rain_dog - Еще одна сказка барда Бидля

Так что я ставлю свою подпись на нашем брачном контракте рядом с коротким росчерком Северуса, потом уже расписываюсь как свидетель в контракте Рона и Герми и торопливо выхожу за дверь.

- Ну, Гарри, ты даешь, - добродушно улыбается мне Кингсли, а Северус, вышедший следом за мной, уже кладет мне руку на плечо.

- Не могу больше, - выдыхаю я. - Мне кажется, если еще кто-нибудь что-нибудь скажет или пожелает, я вспомню, как пользоваться смертельными проклятьями и с легкой душой сяду в Азкабан.

- Я тебе сяду! - Северус смеется.

- Ну, что ж, дорогие новобрачные, - шутливо и торжественно произносит Кингсли, оглядывая нас четверых, - а будет ли мне позволено пригласить вас в ресторан? Отметить-то все же надо!

И Кингсли, о, пусть все боги его родины будут милостивы к нему до тех пор, пока не стихнут его шаги на этой земле, ведет нас в шикарный маггловский ресторан! Туда, где нет любопытных глаз и щелкающих колдокамер, слащавых улыбок, где - о счастье - до нас нет никому никакого дела. Где мы просто богатые посетители, заказавшие отдельный кабинет, дорогие закуски и напитки, где звенят сверкающие бокалы в наших руках, отражаясь от зеркал на стенах. Разумеется, мы давно избавились от мантий - Гермиона невероятно хороша в платье, похожем на розовое облако, я, Рон и Северус в маггловских костюмах, приличествующих случаю, а Кингсли… О, на нем незабываемая разноцветная хламида, в которой он выглядит, как африканский царь.

- Гарри, - говорит он, если я все же решусь вас поздравить, Авады не последует?

- Тебе можно, - милостиво соглашаюсь я.

И он произносит какой-то совсем короткий тост, но смысл слов не доходит до меня - я смотрю на Рона и Герми, на Северуса, на Кингсли, потешно жестикулирующего, рассказывая о чем-то, и одновременно вижу замки из белых и розоватых, подсвеченных светом заходящего солнца облаков, к которым меня вновь будто бы поднимают волны тепла и беззаботного счастья. А прямо перед моими глазами совершает свои неспешные обороты золотой Мировой Змей, охраняя отныне незыблемый порядок моего мира.

- Кстати, - продолжает Кингсли, - не знаю, в курсе вы или нет, но на свадьбу обычно полагаются подарки. Так как я совершенно не мог придумать ничего разумного, чтобы могло вам понравиться, я решил быть неоригинальным и остановил свой выбор на путешествии.

- Только бы не в Мексику, - тихо, так, что могу разобрать только я, шепчет Рон.

- И не в Исландию, - откликаюсь я.

Герми тоже как-то напряженно замерла. Да, Кингсли знает о крестражах, но вот подробности ему не известны. Вдруг он, решив поразить нас чем-нибудь этаким, действительно забросит нас в Мексику или Гватемалу? Исландия мне вряд ли грозит, он же знает, что у Северуса там дом.

- И я решил вам ничего не навязывать! - он кладет перед нами четыре портключа, которые действительно выглядят как маленькие ключики, инкрустированные камнями. - Вам только надо назвать цель путешествия, и ключи сами зафиксируют маршрут. Надеюсь, - тут он лукаво улыбается, - вы не назовете четыре разных места.

Я бы вот не был так уверен за Рону с Герми, а мы с Северусом как-нибудь договоримся! Но на всякий случай спрашиваю:

- А можно несколько мест последовательно?

- Гарри, - Северус смотрит на меня с подозрением, - у нас всего две недели. Ограничься хотя бы пятью!

Я киваю, я и не планировал устраивать кругосветное путешествие. Просто я знаю, куда мне хотелось бы попасть, потому что мысль о том, чтобы просто побродить по улицам маггловских городов, целуясь и держась за руки, не давала мне покоя с самой нашей помолвки.

- Ну, давай, - ободряюще говорит мне Северус.

- Амстердам, - начинаю я.

- Так, понятно, - Северус прячет улыбку.

- Прага. И Вена.

- Слава Мерлину, Куала-Лумпур на этот раз откладывается.

Мы еще раз называем маршрут, зачаровывая наши ключи. А Рон и Герми, быстро переглядываясь, неожиданно проявляют невероятное для них единодушие - Испания. Мы еще какое-то время сидим за столом, я почти ничего не говорю, пытаясь запомнить нас такими в этот день - беззаботными, красивыми, просто, наконец, счастливыми.

- Гарри, у тебя такой вид, будто ты сейчас пожелаешь всем Счастливого Рождества, - смеется Герми.

Я молчу и просто глупо улыбаюсь. Да, если бы это было сейчас уместно, я бы сказал именно это. Потому что, когда мы произносили это в последний раз, пожелание звучало как-то неубедительно…

А потом мы выходим на улицу, где уже наступает прохладный августовский вечер, шумно прощаемся, благодарим Кингсли, Северус обнимает меня за плечи и спрашивает:

- Ну что, Амстердам?

Странно, из того нашего путешествия я запоминаю только, что Амстердам кажется совсем крошечным, игрушечным, с каналами, вдоль которых плотно стоят домики, будто сделанные из детского конструктора. И что там есть ветряные мельницы. И действительно никто не удивляется, что мы ходим по улочкам, держимся за руки и целуемся, ни на кого не обращая внимания. А в Праге есть какой-то мост. А в Вене масса маленьких кофеен, где варят невероятное количество сортов кофе, предлагают шоколадный торт, к которому я неизменно требую огромное количество взбитых сливок, поедаю их, облизываюсь и смотрю Северусу прямо в глаза.

- Хватит уже меня соблазнять, ребенок, - улыбается он, а сам кладет свою тяжелую ладонь поверх моей, причем это получается у него так однозначно провоцирующее, что официант, обслуживающий нас, чуть не роняет поднос.

- Ты всегда будешь считать меня ребенком?

Он отрицательно качает головой.

- Ты вырастешь. Это невозможно остановить или изменить. Ты уже и сейчас не такой, каким был пару месяцев назад.

- А пока я не вырасту, ты будешь меня воспитывать? - я лукаво улыбаюсь.

- Конечно! Пока у нас лучше всего получается сексуальное воспитание, ты не находишь?

Мы стараемся говорить потише, потому что чинная Вена - это все же не Амстердам, а мне бы не хотелось, чтобы на нас косились. Потому что и так мы порой ловим на себе уж очень недвусмысленные взгляды. Несмотря на некоторое внешнее сходство нас невозможно принять за отца с сыном. Видимо, в нас есть нечто такое, что однозначно определяет нас в глазах окружающих как пару.

- Послушай, - вдруг спрашиваю я, - а что будет с домом в Греймор-хилл?

- Интересуешься семейным имуществом? - Ох, опять эта его ирония!

- Нет, я просто так вспомнил.

- Я отказался от него, Гарри, - говорит Северус как-то задумчиво, сразу становясь серьезнее.

- Почему?

- Потому что… Сам подумай, тебе хотелось бы когда-нибудь оказаться там снова?

- Наверное, нет. По крайней мере, не в ближайшее время.

- Вот видишь… Почему ты думаешь, что хотелось бы мне? Да и он никогда не был моим, этот дом.

Следующий вопрос мне задавать как-то жутко, но я все равно очень хочу спросить Северуса об этом.