Саския Уокер - Блудница

Мэйси была слишком далеко, чтобы чем-то помочь, а Леннокса бросили в темный угол повозки, связанного по рукам и ногам, за то, что он проклинал их с такой страстью, что они испугались и сочли его демоном.

— Подними голову и смотри на свою мать! — приказывал грубый, угрожающий голос.

Но Джесси не могла видеть то, что делали с ее матерью. Она уже насмотрелась на то, как они со своими праведными душами вдруг превращаются в разъяренных зверей.

— Смотрите, она боится! — Это был голос Кормака.

Эти двое подбирались все ближе. Она пошатнулась.

Кормак заметил это, и на лице его появилась отвратительная похотливая ухмылка. Форбс тем временем достал из камина кочергу и приближался, держа ее в руках.

Кормак схватил Джесси за лодыжку.

Форбс с кочергой подходил все ближе.

Кормак внезапно дернул ее за ногу, лишив равновесия.

Внутри у Джесси все сжалось, комната вдруг закружилась и погрузилась в темноту.

Едва дыша, Грегор примчался к месту встречи. Но Джесси нигде не было видно. Вцепившись в свои волосы, он смотрел на луну и проклинал все на свете. Он ненавидел себя за то, что упустил время.

В невероятной спешке он бросился к конюшням и остальным дворовым постройкам. Ее не было. Он потерял, он подвел ее. Он помрачнел при мысли о том, что Джесси стояла здесь, тщетно ожидая его, и наконец вернулась в дом, несомненно озадаченная и расстроенная тем, что он не пришел. Накануне ночью она была так благодарна за то, что он вернулся и был рядом. Скорее всего, она даже не верила, что он придет, и в эту ночь, несмотря на все свои обещания, он подтвердил свою ненадежность.

Он не сводил глаз с Белфур-Холл. Она была там. Он устремился к черному ходу, решительно отворил дверь и вошел во владения Уоллеса. Где, черт возьми, может быть ее комната? Он даже не догадался спросить об этом.

Но он непременно должен был отыскать ее.

Если понадобится, он будет кричать ее имя, забравшись на самую высокую крышу.

Дверь из кухни была приоткрыта, и он увидел ярко освещенный коридор. Грегор пошел в том направлении. Прежде чем войти, он остановился и прислушался. Издалека доносились голоса. Это были мужчины, двое или больше, они смеялись и кричали.

Вдруг что-то привлекло его внимание. На полу у его ног лежала оброненная ярко-голубая шаль. Он узнал ее, и от этого по спине его пробежал холод.

Послышался женский крик.

Джесси! Грегор бросился в том направлении, откуда доносились звуки.

Как только он приблизился к двери и увидел все происходящее в комнате, приступ ярости ослепил его. Джесси стояла на столе, едва держась на ногах. Платье на ней было разорвано. Один из мужчин кричал и насмехался над ней, размахивая кочергой. Неистовый гнев охватил Грегора.

Немыслимых усилий стоило ему подавить в себе желание ворваться внутрь, крича и разбивая все на своем пути. Рука сама собою потянулась к кинжалу, что висел у него на поясе. Проглотив подступивший к горлу ком, он заставил себя успокоиться и взвесить силу противников Джесси. Со своего наблюдательного пункта Грегор видел, что их двое. Крупный, хорошо одетый мужчина и его более худой сообщник.

Вдруг этот более стройный мужчина заговорил:

— Господин Форбс, она не сможет так отчаянно сопротивляться, когда упадет.

Это был Форбс Уоллес.

Джесси едва стояла, но продолжала изо всех сил сопротивляться, пытаясь ударить человека, державшего ее за лодыжку. Глаза ее беспокойно метались, и Грегор заметил в них пурпурное свечение. Она пыталась использовать магию, чтобы спастись.

«Нет, Джесси. Не делай этого», — повторял он про себя.

Увидев, что Джесси падает без чувств, Грегор толкнул дверь с такой силой, что она с грохотом ударилась о стену. Свечи в комнате задрожали, пламя едва не погасло, и что-то со звуком разбивающегося стекла упало со стола. Он решительно шагнул в комнату.

Как только мужчина с кочергой повернулся в его сторону, Грегор выхватил орудие у него из рук, застав его врасплох. Направив кочергу на противника, он, размахнувшись, с силой ударил его в висок. Мужчина пошатнулся и рухнул на пол.

Увидев Джесси лежащей на столе обессиленной, измученной, в разорванном платье, он догадался об их намерениях, и сердце его бешено забилось.

К нему приближался второй мужчина, глаза его горели, ладони сжались в кулаки.

Грегор отбросил в сторону кочергу и закатал рукава, предвкушая драку.

Он позволил противнику нанести первый удар, так как тот казался худым и немощным. Когда удар последовал, Грегор с легкостью отразил его и нанес ответный, поразив неприятеля в живот.

Мужчина согнулся, громко захрипев, а Грегор тем временем нанес с очередной удар, теперь уже в челюсть. Его соперник отшатнулся, натолкнувшись на шкаф, по которому и сполз на пол уже без чувств.

Крупный мужчина снова постепенно поднимался на ноги. Грегор позволил ему встать, так как хотел еще раз выместить на нем свою ярость. Присмотревшись к нему, Грегор что-то заподозрил. Он узнал в нем того человека, что был в Данди тогда, в ту ночь, когда он впервые увидел Джесси. Он был тем клиентом, что наблюдал всю эту сцену, пока вокруг разгорались споры и делались ставки.

— Форбс Уоллес, — сказал Грегор.

— Кто вы такой, черт возьми?

«Твой брат», — мелькнуло в голове Грегора. На какое-то мгновение он даже хотел произнести это, чтобы просто увидеть выражение его лица, но и сам был не в состоянии услышать такое. Он бы хотел навсегда разорвать любую связь с кем бы то ни было из этого дома.

— Похоже, ты ее новый сутенер, — заявил Форбс.

Грегор покачал головой, затем потянулся к своему кинжалу на поясе и вынул его из ножен.

В глазах Форбса Уоллеса появился страх.

Грегор ухмыльнулся, чтобы окончательно лишить его присутствия духа, метнул кинжал вниз, так что тот вонзился в деревянный пол, и поднял готовые к бою кулаки. Взгляд Форбса метался между кинжалом и его обладателем.

— Я не стану нападать на безоружного, — сказал Грегор. — Сразимся на кулаках!

Вместо того чтобы драться честно, Форбс вдруг пошел на Грегора, как разъяренный бык, нацелившись плечом в его грудь.

Грегор отступил на шаг в сторону и поставил ему подножку. Форбс рухнул на пол, и, как только оказался на спине, Грегор набросился на него, коленом прижав его плечо, лишил возможности подняться. Кочерга лежала на расстоянии вытянутой руки от него.

Форбс ревел от боли.

— Так ты хочешь побороться? Мне это подходит.

И снова Форбс бросил взгляд на кинжал.

— Черт тебя подери!

«Он потянется к ножу, и я сверну ему шею». — Грегор снова ухмыльнулся и заломил руку противника за спину. Форбс попытался воспользоваться шансом и, сбросив его с себя, схватиться за кинжал, блестевший в свете свечей.