Делайла Девлин - Укус Змея

— Куда же ты пошел?

— В притон, мы там целую оргию устроили — пили теплую кровь ведрами. Я насытился, а потом жутко мучился тошнотой.

— А женщины? Ты был с кем-нибудь, кроме меня?

Змей знал: правда причинит Марии боль, но соврать не мог.

— Так, банальные связи.

Мария закрыла глаза.

— Кровожадность и похоть — основные чувства любого вампира. Без крови и секса мы сходим с ума, поэтому даже самые верные и преданные удовлетворяют естественные потребности на стороне.

Мария всхлипнула и вытерла лицо рукой:

— Не представляю, как бы я это пережила. Как отпустила бы тебя к другой женщине.

— Теперь понимаешь, почему я ушел? Почему сразу не разыскал тебя?

— Разве нельзя было что-то изменить? Хотя бы воспоминания мне оставить?

— Я боялся, что ты не устоишь перед желанием меня найти.

Мария прищурилась и скривила губы в недоброй улыбке:

— Не устою перед желанием? До сих пор считаешь себя неотразимым?

Змей поднял правую бровь:

— А разве это не так? Разве ты меня неотразимым не считаешь?

На лице Марии читалась горькая ирония вперемешку с безысходностью.

— Ты за полчаса в койку меня уложил. Пожалуй, ты прав. — Она тяжело вздохнула. — И что дальше?

— Еще немного побуду с тобой, а потом обратно.

— Как ты это делаешь? Как стираешь мои воспоминания?

— Я поцелую тебя, потом уйду, и ты обо мне забудешь.

— Дэнни…

— Что?

— Ты ведь и раньше ко мне приходил? Ну, как сегодня. Значит, отпускать меня не хочешь. Если эти короткие… свидания — все, что у нас осталось, я согласна, мне хватит и их.

— Это несправедливо по отношению к тебе.

— Каково тебе будет знать, что я жива, но тебе не принадлежу?

Мария думала не о себе — она беспокоилась о нем. Змей едва не разрыдался.

— Будет мучительно больно, — тихо сказал он. — Но я готов тебя отпустить. Хочу видеть тебя счастливой.

— Я вовсе не несчастна. Просто… сексом не занимаюсь и особой потребности в этом не испытываю. По-моему, все вполне естественно. Хочу, чтобы это свидание не стало последним. Пожалуйста, Дэнни!

— Хорошо, — прохрипел Змей: от избытка чувств сжалось горло.

— Ты и раньше ставил меня перед выбором? — наклонив голову, спросила Мария.

— Да.

Она вскинула брови и растянула губы в улыбке:

— Приятно осознавать, что я последовательна в своих решениях. Ты по-прежнему коп?

— Скорее, тайный агент, — уклончиво ответил Змей. Разве мог он сказать Марии, что сейчас владеет одним из вампирских притонов, каждую ночь проводит в постели с добровольными донорами и прикидывается другом самых жутких переродившихся? Разве мог он объяснить, что иначе нельзя? — Плакать больше не будешь?

— Тратить драгоценные минуты на плач — преступление. А можно вопрос? Где мое обручальное кольцо?

Змей неохотно оторвался от ее тела, встал с постели и вытащил из кармана джинсов бумажник. В нем лежало сияющее золотое колечко.

Мария подняла голову и протянула правую руку: надень, мол. Кольцо скользнуло на безымянный палец, и Змей поднес ее руку к губам. В глазах Марии блестели слезы, но она улыбнулась и раскрыла объятия. Змей снова лег на нее, полностью накрыв собой.

— Дело в укусе? Из-за него я тебя вспомнила?

Змей кивнул и осторожно поправил ей волосы:

— Устоять перед этим соблазном выше моих сил.

— Пожалуйста, больше не следи за мной тайком!

— Хорошо.

— Занимайся со мной любовью.

— Я только об этом и мечтаю. В крайнем случае, могу просто тебя обнимать.

— Раньше ты не любил впустую обжиматься! — Мария сморщила нос.

— Теперь я большой мальчик, — съязвил Змей, изображая хорошее настроение, которого не было в помине. — Мне и объятий хватает.

— А мне нет! — Мария притянула его ближе и раздвинула ноги. — Давай отделай меня как следует. Утром буду думать, что мне это приснилось.

Змей впился в нее поцелуем, не желая думать о расставании.

На сей раз он не спешил и входил в Марию так медленно, что она сделала недовольное лицо и подняла бедра, затягивая его в глубину своего лона.

На сей раз секс был медленным и чувственным, освещенным воспоминаниями о любовных баталиях прошлого: сколько ночей они провели в этой постели, сжимая друг друга в объятиях! Поцелуи были сладкими и нежными. Оба хотели, чтобы они надолго сохранились в памяти, оживая в самые тяжелые моменты будущего.

Змей двигался все быстрее, укрощая собственную страсть. Он без устали ласкал крохотную розовую бусинку, приближая Марию к оргазму. Змей хотел увидеть, как она кончает.

Лишь когда Мария сдавленно вскрикнула, он перестал сдерживаться и застонал, отдав ей и свое тело, и душу.

Длинные ресницы затрепетали — девушка открыла глаза, и Змей взглянул на нее в последний раз. Она ласково прикоснулась к его щеке, а ее улыбка говорила, что ему прощается все.

Строго говоря, поцелуй не требовался: Змей попросил Марию закрыть глаза, потом зажмурился сам и, одно за другим, перетянул ее воспоминания к себе в душу.

Их первая встреча в участке, где Мария добывала информацию об арестах наркоторговцев. Заметив его, она забыла обо всем, даже позволила улизнуть задерганному специалисту по связям с общественностью. Их первая близость, бешеный, неистовый секс на переднем сиденье его машины. Он отчаянно корчил из себя джентльмена и после свидания подвез Марию до дому. Их первая рыбалка на взятой напрокат лодке. Единственным трофеем тогда стали солнечные ожоги на самых интимных местах.

Их свадьба. Сияющая Мария, в белом платье, стояла перед мировым судьей и скороговоркой повторяла брачную клятву, не в силах дождаться момента, когда их союз будет скреплен официально.

Змей стер последнее воспоминание, всхлипнул и, поцеловав закрытые глаза Марии, выскользнул из постели.

Лейтенант Мозес Браун ждал возле дома, прислонившись к машине, на которой не было ни мигалки, ни полицейской символики.

Завидев Змея, здоровяк Мозес выпрямился и бросил недокуренную сигарету:

— Как чувствовал, что тебя здесь перехвачу. Хочешь, подвезу?

Змей скользнул на пассажирское сиденье. Он смотрел прямо перед собой и ни разу не обернулся.

— Отпустил ее на этот раз.

Змей кивнул.

— Дружище, так лучше. Девушке нужно жить дальше.

— Да, понимаю.

— А у нас дел невпроворот. С тех пор как пришили Наварро, черные совсем распоясались, думают, город теперь без хозяина.

— Ясно, значит, я должен их приструнить.

— Слушай, мне чертовски жаль, что с твоей женой так вышло.

— Не хочу об этом.

— Ясно. Надеюсь, следов ты не оставил? Ничего такого, что наведет ее на размышления?

— Нет, конечно, все из ее памяти выскреб. — Опустошенный, Змей опустил голову на подголовник и закрыл глаза.

Кольцо! Он не снял с ее пальца кольцо! Змей чуть не подпрыгнул на сиденье.