Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков светлее

— Я знаю. О — у меня здесь есть доказательства. Фото.

— Да? Первая улыбка ребенка?

Я достаю из бумажника фото с ультразвукового исследования.

— Видишь?

Кристиан несколько секунд пристально рассматривает его ближе.

— Ооо… «Blip». Да, я вижу. — Говорит он рассеяно, с благоговением.

— Твой ребенок, — шепчу я.

— Наш ребенок, — возражает он.

— Первый из многих.

— Многих? — Глаза Кристиана расширяются с тревогой.

— По крайней мере из двух.

— Двух? — Он пробует это слово. — Может мы родим одного ребенка, для начала?

Я улыбаюсь.

— Конечно…

Мы выбираемся на улицу в теплый осенний вечер.

— Когда ты собираешься сказать своим родным? — спрашивает Кристиан.

— Скоро, — мурлыкаю я. — Я думала рассказать Рэю сегодня утром, но мистер Родригес был там. — Я пожимаю плечами.

Кристиан кивает и открывает багажник «R8». Внутри плетеная корзина для пикника и клетчатый плед, который мы купили в Лондоне.

— Пойдем, — говорит он, беря корзину и одеяло в одну руку и протягивая другую мне. Вместе мы идем на луг…

— Конечно, Рос, можешь продолжать… — Кристиан вешает трубку. Это уже третий звонок, на который он ответил во время нашего пикника. Он скинул ботинки и носки, и смотрит на меня, опустив руки на колени. Его куртка лежит брошенная поверх моей, пока мы греемся на солнышке. Я лежу рядом с ним, растянувшись на одеяле для пикника, мы — в окружении золотых и зеленых трав, далеко от шума в доме, скрытые от посторонних глаз строителей и рабочих. Мы находимся в нашем буколическом раю. [21] Шутливое употребление слова "сельский". Он скармливает мне еще одну ягодку клубники, и я жую, с благодарностью глядя в его потемневшие глаза.

— Вкусно? — шепчет он.

— Очень.

— Достаточно?

— Клубники, да.

Его глаза опасно блестят, и он ухмыляется.

— Миссис Джонс собрала нам очень хороший пикник, — говорит он.

— Это она умеет, — шепчу я.

Внезапно переместившись, он ложится вниз так, что его голова оказалась рядом с моим животом. Он закрывает свои глаза и выглядит довольным. Я запутываю свои пальцы в его волосах.

Он тяжело вздыхает, затем хмурится и проверяет номер на экране своего гудящего Блэкберри. Он закатывает глаза и принимает вызов.

— Уэлч, — огрызается он. Он напрягается, слушает одну-две секунды, затем внезапно принимает вертикальное положение.

— Двадцать четыре часа в день, и семь дней в неделю… Спасибо, — говорит он сквозь стиснутые зубы и вешает трубку. Изменения его настроения мгновенны. Моего дразнящего, флиртующего мужа заменили на холодного, расчетливого Хозяина Вселенной. Он на мгновение сужает глаза, затем сухо и холодно улыбается мне. Дрожь пробегает вниз по моей спине. Он берет свой Блэкберри и нажимает кнопку быстрого набора.

— Рос, сколькими акциями мы владеем в «Лесоматериалах Линкольна». — Он поднимается с колен.

Моя кожа покрывается мурашками. О, нет, что это?

— Так, консолидируй все паи в «Грей Энтерпрайзес», увольняй весь совет директоров… кроме генерального… Да насрать… Я тебя слышу, просто сделай это немедленно… спасибо… держи меня в курсе. — Он вешает трубку, и смотрит на меня бесстрастно, без какого-либо выражения.

Твою мать! Кристиан обезумел.

— Что случилось?

— Линк, — бормочет он.

— Линк? Бывший муж Элены?

— Он. Это он внес залог за Хайда.

Я в шоке уставилась на Кристиана. Его рот сжат в жесткую линию.

— Ну. Он будет выглядеть идиотом, — ворчу я, ужасаясь. — Я имею в виду, Хайд совершил еще одно преступление находясь под залогом.

Глаза Кристиана сужаются и он ухмыляется.

— Справедливое замечание, миссис Грей.

— Что ты только что сделал? — я становлюсь на колени лицом к нему.

— Я снова поимел его.

Оу!

— Ум… это кажется немного импульсивным, — бормочу я.

— Я — решительный парень.

— Я в курсе этого.

Его глаза сужаются.

— Я давно вынашивал этот план в заднем кармане, для такого момента, — говорит он сухо.

Я хмурюсь.

— Да?

Он делает паузу, что-то взвешивает у себя в голове, затем делает глубокий вдох.

— Несколько лет назад, когда мне был двадцать один год, Линк избил Элену до полусмерти. Он сломал ей челюсть, левую руку, и четыре из ее ребер, потому что она трахала меня. — Его глаза ожесточаются. — А теперь я узнаю, что он внес залог за человека, который пытался убить меня, похитил мою сестру, проломил череп моей жене. С меня достаточно. Я думаю, что самое время платить по счетам.

Я бледнею. Срань господня.

— Справедливое замечание, мистер Грей, — шепчу я.

— Ана, это то, чем я занимаюсь. Я обычно не мотивируюсь местью, но я не могу позволить ему уйти с этим. То, что он сделал с Эленой… ну, она должна была предъявить обвинения, но она не сделала этого. Это ее личное дело. Но он серьезно перегнул палку с Хайдом. Линк перевел это на личное, когда затронул мою семью. Я собираюсь раздавить его, разбить его компанию прямо под его носом, и продать по кусочкам по высокой цене. Я собираюсь обанкротить его.

Ох…

— Кроме того. — Кристиан ухмыляется. — Мы сделаем хорошие деньги на сделке.

Я смотрю в его пылающие серые глаза, которые внезапно смягчаются.

— Я не хотел напугать тебя, — шепчет он.

— Ты не сделал этого, — солгала я.

Он насмешливо выгнул бровь дугой.

— Ты просто застал меня врасплох, — шепчу я, затем сглатываю. Кристиан действительно иногда очень пугающий.

Он легко касается своими губами моего рта.

— Я сделаю все, чтобы уберечь тебя. Защитить мою семью. Защитить этого малыша, — бормочет он и проводит рукой по моему животу в нежном поглаживании.

Ох. Я прерываю дыхание. Кристиан смотрит на меня сверху вниз, глаза его потемнели. Его губы раскрылись; вижу как он вдыхает, и в желании продолжения, кончиками пальцев следует с возбуждением к низу моего живота.

Твою мать! Желание взрывается, как зажигательное устройство в моей крови. Я притянула его голову, мои пальцы запутались в его волосах, и усердно тянут, пока мои губы уверенно не находят его.

Он задыхается, удивленный моим нападением, и дает моему языку свободно проскользнуть в его рот. Он стонет и целует меня в ответ, его губы и язык жаждут меня, и в этот момент мы поглощаем друг друга; теряемся в языках и губах, вздохах, и сладких ощущениях, как-будто мы заново открываем друг друга.

О, я хочу этого мужчину. Слишком долго. Я хочу его здесь, сейчас, под открытым небом, на нашем лугу.

— Ана, — он дышит, как зачарованный, и его рука парит над моей спиной и останавливается на подоле моей юбки. Я вскакиваю и расстегиваю его рубашку, жаждущими пальцами.

— Вау, Ана… остановись. — Он отступает назад, его челюсти плотно сжаты, и он хватает мои руки.