Unknown - Тяжела ли шапка Мономаха? (СИ)

- Ты себе это нормально представляешь?

- Тогда никто не будет. И можно на бильярд поехать вечером!

Недалеко от Ленькиной дачи на Истринском водохранилище стоит аж пять домов отдыхов и два санатория. И в поселке год назад появился прикольный развлекательный центр с неплохим баром и неплохим же бильярдом.

- Я тогда оба кия возьму! – оживляюсь я.

Пашка кивает:

- Оба возьмешь! Пойдем на рынок сходим?

- Паш, только,… - предостерегающе сдвигаю брови.

- Да понял, понял, не дурак! – отвечает он на мою недоговоренную фразу об алкоголе.

Глава 2.

Мне по наивности начинает казаться, что жизнь налаживается. Мы приносим с рынка три пакета овощей и ягод. Я что-то быстро мою, что-то быстро чищу, заталкиваю в банки и лоточки всяческой жратвы на вечер и упаковываю пляжные полотенца.

«— Тихо, малыши! — твердо сказал Муми-папа. — Мама хочет купаться.» (с)

Но я совсем забыла 2-й закон Мерфи: «Если вам кажется, что ситуация улучшается, значит, вы чего-то не заметили». Оказывается, с приготовлением лимонада из лимонов мне еще придется попотеть! В четыре часа является наш «футболист». Мы с Пашкой стоим в дверях, практически, в ожидании выезда. Но Лёнчик оглашает квартиру энергичной фразой:

- Паша! Началось?!

- Что? – откликаемся мы озадаченным хором.

- Как что? – возмущается наш муж. – Пляжный баскетбол! По «Евроспорту».

- Лёня! Какой баскетбол!? – ору я. – Мы едем на дачу!

- Ты что-о-о? – Леня смотрит на меня как на святотатицу и чеканит слогами: – Это же «Рос-си-я – Швей-ца-ри-я»!

«Твою мать!» - произношу я про себя. Можно было бы и вслух зарядить, я же живой человек! Но, все-таки, я и к романтическим фикам имею отношение…. Поэтому я молча разворачиваюсь и иду на кухню распихивать обратно в холодильник продуктовые сокровища, заготовленные для несостоявшейся поездки.

- Лёнь, Маня просилась на дачу, - нерешительно бубнит за моей спиной Паша. – Я ей обещал!

Но слова эти ничего не поменяют. Паша Ленькины решения не оспаривает: Леня у нас – «альфа».

Не знаю, как у всего человечества, но у нас лидерство мужиков связано с физическими кондициями. Случись им подраться, Ленька Паше наваляет в пять минут. Мне кажется, именно поэтому Паша сразу стал второй скрипкой. В скандалах Ленькин арсенал: «я – сказал!» и - кулаком по столу. Пашкин: «пошел ты ###» и хлопанье дверью. И наплевать, что у Паши зарплата в 4 раза выше Ленькиной. Загадочные существа – люди. Не убеждайте меня, что в нас можно разобраться.

С деньгами тоже было непросто. После того, как Пашка притаранил к нам два чемодана, он попытался отдавать мне часть зарплаты. При этом «часть» Пашиной зарплаты перекрывала Ленькину полностью. И тут у моего спокойного, вообще-то, мужа взыграло ретивое!

- Деньги убери! – процедил он в ярости. – Я у себя дома альфонсом не буду!

- Тогда место для второго холодильника освобождай.

- На балкон поставишь! – ответил Леонид.

Решилось все чудноватенько: денег мы у Паши не берем. Но Паша – честный человек и альфонсом даже в чужом доме быть не собирается. Поэтому ему приходится ходить по магазинам. Не знаю, как у него было с женой, но у нас дома половину еды приносит он. Он же ходит на заправку, если мы втроем куда-то едем. А временами даже напрашивается со мной на шопинг. Правда-правда! Сколько кто потратил, мы особо не считаем. Но тратит Паша, очевидно, много. Теперь у нас постоянно мясо с рынка, свежие фрукты. И отдыхать мы ездим чаще и дороже, чем лет пять назад…. Как это с альфовостью и подчинением сочетается – я вам не объясню. Я не психолог и не социолог.

Распотрошив собранные было сумки, я ухожу за комп. Открываю вордовый файл и, для вдохновения, несколько удачных кадров из любимого сериала. Что у меня там сегодня по плану?

«Андрей:

И потихоньку всё у нас наладилось. Я даже, можно сказать, главным стал. Но понимаю: Ромка может снова всё к себе в кулак стянуть. Против моей к нему любви у меня оружия не появилось. Скажет: «или всё по моему будет, или – уходи» - и сломаюсь. Потому что я же – не идиот, уходить оттуда, где живет мое счастье!»

- Что на обед? – возникает за моей спиной Леня.

- Да пошел ты! – еще с обидой отвечаю я, натренированным стремительным движением свернув на экране все окна. – Пусть тебя твой телевизор кормит! Собирались же на дачу!...

- Ну, извини! Ответственный ведь матч! – Леня пытается чмокнуть меня в макушку. – Я же не знал, что вы так быстро помиритесь!

Я уворачиваюсь от его поцелуя:

- Там борщ и салаты. Три штуки нарезала. Думала, отдохнем, как нормальные люди, пока погода хорошая!

- Спасибо, малыш! – звук удаляется в сторону кухни.

Ну и вали к своему баскетболу! Только с мысли сбил, собака!

«Андрей:

Я его за руку взял, щекой к ней прижался:

- Ром, ну ты у меня и фантазер!

- Ты, Андрюш, главное, сам не выдумывай, что я могу от тебя куда-нибудь уехать. Я здесь – дома. Вот так, с рукой в твоих ладонях. Это – самое дорогое место для меня в мире, самое уютное. Меня отсюда только с кровью можно вырвать.

- Не дам, - говорю, - вырвать! Здесь будешь.»

Отношения моих героев, такие непохожие на реальную жизнь, ласково качают меня, как вечерние легкие волны привязанную к пирсу лодку. Проблемы уходят. И красивая сказка лечит исстрадавшуюся душу. Я прокручиваю диски сериала, ищу кадры, на которых выражения лиц любимых актеров лучше всего подходят в качестве иллюстрации к написанной главе.

- Маш! – раздается за спиной.

- А?! – подскакиваю я от неожиданности, снова кнопкой «сметая» с экрана свои сокровенные тайны.

- Ну, поехали!

- Куда?

- На дачу же! Поехали, поехали! – мужики в четыре руки вытаскивают меня из-за компьютера. – Мы банки все собрали. Три салата, мясо в бидоне, синяя сумка…. Все правильно?

- Да! – все слабее сопротивляюсь я. – Как баскетбол-то закончился?

- Наши выиграли! Дай, я пробки посмотрю, - пытается отнять у меня клавиатуру Паша.

- Пусти! – ору я истошно. – Мне надо файлы посохранять, позакрывать. Балкон закройте, борщ в холодильник уберите, ироды!

Через полтора часа мы въезжаем в обласканный вечерним солнцем дачный поселок. Мы уже не ругаемся. Паша травит анекдоты. Мне обещан бильярд. Леня доволен, что все у него под контролем. Припарковавшись у коттеджа Ленькиных родителей, мы попадаем в поле зрения настырной бабульки с какими-то ведомостями в руке.

- Вы – Морозовы? – пристально вглядывается она Пашке в лицо.

- Морозовы! – покорно подтверждает Паша.

- Вы за шлагбаум платили?

Паша беспомощно оглядывается на Леонида:

- Лень, платили?

- Это в апреле еще? – спрашивает тот.

- Да! – кивает бабка.

- Платили. Шестьсот пятьдесят рублей. Да вот же, моя подпись: «Морозов», - тычет Леня в строку ведомости.