Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков светлее

Он отступает на шаг.

— Ана, — предупреждает он.

— Хм.

Мои руки медленно скользят по его животу вниз. Он схватил обеими руками мои руки и резко остановил меня, отрицательно качая головой.

— Не надо, — предупреждает он.

Я немедленно отпустила его. Он сказал «нет»? Мой разум как в тумане, разве такое случалось раньше? Мое подсознание качает головой, поджав губы, оно смотрит на меня сквозь свои очки-полумесяцы и напускает «ТЫ-ДЕЙСТВИТЕЛЬНО-ОБЛАЖАЛАСЬ-В ЭТОТ-РАЗ» вид. Я ошарашена… действительно, ошарашена. И не имеющая срока годности неуверенность порождает уродливые мысли, что он больше не хочет меня. Я задыхаюсь, боль прошла насквозь. Кристиан повернулся, и я с облегчением увидела, что он, все же немного, поддался моим чарам. Обхватив мой подбородок он наклоняет мою голову назад, и я встревоженно смотрю в его красивые глаза.

— Я все еще чертовски зол на тебя, — говорит он; его голос тихий и серьезный. Вот дерьмо! Наклонившись, он опускает свой лоб на мой, закрыв глаза. Я обнимаю и глажу его лицо.

— Не сердись на меня, пожалуйста. Я думаю, что ты преувеличиваешь, — шепчу я.

Он выпрямляется, побледневший. Моя рука падает вниз…

— Преувеличиваю? — Рычит он. — Какой-то гребаный сумасшедший попадает в мою квартиру, чтобы похитить мою жену, и ты думаешь, что я преувеличиваю!

Сдерживая страшные угрозы в голосе — его глаза сверкают, когда он смотрит на меня, как будто я гребаная сумасшедшая.

— Нет… гм… это не то, что я имела ввиду. Я думала, что это из-за того, что я не осталась дома.

Он закрывает глаза, еще один раз, словно от боли, и качает головой.

— Кристиан, меня не было здесь. — Я пытаюсь успокоить и убедить его.

— Я знаю, — шепчет он открыв глаза. — А все потому, что ты не можешь следовать простым, гребаным просьбам. — Его тон резкий, и теперь моя очередь побелеть. — Я не хочу обсуждать это сейчас, в душе. Я все еще чертовски зол на тебя, Анастейша. Ты ставишь под сомнение мои решения. — Он поворачивается и быстро выходит из душа, схватив полотенце по пути из ванной, оставив меня опустошенной и застывшей под горячей водой.

Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!

Только тогда я поняла, что он только что сказал. Похищение? Черт. Джек хотел меня похитить? Я вспоминаю изоленту и не хочу думать о том, зачем Джеку это. Разве Кристиан не владеет подробной информацией? Я моюсь торопливо, затем шампунь и ополаскиваю волосы. Я хочу знать. Мне нужно знать. Я не позволю ему держать меня в неведении.

Кристиана не было в спальне, когда я вышла. Черт побери, он одевается быстро. Я делаю то же; остановив выбор на моем любимом сливовом платье и черных босоножках, и осознаю, что выбрала этот наряд, потому что он нравится Кристиану. Я энергично высушиваю волосы полотенцем, и заплетаю их в косу. Примерив алмазные сережки, бросаюсь в ванную, чтобы нанести немного туши для ресниц и взглянуть на себя в зеркало. Я бледная. Черт побери, — я всегда бледная. Я делаю глубокий вдох. Мне нужно, чтобы я осознала последствия своего опрометчивого решения — повеселиться со своей подругой. Я вздыхаю, понимая что никогда не хочу видеть Кристиана таким.

Кристиана нигде не видно в большой комнате. Миссис Джонс возится на кухне.

— Доброе утро, Ана, — говорит она приветливо.

— Доброе, — говорю я, широко ей улыбаясь. «Я, снова, — Ана!»

— Чаю?

— Пожалуйста.

— Что-нибудь поесть?

— Пожалуй, этим утром, я бы хотела омлет.

— С грибами и шпинатом?

— И сыром.

— Прошу

— Где Кристиан?

— Мистер Грей, в его кабинете.

— Он завтракал? — я взглянула на два стула около барной стойки.

— Нет, мэм.

— Спасибо.

Кристиан говорит по телефону одетый в белую рубашку без галстука. Он выглядит очень значительным и расслабленным «Генеральным Директором», но как обманчива может быть внешность. Возможно он не собирается ехать в офис в конце-концов. Он оборачивается, когда я появляюсь у двери и делает жест, что мне входить нельзя. Черт… я разворачиваюсь и уныло возвращаюсь к барной стойке. Внезапно появляется Тейлор, одетый в мрачный костюм и выглядит так, как будто проспал непрерывно восемь часов.

— Доброе утро, Тейлор, — здороваюсь я, стараясь распознать какое у него настроение, и увидеть хоть какие-то знаки для меня, по поводу того, что происходит.

— Доброе утро, миссис Грей, — отвечает он, и я слышу сочувствие в этих четырех словах. Я сочувственно улыбнулась ему в ответ, зная, что он выдержал гнев, разочарование Кристиана, вернувшегося в Сиэтл раньше планируемого времени.

— Как полет? — отваживаюсь я спросить.

— Долгий, миссис Грей. — Его краткость говорит о многом. — Могу ли я спросить, как вы? — добавляет он, мягким тоном.

— Я в порядке.

Он кивает.

— Если вы меня извините. — Он направляется к кабинету Кристиана.

Хм… Тейлора пускают, а меня нет.

— Вот ваш завтрак. — Миссис Джонс ставит тарелку с моим завтраком передо мной. У меня пропал аппетит, но я все равно ем, чтобы не обидеть ее. К тому времени, когда я закончила есть свой завтрак, Кристиан так и не вышел из своего кабинета. Он избегает меня?

— Спасибо, миссис Джонс, — пробубнила я, соскальзывая с барного стула и отправлюсь в ванную, чтобы почистить зубы. Когда я чищу их, — вспоминаю Кристиана, дующегося на свадебные клятвы. Он тогда тоже прятался в своем кабинете. Это тоже самое? Он обижен? Я вздрагиваю, вспоминая о его последующих ночных кошмарах. Это случится снова? Нам действительно нужно поговорить. Мне нужно знать о Джеке, и об усиленной безопасности для Греев — все детали, которые были спрятаны от меня, а не от Кейт. Очевидно, что Элиот беседует с ней.

Я смотрю на часы — восемь пятьдесят, — я опаздываю на работу. Заканчиваю чистить зубы, наношу немного блеска для губ, беру мой легкий черный пиджак, и направляюсь в большой зал. Я с облегчением вижу там Кристиана, поедающего свой завтрак.

— Ты уходишь? — Спрашивает он, когда видит меня.

— На работу? Да, конечно. — Смело, я иду к нему и облокачиваюсь на край барной стойкой. Он с безразличием смотрит на меня. — Кристиан, мы едва вернулись неделю назад. Я должна идти на работу.

— Но… — он замолчал, и провел своей рукой по волосам. Миссис Джонс тихо вышла из комнаты. Осторожность, Гейл, осторожность.

— Я знаю, у нас очень много тем для разговоров. Может быть, если ты успокоишься, мы сможем поговорить сегодня вечером.

Его рот раскрывается с тревогой.

— «Успокоишься»? — Его голос неестественно мягкий.

Я краснею.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Нет, Анастейша, я не знаю, что ты имеешь в виду.

— Я не хочу ругаться. Я пришла спросить тебя, могу я взять мою машину.

— Нет. Ты не можешь, — огрызается он.

— Ладно. — Соглашаюсь я сразу.