Какая разница!

Понс промолчал, хотя знал очень хорошо, что разница есть, и очень существенная. В отличие от игр на своем поле, — у себя в городе шеф полиции имеет право бесплатно посещать стадион, так как находится там при исполнении служебных обязанностей, — игры на выезде он не всегда мог посещать бесплатно. Хотя даже в другом городе он обычно связывается с шефом местной полиции, которого хорошо знает и достает себе место за воротами. Попе понимал, что наступил на больную мозоль Джона Полдаски, и не хотел, чтобы тот разозлился на него, по крайней мере, сейчас.

— Ну, так какая же разница, черт возьми? — спросил шеф полиции.

Несомненно, тон этого вопроса имел презрительный оттенок.

— Никакой разницы, шеф, абсолютно, — наконец сказал Понс, надеясь, что ирония еще не целиком овладела шефом полиции.

— Сколько тебе лет… де Леон? — тон вопроса носил уже зловещий характер.

— Шестнадцать, — ответил Понс. — Почти семнадцать, — уточнил он.

— Так что же тут произошло? Вопрос застал Понса врасплох.

— Он чуть меня не зашиб, вот что случилось, — послышалось едва внятное бормотание из кабинки, где сидел мистер Маммер.

— Кто там еще? — Шеф полиции строго посмотрел в его сторону.

Правая рука легла на кобуру пистолета.

— Мистер Маммер, — Понс едва разобрал ответ.

— Ах, это вы… мистер Маммер, — вспомнил о нем Полдаски, убирая руку с кобуры и возвращая ее к блокноту. — Какого черта вы там торчите, мистер Маммер?!

— Я только что сказал вам…

— Сколько вам лет?

— А-а? Что вы спросили, шеф?

Мистер Голден, один из учителей, приводивших в чувство Маммера, ответил за него:

— Он все еще не совсем пришел в себя, шеф. Он был здесь тяжело травмирован.

— Что с ним стряслось?

— Ну, насколько мне известно, Понс налетел на него и сбил с ног.

— Ах, вот в чем дело! — Полдаски снова повернулся к парню. — Де Леон… какого черта… почему ты не сказал мне об этом ни слова!

— Шеф, я пытался рассказать и об этом… я собирался…

— Не пытайся увиливать от ответа.

— Я и не пытаюсь, шеф.

— Начни с самого начала.

— Хорошо, шеф.

— Где ты был?

— Не понял, шеф…

— Перестань морочить мне голову!

— Послушайте… шеф…

Мистер Криспвелл мягко вмешался.

— Шеф, — сказал он. — Почему бы вам не разрешить ему рассказать все, что произошло, по порядку… не прерывая его вопросами… Понимаете, что я имею в виду?

Полдаски взорвался:

— Кто вы такой, черт вас возьми?! А-а?! Криспвелл! Не суйте свой нос куда не следует, Криспвелл! Вы полагаете, что мы тут шуточки шутим? Играем в детские игры, так, что ли? Какого черта вы лезете не в свое дело?!

— Шеф! Послушайте! — взмолился Понс.

— Я лучше доставлю тебя в участок. Черт, что это я с тобой здесь развожу тары-бары, да еще эти болваны суют носы, куда не следует. Боже праведный!..

— Послушайте, я вам все расскажу по порядку, — проникновенно взмолился Понс.

Это подействовало. Полдаски остался стоять на месте. Он вытаращил на Понса глаза.

— Не упускай ни одной детали, — пробормотал он наконец. И Понс рассказал ему все, спокойно и уверенно, тщательно и подробно, не упустив ни одной детали.

Полдаски все старательно записал в блокнот.

— Чертовски прекрасной предводительницей болельщиков она была, бормотал он, заканчивая запись. — Мы отыщем этого ублюдка, будьте спокойны, — добавил он, внимательно осмотрев каждого из присутствующих мертвую девушку, учителей, учеников, всех до одного.

Снаружи школы завыли сирены.

Это прибыла полиция штата, быстро и своевременно, как всегда.

Потом подкатила карета скорой помощи.

Майк Мак-Дрю помогал Марджори одеваться. Он сам в этот момент был еще не совсем одет — его брюки висели, аккуратно переброшенные через кресло, но девушке нужно было помочь, и конечно же, ему приятно оказать эту услугу.

— А где же крючок, милая? — мягко спросил Тигр, возясь с ее блузкой.

— О, черт! — пробормотала она со смешком. — Ты когда-нибудь отыщешь его?

— Это, в конце концов, не самая важная деталь туалета, правда же, дорогая? — Он также мягко рассмеялся.

— Конечно же, нет, милый, — вздохнула она. — Послушай, я не слишком громко кричала? Я думаю, было слышно… Кто-нибудь?.. — добавила она почти шепотом.

— У-гу. Нет, не очень. Ты же знаешь, что мой кабинет звуконепроницаем. — Он кашлянул. — Практически. — Он усмехнулся. — А где же теперь?..

— Ну, нашел?

— Да, милая.

Она повернулась к нему лицом, вся теплая и сияющая.

— Надень же мне поскорее трусики, Тигр, милый… — Она подшучивала над ним.

— Ты мне разрешишь это?

— Конечно.

— Для меня это большая честь.

И они оба мягко рассмеялись.

Теперь Тигр натягивал на себя брюки, напевая тихую мелодию, заправил в них рубашку, продолжая мурлыкать привязавшуюся песенку. А Марджори подошла к зеркалу и начала приводить себя в порядок. Она причесала волосы, подкрасила губы, напудрила лицо.