Триша Телеп - Романтика. Вампиры

Стену напротив кровати украшало полотно, изображавшее прекрасную даму в платье семидесятых годов двадцатого столетия из розового шифона. Под картиной висели фотографии той же самой женщины во всевозможных позах и нарядах, в разные дни и моменты ее жизни: вот она во время пикника, вот идет по пляжу, держит ребенка и стоит под аркой из цветов, видимо во время церемонии бракосочетания. Она выглядела лет на десять старше сияющего Люка, который стоял рядом с ней, — такой симпатичный, в костюме с черным галстуком.

Она показалась мне знакомой, но я не сразу поняла, кого она мне напоминает. Она выглядела совсем как я. Мы очень похожи. Это ее комната? А ребенок? Ищи меня. Мое внимание привлекла дверь напротив кровати. Коннор!

Я распахнула ее. Коннора я не нашла, зато узнала, что тот ребенок — девочка и это ее комната рядом со спальней матери. Должно быть, в свое время детская была очень мила, вся в розовых тонах и кружевах, что впоследствии плохо вязалось с личной территорией молодой женщины. На ручке двери висела табличка с надписью «Не беспокоить», а на обратной стороне двери красовались постеры групп хеви-метал: «Ван Хален», The Who, AC/DC. Может, кое-кто из их участников был вампиром. Кто знает? То, что Коннор не верил в миссию Люка, означало, что вампиры разгуливают по улицам, кормятся и распространяют заразу.

— Поздравляю, — сказал Коннор хоть и приглушенно, но очевидно вслух.

— Где ты? — Я огляделась по сторонам.

— Открой стенной шкаф, я там заперт. Дверь открывается снаружи.

Я быстро распахнула дверь. Коннор, щурясь, моргал.

— Слава богу, наконец ты меня нашла. Здесь словно в гробу. Я едва мог пошевелиться. Дай-ка руку.

Я помогла ему выбраться из пустой прямоугольной тьмы. Да, каморка действительно напоминала гроб. Только Коннор помещался там стоя.

— Бедолага. Ты можешь идти?

Он потянулся, присел на корточки и снова выпрямился. На нем были те же футболка и джинсы, которые мне так хотелось с него стянуть той роковой ночью в квартире, когда нас обоих схватили. Именно схватили, как я поняла. Ибо моего разрешения никто не спрашивал.

— Идти я могу. — Он взял меня за руку. — Пойдем. Нужно действовать быстро. Я знаю, где найти лодку.

— Лодку? Думаешь, нам нужно просто взять и уплыть?

Он посмотрел на меня странным взглядом и сказал:

— Не могу сказать, что тут мне приготовили комфортные условия жизни. У меня дом в Ключах. Мы доберемся туда засветло, если погода не подведет.

— Засветло, — эхом отозвалась я, проходя за ним в следующую комнату. И потянула его назад. — Почему бы нам не вылезти в окно? Мы же на первом этаже.

Он жестом указал на зарешеченные окна. Очевидно, Коннор был не единственным, кого держали здесь против воли.

— Боже! Почему так?

— Потом расскажу. Пойдем. — Он повел меня в лабораторию, в окно которой я влезла. Помог выбраться мне, потом вылез сам. — Бежим к морю. Там эллинг со шлюпками.

Он двигался так быстро, что я даже не могла вообразить себе такой скорости, словно у него на ногах были крылья. Что самое удивительное, я поспевала с ним и даже не запыхалась. Но замедлила шаг, когда мы приблизились к эллингу — маленькому лодочному сараю рядом с пристанью.

— Нет. Там он.

— Люк? — Коннор с беспокойством посмотрел на меня. — Откуда ты знаешь?

— Я его чувствую.

— Так же, как чувствуешь меня? — Казалось, его это задело, словно подобная мысль даже не приходила ему в голову. Я и сама не подозревала об этом до сих пор.

— Да.

Он выпустил мою руку, словно обжегся. В дверях появился Люк.

— Я думал, ты хочешь остаться? — Он спрашивал меня, полностью игнорируя Коннора.

— А я думала, что вольна сама принимать решения.

Могу себе представить, как он выглядел в образе Золотой Бороды — грозы морей. Твердая линия подбородка и огонь в глазах заставили меня бояться того, что сейчас мое тело бросят в море, как некогда пираты заставляли пленников идти по нависшей над морем доске. Чему я была даже рада. Уж лучше отправиться к акулам, чем иметь дело с рассерженным пиратом по прозвищу Золотая Борода.

— Ты вольна в этом. Я не требую, а прошу. Пожалуйста, останься.

— А Коннор?

Коннор расхохотался и сказал:

— Он не станет бросать мне вызов сейчас, когда я на воле и не заперт. Я беру лодку и уплываю. Ты остаешься или едешь со мной?

Не веря своим ушам, я взглянула на Люка. Неужели это правда? Он не бросит Коннору вызов? Не станет сражаться с ним? Не вынудит остаться? Мужчины смотрели друг на друга так, словно готовы были сцепиться не на жизнь, а на смерть. Возможно, они уже это проделывали, причем не раз. И поэтому сейчас ни один из них не шевелился.

— Я не знаю.

— Надо же! — Коннор выругался. — Миранда, посмотри на меня. Ты знаешь, мы теперь связаны, и мы подходим друг другу.

В его пристальном взгляде я прочла, что дело и правда обстоит именно так. Но что-то в Люке заставляло меня задуматься: может, остаться? Внезапно я почувствовала, что разрываюсь и странным образом связана с обоими мужчинами.

Люк воздержался от каких-либо действий, выжидал.

Коннор подошел ко мне и погладил по щеке:

— Ты должна узнать, кто ты, прежде чем попытаешься уничтожить эту часть себя.

— Но ведь исследование Люка очень важно.

Люк улыбнулся, чересчур смело, на вкус Коннора.

— Исследование Люка! — презрительно усмехнулся Коннор. — Он рассказал тебе, что это исследование сделало с его дочерью Келли?

— Не смей говорить о ней! Ты недостоин произносить ее имя! — В считаные секунды Люк оказался подле Коннора и схватил его за шею. — Келли была моей приемной дочерью, ребенком жены от первого брака. Он уговорил ее сбежать с ним и обратил ее. — Люк отпустил Коннора, и тот упал на песок. Теперь стало ясно, кто одержит победу в битве.

Я широко раскрыла глаза, они стали не меньше луны:

— Ты ее обратил?

— Ей было интересно, каково это. — Коннор сел, опираясь на локоть. — Я оказал ей любезность. Мы могли бы жить вместе, жить вечно. Но он нашел нас, настроил ее против меня, а потом убил.

Глаза Люка потемнели до черноты. Он провел рукой по волосам и отвернулся, пытаясь взять себя в руки. Затем снова повернулся ко мне:

— Да. Это было ошибкой. Я пытался ее спасти.

— Обратить ее обратно. — Коннор встал на ноги. — И в конце концов убил ее своим собственным вирусом.

— Мутация, — пояснил Люк. — Она должна была вылечиться, но… — Голос изменил ему.

Мне стало так жаль его… Я подошла к нему и взяла за руку, давая понять то, что осталось невысказанным.

— Не вышло. Люк, мне так жаль.

— Миранда! — Его взгляд встретился с моим, и в нем полыхнул тот таинственный золотой свет. — Пожалуйста, останься. Мы можем совершить столько открытий, спасти многих.