Д. Колэйл - Уэс и Торен

- Могу я... - пробормотал я робко. - Можно... еще раз?

- Да-да, еще раз, - ответил Уэсли, прерывисто и часто дыша. Его вставший член прижался к моему животу, требуя внимания.

Положив руку сзади мне на шею, Уэсли лихорадочно впился в мои припухшие губы, потираясь бедрами, обнял уже обеими руками, и я снова начал двигаться, скользя вдоль горячего и скользкого от пота тела. Меня опять переполняло сводящее с ума желание, отключившее разум и оставившее только один инстинкт: подаваться навстречу его бедрам, пытаясь оттянуть собственную разрядку, чтобы одновременно приблизить нас к грани. Я тонул в темных глазах Уэсли, а он - в моих, пока мы оба не достигли оргазма, выплескивая наше желание наружу.

Рухнув на обмякшего Уэсли, я судорожно вдыхал вместе с воздухом аромат его разгоряченной кожи, мир перед глазами двоился и плыл, мышцы словно превратились в кисель, а внутри царила блаженная пустота.

Уэсли обнял меня. И я был счастлив. Мы лежали в постели, и мимо нас текло время, не касаясь, проплывали минуты, навсегда отпечатываясь картинкой в памяти вместе с пропитавшим воздух запахом секса. И так продолжалось до тех пор, пока Уэсли не провел рукой по моим волосам, пропуская пряди сквозь пальцы. Закусив губу, я посмотрел на него и скатился в сторону, откидываясь на спину.

- Ты сделал это специально, - сказал я, пялясь в потолок.

- Сделал что?

Я закрыл глаза, до сих пор ощущая жар, исходящий от его тела.

- Ты знал, что через десять минут я уже не смогу остановиться.

- Возможно, - ответил он со смешком.

- И меня все еще ждет математика! - пожаловался я, прикрывая глаза ладонью. - Тебе придется взять на себя ответственность и помочь мне с решениями.

- Знаю. И не отказываюсь, - легко согласился Уэсли, садясь. - Оденься. А я пока пойду умоюсь. - Взъерошив мои волосы, он поцеловал меня в лоб, но, ступив на пол, мгновенно схватился за поясницу. - О боже, я завтра весь день буду ковылять как старик, - прокомментировал Уэсли, бродя по комнате в поисках майки и джинсов, до того как исчезнуть в ванной.

Я проводил его глазами, по-прежнему держащего руку на спине, а внутри росла и расцветала неуверенность пополам со смущением. Выбравшись из постели, я оделся и нерешительно замер перед дверью ванной. Она оказалась не заперта, и из-за нее доносился шум воды в раковине.

Я прислонился спиной к стене, мучительно краснея.

- Хм, Уэсли?

- Да?

- Как я справился? - спросил я тихо.

- Что? Я не слышу. Что ты сказал?

Уэсли возник в дверном проеме с полотенцем в руке.

- Тебе... тебе понравилось? Как я справился, - повторил я, мои уши пылали.

- А ты сомневаешься? - он улыбнулся. - Ты справился на отлично. Все было классно.

- Понимаешь, я знаю, что не настолько хорош в этом, как ты. Кроме того у тебя имеется... определенное анатомическое преимущество. И если я могу заставить тебя почувствовать себя хотя бы на половину также хорошо, как ты меня, тогда все в порядке, - признался я тихо, разглядывая коврик кремового цвета на пороге.

Подойдя вплотную, Уэсли нежно коснулся моих губ.

- Если со мной ты чувствуешь себя хотя бы на половину также хорошо, как я себя, занимаясь этим с тобой, то... ну, будем считать, что нам обоим повезло, и мы находимся на правильном пути.

Его ободряющие слова, сказанные мягким уверенным тоном, вызвали у меня улыбку.

- Я так сильно тебя люблю, - прошептал я.

- И я тоже тебя очень сильно люблю. А сейчас давай вернемся к твоей математике, потому что я рассчитываю на большое вознаграждение после того, как ты сдашь свой экзамен, - признался Уэсли с ухмылкой.

Я поцеловал его и кивнул.

- Договорились.

- Подъем! Эй, пора вставать! Рождество наступило! - прокричала Алисия, запрыгивая на нас с Уэсли. - Ну же, поднимайтесь! Пошли скорее смотреть, что принес нам Санта!

Я потер глаза и улыбнулся: для меня стало уже привычкой встречать каждое рождественское утро с прыжка и криков Алисии. Уэсли же понадобилось несколько секунд, чтобы его широко распахнутые глаза вернули себе привычную форму. Лежа на спине на моей старой кровати в комнате, где я когда-то проводил большую часть времени либо занимаясь, либо мечтая о нем, он сонно улыбался.

- Который час? - решил уточнить я на всякий случай.

- Почти девять. А теперь, когда вы уже проснулись, шевелитесь! Ну давайте же, поднимайтесь! - поторапливала нас Алисия и, схватив за руки, пыталась самостоятельно вытянуть из постели. Глядя на нее, было трудно поверить, что ей уже исполнилось шестнадцать.

- А с чего ты взяла, что Санта тебе что-то приготовил? - спросил я, освобождая запястье.

Усевшись на колени между мной и Уэсли, Алисия чинно уперла руки в бока.

- Потому что я весь год вела себя хорошо! И, если уж на то пошло, то Санта скорее подарит подарок мне, чем парочке гомиков! - снисходительно пояснила она с усмешкой и, увидев мою отвисшую челюсть, довольно хихикнула.

- Держи ее! - выкрикнул я, опомнившись.

Уэсли моментально среагировал и в следующую секунду повалил Алисию на кровать, начиная безжалостно щекотать.

- Это была шутка! - рассмеялась она вскоре, запыхавшись от борьбы, но все еще не оставляя попыток улизнуть прочь. - Я пошутила! Сдаюсь! - От смеха на ее глазах выступили слезы, и все тело сотрясалось в непрерывных конвульсиях. Посчитав, что наказание пора заканчивать, я выпустил ее руки, и Уэсли остановился, позволяя ей освободиться. Тяжело дыша и все еще посмеиваясь, Алисия обессиленно сползла с кровати. - Вперед, Рождество пришло! Я вас жду!

Уэсли выбрался из-под одеяла и принялся натягивать джинсы. А я покраснел, глядя на него в майке и боксерах, только сейчас осознав, что совсем забыл предупредить его об Алисии и ее ежегодном утреннем ритуале пробуждения. К счастью, сегодня ночью он спал одетым. Хотя, похоже, мои опасения были напрасны, потому что сестру, казалось, совершенно ничего не могло смутить и единственное, что у нее сейчас было на уме - это подарки: она с нетерпением переминалась на пороге, дожидаясь нас, чтобы вместе отправиться в гостиную.

Мама тоже уже встала и стояла в халате у кофеварки.

- Доброе утро! Счастливого Рождества! Ну как, Санта ночью заходил?

Не сговариваясь, мы с Алисией бросились к нашим чулкам, висевшим в гостиной, и, сграбастав их, уселись на полу, торопясь проверить содержимое. Я посоветовал Уэсли поторопиться и последовать нашему примеру, в противном случае угрожая выяснить самолично, что внутри третьего, пока еще не тронутого чулка, на котором поверх красной материи цветным клеем с блестками было выведено его имя.

На лице Уэсли отразились удивление и радость, и он присел рядом со мной, устроив свой первый сегодняшний "сюрприз" на коленях. Накануне Алисия призналась мне, что эта идея принадлежала маме. И сейчас, видя его взволнованное и счастливое лицо, я испытал ни с чем несравнимую радость и послал маме благодарную улыбку.