Триша Телеп - Романтика. Вампиры

Лиз усмехалась и вызывающе водила пальцем по шее Клэр, словно играла на виолончели — своем любимом музыкальном инструменте. Другим ее любимым инструментом была плетка-девятихвостка, и она не раз спрашивала Лиэма, не хочет ли он поиграть. Он подозревал, что Клэр сейчас платит за его постоянное нежелание играть с Лиз, которая всегда плохо воспринимала отказы.

Будто прочитав его мысли, Лиз зашипела и нажала сильнее. Клэр застонала, и некоторые вампиры засмеялись. На ней были черные шерстяные брюки и ботинки, а еще красный свитер с высоким горлом, выглядывавший из-под черного пальто. Как всегда, она выглядела изящной — женщина, от которой захватывало дух, теплая и страстная, намного более чувственная в своей человечности, чем экстравагантно сексуальные вампиры женского пола.

Наверху гремел гром. Лиэм услышал отдаленные завывания оборотней, которые наводнили Центральный парк, и колебание крыльев любимцев вампиров, когда они собирались под почтенными старыми мостами. А еще он услышал знакомую поступь сеньора, своего родителя Эндрю Веллингтона.

Для Клэр и него наступал настоящий кошмар.

Он пристально смотрел на нее, в то время как по рядам вампиров пошла рябь. Мужчины, не державшие его, падали на одно колено, а женщины делали реверанс. Лиз осталась стоять, вцепившись в Клэр. Четыре собрата Лиэма схватили его еще крепче, будто решили, что он может вырваться и напасть на Эндрю.

Вполне разумная предосторожность!

— Плохо встреченный лунным светом, Лиэм Кадоган, — произнес Эндрю, появляясь в черном проеме туннеля.

Его низкий голос отозвался эхом. Высокий и алебастрово-белый, седой, с бегающими глазами, которые переливались кровью, и длинными, напоминавшими по цвету слоновую кость клыками, которые были не только украшены драгоценными камнями, но и покрыты резьбой в виде летучих мышей в китайском стиле. На нем были надеты черный свитер с высоким горлом и черные джинсы.

— Эндрю, да будет красной бегущая кровь, — ответил Лиэм, склонив голову.

Противостоять родителю не было никакого смысла.

— Не притворяйся! — бросил Эндрю. — Все кончено. Мы… это закончим.

Лиэм услышал боль в голосе Эндрю и сам ее почувствовал. Если бы он только мог рассказать, почему совершил такое — втайне контактировал с Палатой Феникса, ища компромисс, союз. У веллингтонского гнезда не было шансов пережить хаос в Нью-Йорке в одиночку. Изоляция стала непозволительной роскошью.

Эндрю кивнул четверым своим фаворитам, которые сжимали локти и запястья Лиэма с такой силой, что кости едва не захрустели. Эти четверо — Джеймс, Стив, Ларс и Тор — в своей смертной жизни занимались бодибилдингом, были вышибалами и рабочими-строителями. Став вампирами, они сохранили молодость и по-прежнему любили демонстрировать свою физическую силу. Или, может, они хотели причинить Лиэму боль, чтобы продемонстрировать лояльность Эндрю? Или просто ненавидели его?

— Приковать предателя к стене! — приказал Эндрю.

— Нет, — прошептала Клэр.

Взгляд Эндрю метнулся к ней, и Лиэм в отчаянии встряхнул головой. Лучше бы она молчала!

Темные волосы Лиэма задели грязную туннельную стену, когда четверо стражников надели на его запястья и лодыжки оковы, вделанные в мшистую кладку. Он помнил об этих манжетах все время, пока здесь жил, и еще раньше, после резни 1857-го, до того как Эндрю перевел их в красивый железистый песчаник в Верхнем Ист-Сайде. Здесь приковывали людей, когда еще не были готовы ими питаться. Хотя после такой казни виновных в убийстве его жены и детей Лиэм принимал участие в подобных пиршествах так редко, насколько мог, потому что не находил в этом никакой радости.

Джеймс, шипя, проверял застежки на наручниках вокруг левого запястья Лиэма. Ларс осмотрел другое запястье. Стив и Тор проверили цепи, которые впились в ноги Лиэма даже через тяжелые мотоциклетные ботинки.

Лиэм чувствовал запах крови на цепях: металл был непрочный, с коррозией и не сможет его долго удержать. Эндрю, конечно, знал об этом.

Четверо вампиров отступили, дав Эндрю сигнал, что Лиэм безопасен. С полностью обнаженными клыками, Эндрю выступил вперед, схватил Лиэма за простую черную футболку и разорвал ее. Лиэм не двигался, тяжелым взглядом впился в алые глаза своего родителя. Он знал, что все видят широкие ожоги на его груди: три дюйма шириной, багровые и белые. Раны, полученные в человеческой жизни, не заживают после того, как ты поднялся из могилы.

— Деревня Сенека, — сказал Эндрю убийственным тоном, указывая на шрамы Лиэма. — Это была первая деревня, где жили свободные мужчины цветных рас, немцы и немного ирландцев. Лиэм Кадоган, его жена и трое детей относились к последним. Будучи иноземцами, они три месяца жили в американской мечте, владея недвижимостью. Так, Лиэм? Creid в adh na nEireannach.

— Верьте в удачу ирландцев, — перевела Лиз.

Она тоже была там еще с двумя вампирами, которые превратились в пыль, посаженные на кол людьми.

— Его жена и дети умерли той ночью. Вы помните, Лиэм, как они кричали? Мойра, ваша прекрасная ирландская возлюбленная. Симус, маленький мальчик, еще в пеленках. Лиэм тоже умер бы от той раны в груди, если бы Лиз и я не спасли его.

Лиз обернулась к Клэр и мило улыбнулась.

— Я спросил, хочет ли он отомстить и станет ли их врагом. Потратит ли он вечность, будет ли питаться ими, чтобы откормить на убой им подобных.

Эндрю кружил по гнезду, обнажив клыки. Все вампиры расступились, их глаза пылали во тьме, как волшебные рубины.

Все, кроме Лиз, которая подошла ближе, таща за собой Клэр. Напряжение росло, что-то должно было произойти…

— Лиэм ответил «да», — продолжал Эндрю. При этом его глаза сверкали, как адское пламя. — Поклялся мне…

— Времена изменились, — ровно произнес Лиэм, надеясь отвлечь внимание Эндрю и найти выход из ситуации.

Взгляд Клэр остекленел, — казалось, она была в шоке.

— Но не изменились они, — парировал Эндрю. — Люди. Они остались такими же — жадными, примитивными и двуличными.

Эндрю было шестьсот лет. Он видел много войн, этнических чисток, ритуальных убийств, которые превращали жестокость и ограниченность в высокое искусство. Вместе с Лиэмом и Лиз, с растущим веллингтонским гнездом наблюдал обе мировые войны, Вьетнам и Ближний Восток. Люди были намного более жестокими, чем вампиры. К тому же они без зазрения совести использовали друг друга. В то время как вампир, напавший на собрата, не дожил бы до следующей ночи.

Эндрю взмахнул рукой:

— Вы все знаете это место как Центральный парк, мы охотились здесь много ночей. Но когда Лиэм пришел в эту жизнь, здесь находилась деревня Сенека — небольшая застава на болоте, о которой никто не знал. Несколько хижин, лавка и три церкви. Эти люди никому не сделали ничего плохого. Они просто были свободны как птицы.