Vorabiza - Секреты

Он вытолкнул чужака из своего сознания и вернулся в реальность, хватая ртом воздух. В голове уже немилосердно бухало. Блондин смотрел на него с холодной отстраненностью, не помогая и не мешая.

Через пару минут Гарри снова сосредоточился на возведении щита, очищая сознание. Он посмотрел на Малфоя и слегка кивнул. Он сумел продержаться несколько секунд, прежде чем щит рухнул, снова впуская Драко в свои воспоминания.

Вот мелькнули две книги Принца-полукровки… Занятия в кабинете зельеварения… Пьянка со Слагхорном и Хагридом в хижине Хагрида…

Поттер изо всех сил дернулся и упал на четвереньки, как будто наступал всем телом, а не просто пытался вытолкнуть чужое вторжение из своего сознания. Снова он хватал ртом воздух и в голове тяжело стучало. Парень тяжело сглотнул, почувствовав привкус желчи, который угрожающе усиливался.

Он слышал, как блондин сел на край кровати и в этот момент осознал, что происходит.

- Это сымитированные образы? - спокойно спросил Драко.

- Да, - задохнулся Гарри, медленно приподнимаясь и садясь на корточки.

Малфой, не отрываясь, смотрел на него, и он не мог понять, что скрывается за этой маской спокойствия.

- Почему я всегда после этого чувствую себя так плохо? - простонал брюнет.

- Потому что это насильственное вторжение, - ответил слизеринец. - Сознание и тело отторгают чужое присутствие.

- О, - сказал Гарри. - Думаю, это логично.

- Это также говорит о том, что ты осознанно пытаешься избавиться от чужого вторжения, - перешел Малфой на менторский тон.

Поттер странно посмотрел на него. Он узнал поучающие интонации, которые часто слышал в голосе Гермионы, но никогда не слышал их от Драко. По крайней мере, не до последних нескольких дней.

- На самом деле, если бы ты не пытался сопротивляться этому, твое тело не протестовало бы так сильно, - добавил Драко.

- Отлично, - с сарказмом сказал Гарри. - Значит, чем хуже я себя чувствую, тем успешнее сопротивляюсь этому?

- Что-то в этом роде, - ухмыльнулся блондин. - На самом деле ты вовсе не плох в этом. Хотя есть над чем поработать.

Он поколебался.

- Ты готов повторить? С практикой это станет легче делать, и ты будешь чувствовать себя лучше.

Решив обязательно наконец-то научиться Окклюменции, Гарри отодвинул в сторону все свои болезненные ощущения и закрыл глаза, начав снова возводить щит.

------------------------------------------------------------

За следующую неделю он действительно пришел в лучшую форму, чем был в течение довольно долгого времени. По мере освоения приемов медитации, Гарри обнаружил, что стал легче засыпать и избавляться от своих непрерывно вертящихся в голове мыслей. Его все еще мучили кошмары, но бессонница исчезла, так что в целом он стал спать больше.

Он совершенствовался. Ему удавалось все дольше и дольше удерживать щит. Тогда Драко начал давить сильнее, прилагая больше усилий в попытке сломать защиту. Гарри начал работать над наращиванием крепости своего щита так же, как и над его протяженностью. Кроме того, он научился быстрее возводить его. Это еще не было отработано до автоматизма, но парень начал верить, что сможет достичь этого. Он постоянно практиковался. С подобной целеустремленностью гриффиндорец занимался только квиддичем.

Малфой почти не комментировал те мелькающие образы, которые видел в сознании Гарри, и тот был благодарен за то, что блондин не задавал вопросов. Он не знал, что именно заставляет Драко сдерживаться, учитывая, что в обычном состоянии тот не преминул бы проезжаться насчет всех маленьких кусочков информации, которые получил.

Тем не менее, Поттер должен был признать, что они общались гораздо лучше, чем когда-либо раньше. Он не вполне доверял слизеринцу, но знал, что по каким-то причинам может не беспокоиться, что тот расскажет хоть что-нибудь из того, что мог узнать.

Чаще всего их споры переходили в дружеское подшучивание. Их встречи проходили в занятиях Викторией и уроках Окклюменции, но они также находили время просто поговорить. Гарри пришлось усомниться в своем психическом здоровье, но он обнаружил, что начал ждать приходов Драко.

В середине недели он, наконец, решил начать обсуждение предмета, который его интересовал.

- Под каким предлогом ты каждый день уходишь из дома, чтобы прийти сюда? - спросил он.

Малфой напрягся.

- Мама думает, что я хожу к друзьям. Ей это не нравится, но она не возражает, потому что благодаря этому я, по крайней мере, выхожу из комнаты на какое-то время.

- Малфой, а кто твои друзья? - осторожно спросил Гарри.

Драко молчал довольно долго, и Гарри уже не ждал, что он ответит.

- Крэбб и Гойл были подхалимами, - резко сказал Малфой. - Панси была для имиджа. Миллисента - как приложение к Панси. Я использовал их. Они не были друзьями.

- А Забини? - нерешительно спросил брюнет, поняв, что Драко был зол, но не знал, из-за кого или чего тот разозлился.

Тот закрыл глаза на несколько минут.

- Когда-то Блейз был моим другом, - сказал он напряженным голосом.

- А сейчас нет?

- Поттер, я не хочу говорить об этом, - огрызнулся блондин.

- Почему он больше тебе не друг? - не отставал Поттер. - Потому что ты сейчас бываешь здесь? Или что-то случилось раньше?

- Блейз не увлекается политикой, - сердито сказал Драко. - А я получил задание, имеющее абсолютную, в высшей степени политическую, направленность. Я избавился от него.

Гарри зажмурился, пытаясь понять.

- Ты избавился от него? - переспросил он.

- Я оттолкнул его от себя, Поттер, - нетерпеливо сказал Малфой. - Он был моим другом, я не хотел втягивать его в это и не хотел, чтобы он мешал мне.

- А он бы стал мешать?

Драко, похоже, немного выпустил пар.

- Я не знаю, - признался он.

- Ты скучаешь по нему, - заявил брюнет.

Слизеринец молча отвернулся.

В следующие два Гарри провел гораздо больше времени, чем, наверно, должен был, обдумывая этот разговор. Он знал, что ему нужно вернуться к решению проблемы с хоркруксами, особенно сейчас, когда он стал более умелым в Окклюменции.

Тем не менее, он понял, что продолжает размышлять о Драко и Блейзе. Он понял, что испытывает некоторое беспокойство, когда интересуется, не хотел ли Драко видеть в Блейзе кого-то большего, чем друг, и он изо всех сил старался не думать об этом. Вместо этого он сконцентрировался на том, что у Малфоя, похоже, больше не было друзей.

Для него не осталось незамеченным, что блондин выглядел более довольным, появляясь у Дурслей, когда тех не было. Он не думал, что это только из-за Виктории. Просто Гарри был единственной компанией Драко, за исключением матери, с которой тот проводил большую часть времени, и это беспокоило чувствительную гриффиндорскую натуру юноши.

Конечно, он игнорировал тот факт, что кроме Виктории и Винки, ребенка и домашнего эльфа, Малфой точно также был его единственной компанией. Он знал, что у него есть друзья, ждущие его, готовые принять его с распростертыми объятиями. Драко же, казалось, был ужасающе одинок.