Кира Александрова - Выживают сильнейшие

- Ириночка, - Кареглазка вздрогнула, услышав давно забытое имя. Айсенс ухватил её за подбородок и повернул к себе, заставив смотреть в глаза. - Не надо так бурно реагировать. Я всё равно знаю, что это так.

Рина выдавила кривую усмешку.

- Откуда, интересно? На чём основывается такая уверенность? В отличие от других баб, я прекрасно знаю твою гнилую сущность, что кроется за смазливой мордашкой. И не настолько дура...

Договорить ей не дал поцелуй, неожиданно нежный и долгий.

- Заткнись, - услышала она, когда Ришар отстранился, и его довольный голос снова поднял внутри волну раздражения и злости.

- Не заткнусь! - огрызнулась Рина. - Пусти меня и выйди из комнаты, слышишь?! И выбрось все мысли о какой-то там любви, я не идиотка!

- Неубедительно отнекиваешься, - она услышала смешок. - И я давно об этом знаю...

Или он умеет читать мысли, или гораздо более проницательный, чем ей казалось. 'Стоп. Читать мысли... Да ну нафиг?! Я же почти не оставляла дневник без присмотра!..' - а перед операцией с Коурэном, ещё в старой квартире, Рина вообще сожгла его, больше не чувствуя необходимости разговаривать с самой собой.

- Ришар, если сейчас на мой вопрос ты ответишь 'Да', - негромко произнесла Рина, буквально впившись в него взглядом, - ты меня больше никогда не увидишь. Ты... читал дневник?

- Думаешь, сможешь убежать от меня? - он изогнул бровь, усмехнувшись. - Наивная ты моя, Риночка.

Коротко размахнувшись, она ударила его по щеке, лицо обожгло румянцем.

- Сукин сын, - неестественно ровным, без эмоций, голосом произнесла Рина. - Можешь засунуть свои планы в отношении меня в задницу, Айсенс. Ноги моей не будет больше в этой квартире. Я видеть не желаю ни твою наглую рожу, ни твоего приятеля. Оставьте меня в покое, оба!!

Она попробовала встать, чтобы уйти подальше от Ришара, до боли прикусив губу, и чувствуя внутри полную пустоту. Рука директора тут же крепко обвилась вокруг её талии, не давая двигаться.

- Прекрати истерить, - его спокойный голос раздался у самого уха. - Никуда я тебя не отпущу, давно пора понять. Я тебя везде найду, Рина, и ты прекрасно знаешь это. Да и надо ли оно тебе, а, малышка? - от вкрадчивых ноток Кареглазку пробрала дрожь, но она продолжала молча отбиваться, не желая сдаваться на милость того, кто перекроил её жизнь, совершенно не спрашивая на то согласия.

- А тебе оно на кой хрен сдалось?! - процедила она наконец сквозь зубы, выделив 'тебе'. - Пусти, я сказала! Найди себе другую игрушку! А я человек!! Я свободы хочу...

- Ты не игрушка, - почти шёпотом ответил Ришар, легко коснувшись губами изгиба шеи Рины, и пощекотал кожу языком.

На том месте словно загорелся маленький огненный шарик, становившийся всё больше, и протянувший горячие лучи-усики дальше по телу.

- Ты моя Кареглазая, - продолжил Айсенс, и проложил дорожку из почти неощутимых поцелуев до ключицы. - У тебя будет свобода, но только не от меня, даже не надейся. Я же знаю, тебе не нужны все эти условности, кольца там, лимузины...

- Нет! - взвизгнула Рина, рванувшись в сторону: одна только мысль о Ришаре как о возможном муже вгоняла её в панику и рождала желание оказаться как можно дальше отсюда.

Тихонько рассмеявшись, Ришар уложил её обратно, прижав запястья к подушке и наклонившись низко-низко. Его лицо на мгновение стало жёстким, а в серых глазах мелькнул опасный огонёк.

- Я крайне неохотно отдаю то, что принадлежит мне, Риночка, - негромко сказал он. - И только попробуй сейчас заикнуться, что ты никому не принадлежишь. Я тебя нашёл, я сделал тебя такой, какая ты сейчас. И тебе не нужен никто другой, кроме меня, я знаю, ну, может, кроме Смерти ещё, - он снова улыбнулся, и холод ушёл из его взгляда. - И ты тоже это знаешь.

- Я тебе не верю, - беспомощно отозвалась Рина, чуть не плача. - Не верю, слышишь?! Тебе никто кроме себя не нужен, Айсенс, ты жестокий, бессердечный, равнодушный...

И снова он не дал ей договорить, заткнув рот поцелуем. На сей раз властным, требовательным, и жадным. Выпустив запястья Рины, он скользнул ладонями вдоль её плеч, а потом дальше, по телу, спуская одеяло.

- Да, я такой, - низким голосом ответил он, и едва Кареглазка упрямо упёрлась ладонями в его грудь, с усмешкой перехватил её руки. - А другие тебя не устроят, Риночка, ты ж сама мужиков ни в грош ни ставишь, - теперь запястья оказались прижаты над головой Рины, а губы Ришара продолжили путешествие по её шее.

Женщина всхлипнула, проклиная собственное тело, уже отозвавшееся на действия Айсенса. И что самое поганое, он же прав был, в каждом слове прав.

- Ненавижу... - прошептала Рина, сдавшись и перестав наконец дёргаться. - Ненавижу тебя, слышишь...

- Слышу, слышу, - Ришар отпустил её запястья, и быстро снял рубашку, небрежно отбросив на пол. - Ты вообще у меня разговорчивая, Кареглазая, но я знаю отличный способ решить эту проблемку.

Следующий поцелуй раздул тлеющие угольки желания до полноценного огня, и Рина вцепилась в плечи Ришара, прижимая его ближе, и уже ни о чём больше не думая.

- Вот так, моя малышка... - ей показалось, в голосе Айсенса проскользнули нотки триумфа, но в данный момент Рине уже на всё было наплевать - его поцелуи лёгкими бабочками спустились к груди, язык и губы Ришара поиграли с уже напрягшимися сосками, вызвав у Рины сдавленный стон, и ласки спустились на живот.

- Ришаааар!.. - снова простонала Кареглазка, вцепившись в его волосы: мягко раздвинув её бёдра, он, словно дразня, начал медленно целовать внутреннюю поверхность, где кожа стала просто очень, очень чувствительной. Рина вздрагивала от каждого прикосновения, как от удара тока.

Дальше всё утонуло в наслаждении, раз за разом заставлявшем её выгибаться навстречу и требовать ещё. Айсенс словно задался целью выяснить пределы выносливости Рины, и она ничего не имела против...

...Около окна в кабинете Ришара стояла фигура, укутанная в тёмный плащ, и её окутывали языки холодного голубого пламени. Вытянув вперёд костлявую руку, Смерть держал трепещущий лепесток цвета летнего неба, и если бы у него сейчас были губы, то улыбался бы.

- Вы мне потом спасибо ещё скажете, оба, - тихо прошелестел он, и поднёс руку к черепу, сдув лепесток с костяшек.

Он слетел, и рассыпался в воздухе стайкой ярких искорок, а где-то далеко отсюда двое лежали в объятиях друг друга, совершенно обессиленные и в кои-то веки умиротворённые...

Рина спала до следующего утра, совершенно без сновидений, и когда наконец проснулась, едва не охнула: тело ломило, как будто она всю ночь таскала мешки с картошкой, а между ног немножко саднило. Приоткрыв глаза, она убедилась, что одна в спальне, и быстро вскочила с кровати, мельком глянув на красную розу на тумбочке. Обрывки их вчерашнего с Айсенсом разговора и воспоминания о последовавшем секс-марафоне вызвали только хмыканье: Рина не собиралась сдаваться так просто.