Фанфикс.ру Лазель - Дети Луны

— Нет! Это ложь! — как раненый зверь взвыл Альбус, попытавшись ринуться к Тому, но защитная магия откинула его обратно на стул.

— Истина, как она есть, — злорадно заметил Реддл. — Ты сдохнешь раз и навсегда. И, учитывая все твои грехи при жизни, на хорошее посмертие можно не рассчитывать. Помню, ты любил говорить, что смерть лишь еще одно приключение. Совсем скоро наприключаешься. Интрига провалилась с треском.

Дамблдор глухо замычал, вцепившись в собственную бороду. Ему потребовалось какое-то время, чтобы придти в себя. Зато опомнился Грюм, прорычав:

— Не прикидывайся! Ты еще больший преступник, чем мы! Думаешь, если ты лижешь задницу мальчику-который-выжил, то тебе все простят? Гнить тебе в Азкабане!

Гарри переглянулся с адвокатами и обратился ко всем:

— Доблестный суд, я хотел бы сразу здесь и сейчас решить этот вопрос. При вновь открывшихся обстоятельствах в чем именно Магический Мир может обвинить Тома Марволо Реддла?

— Убийства, черная магия, использование непростительных заклятий! — выпалил Аластор.

— Было, — не стал отпираться Том Реддл. — Вот только убил я гораздо меньше людей, чем ты, и непреднамеренно. Кстати говоря, своего отца я убивать не собирался, как и его родителей. Кто ж знал, что родитель попытается меня пристрелить, обзывая на чем свет стоит, чем вызвал стихийный выброс магии, а добрый дядюшка Морфин, который за час до этого тоже выставил меня, решит воспользоваться ситуацией. К счастью, я оказался быстрее. Да и непростительные я использовал лишь в конце прежней жизни, когда ясность моего рассудка находилась под вопросом.

— Убийство есть убийство, — фыркнул Шаклболт.

— Одну минутку, — вступил в разговор Бастиан. — Прошу суд принять уточнение по существу вопроса. Закон от 1046 года, действующий до сих пор, гласит, что преступление искупляется смертью, и смерть Тома Марволо Реддла зафиксирована в 1981 году. Фактически, он ответил за свои деяния, и после возрождения начал жизнь с чистого листа.

— Уточнение принято, — согласился Фадж. — Случай и в самом деле уникальный. Мистер Реддл, после своего возрождения совершали ли вы какие-либо противоправные деяния?

— Нет, сэр.

— Хорошо. Так что решим, коллеги?

Мнение судей разделилось практически поровну. Половина считала, что преступления не должны остаться безнаказанными, половина — что закон на стороне Реддла, и он искупил смертью деяния прошлого. К тому же, нельзя судить за то, что маг совершил, находясь в невменяемом состоянии, а подтверждение данного диагноза имеется.

Видя, что дебаты грозят затянуться, Гарри снова взял слово:

— Уважаемый суд, хочу отметить, что на данный момент я являюсь единственным, кто может обвинить в чем-то Тома Реддла лично, так как он убил моих родителей и покушался на мою жизнь. Вы признаете это право?

Посовещавшись с судьями, министр вынес вердикт:

— Признаем.

— В таком случае, согласно магическим законам, я требую с него виру.

— Вы в своем праве, лорд Поттер, — согласился Фадж. — Назовите цену.

— Своими действиями Том Марволо Реддл едва не искоренил один из древнейших родов, и этот урон необходимо возместить. Поэтому я требую, чтобы Том Марволо Реддл отказался от своего имени и рода, к которому принадлежал лишь условно по матери, и вошел в род Поттеров младшим членом.

Снова по залу прокатился удивленный гул, даже министр заметил:

— Вы выбрали довольно... неожиданное решение, лорд Поттер.

— Тем не менее, оно меня полностью удовлетворит, — твердо ответил Гарри. — Опять же, как глава рода я буду нести ответственность за действия всех членов своей семьи.

Визенгамот погрузился в обсуждение. Кажется, многим нравился такой выход, когда молодой и могущественный маг (а Поттер едва ли не искрил силой) возьмет «на поводок» бывшего Темного Лорда, но некоторые сомневались, достаточно ли этого. Наконец, слово взял лорд Прюэтт и предложил скорее от лица невыразимцев, чем Совета лордов:

— Это приемлемо, но, если меня поддержат коллеги, с дополнительным условием: Том не сможет никогда занимать государственные должности, а на его волшебную палочку на три года будет наложены специальные следящие чары, которые немедленно сообщат министерству о применении запрещенных заклятий.

Гарри переглянулся с Реддлом и, получив его легкий кивок, сказал:

— Быть посему.

Произнесение клятвы верности главе рода и слов принятия вместе с обрядом родной крови (соединить порез на руках Тома и Гарри) заняло минут пять от силы. Колено преклонил Том Марволо Реддл, а поднялся — Томас Поттер. Бывший Темный Лорд без каких-либо сожалений отказался от отцовской фамилии и второго имени.

Дамблдор аж почернел от злости, наблюдая за этим. Все его планы летели в тартарары из-за одного лишь мальчишки, который по роковой случайности нашел себе союзников среди тех, кого должен был возненавидеть.

У суда более не вызывала сомнений компетентность мага, который не просто создавал крестражи, но сумел возродиться из одного из них. Так что, факт использования Альбусом данной темной магии был налицо. Защите и возразить было нечего, только пригласить для дачи показаний Артура и Молли Уизли.

Обоим, как до этого Тому, пришлось выпить веритасерум, и только потом их начали спрашивать. Ответы давались в целом предсказуемые, но все равно шокирующие. Артур просто доверял Дамблдору по той простой причине, что тот не сторонился его из-за предательства крови, и даже помог оформить отношения с Молли, тогда еще Прюэтт. Также глава семейства Уизли не понимал, в чем трагедия его проклятия. Он просто привык жить так. Поэтому для него стало весьма неприятным сюрпризом отречение лорда Прюэтта от дочери, как только она заключила брак, и лишение ее какого бы то ни было наследства и содержания. На деньги эти был немалый расчет.

Сама Молли, опьяненная чувствами, далеко не сразу поняла, куда дала себя втянуть. Опомнилась лишь, когда уже носила близнецов. Выяснилось, что она добровольно приняла на себя и своих детей проклятье предательства крови, поэтому даже развод с Артуром ничего не изменит.

Тогда-то Дамблдор и начал ей внушать, что вернуть родительское расположение возможно исключительно с его помощью, а Молли оказалась крайне внушаема. Поэтому-то она с радостью восприняла идею Альбуса о замужестве Джинни и Гарри. Во-первых, привлекало немалое богатство Поттеров, а во-вторых, Дамблдор сделал все возможное, чтобы убедить миссис Уизли, что этот союз снимет с них проклятье предателей крови. И когда все было на мази, в жизнь рыжего семейства неожиданно вошла Флер. Влияние Альбуса немедленно породило неприятие Молли к полувейле. К счастью, миссис Уизли не знала, какой именно ритуал провел «светлейший волшебник» над ее дочерью. Иначе Гарри бы точно ее возненавидел.