К.Л. Паркер - Миллион запретных наслаждений

Ной

Канун дня всех святых, больше известный как Хэллоуин. Этот день в той или иной форме отмечается по всему миру. Несмотря на то что у каждого народа на этот счет есть своя версия, никто толком не знает, кто и когда ввел эту традицию. Впрочем, скорее всего она коренится в языческих культах. Как бы то ни было, ежегодно во всем мире отмечается тот единственный день, в ночь на который мертвым позволено входить в царство живых, а живым позволено с ними веселиться. Это день магии, страха и жутковатого веселья. Учитывая традиции и сложившуюся обстановку, важнейшее собрание членов правления очень удачно пришлось на тридцать первое октября, день, когда ты имеешь право замаскироваться под того, кем ты на самом деле не являешься, чтобы разыгрывать простаков.

Я простаком не был. Но им не был и Дэвид Стоун.

Утро понедельника наступило быстрее, чем я думал. Я нервничал, надеясь, что разработанный нами план сработает и не приведет к результатам, противоположным тем, на которые мы рассчитывали. В любом случае, к концу этого дня станет понятно, кто дурак, а победитель получит награду.

В любом случае маскарад закончится, и мы с Лейни, со щитом или на щите, сможем жить, не чувствуя каждую минуту страха, не опасаясь, что кто-то узнает наш самый главный, с таким трудом охраняемый секрет.

Когда Лейни вернулась домой с контрактом в руке, мы тут же сожгли его вместе с ее копией и моей, разорванной на куски, в том самом ведре, в котором она палила белье. Когда доказательство нашего соглашения превратилось в пепел, у нас точно огромная гора с плеч свалилась. Прах к праху, пепел к пеплу. Мы дали себе второй шанс и не рассчитывали, что будет просто. И, разумеется, оставалась еще та, переданная по факсу копия контракта.

Дез была только рада показать мне бесценную видеозапись, добытую во время их вылазки. Я не знал, что Скотт имел отношение к наркобизнесу, но не особенно удивился. Гораздо больше меня удивило участие Дэвида во всей этой истории. У меня даже подозрений никогда не возникало. Но тут я вспомнил, что об аукционе мне рассказал один из наших инвесторов. Можно предположить, что его в этот круг ввел Дэвид. Тем не менее Стоуну успешно удавалось держать меня в неведении. Можно было не сомневаться, что это дело приносило ему баснословные прибыли. Только ему не повезло.

Еще больше ему не повезет, когда он попытается сообщить на собрании, что сделали мы с Лейни. Это называется двойные стандарты.

К счастью для него, я собирался совершить убийство из милосердия еще до того, как он успеет открыть рот. За это он мог поблагодарить призраки моих родителей. Думаю, они бы не хотели, чтобы я поставил в неловкое положение их друга и партнера Харрисона, отца Дэвида.

И вот в понедельник утром, за минуту до начала совещания мы с Лейни вошли в мой личный лифт. Она уговорила меня разрешить и ей прийти, для моральной поддержки и вообще. Честно — я был рад видеть ее рядом с собой. Если по какой-то причине все пойдет наперекосяк, мы должны будем организовать единый фронт… или что есть духу бежать из города. Я слышал, Аляска весной — прекрасное место.

Лейни обняла меня за талию.

— Нервничаешь?

Я безразлично пожал плечами.

— Да нет. По мне, так просто очередной рабочий день. Я надеюсь, правление одобрит мою новую благотворительную кампанию.

Лейни развернула меня и заглянула в глаза.

— Не сомневаюсь, что одобрит. Ты же все выходные составлял презентацию. Не зря же ты старался, верно?

Она улыбнулась, и уверенность, которую я увидел в ее глазах, тут же успокоила мое растревоженное сознание. Когда она на меня вот так смотрела, я чувствовал такую уверенность в себе, что сбить меня с выбранного курса уже было невозможно. По одну сторону баррикады мы с ней вдвоем, а с другой — весь мир, и будь я проклят, если у нас нет хороших шансов на победу.

Мелодично динькнул звонок, двери лифта открылись, явив нашим взорам гудящий, суетливый офис. В дни, когда проводились собрания членов правления, сотрудники подсознательно начинали волноваться и усерднее обычного старались произвести впечатление напряженной работы. Все пришли на работу исключительно в деловых костюмах, на лицах — сосредоточенность. Несколько человек подняли головы, коротко улыбнулись нам с Лейни и тут же вернулись к прерванным занятиям.

Я выдохнул, чтобы успокоить нервы. Лейни взяла меня левой рукой под локоть, я опустил на нее взгляд и вдруг почувствовал себя последним придурком: на ее безымянном пальце не было кольца. Нужно будет исправить это как можно скорее. Она до сих пор носила браслет Кроуфордов, но этого недостаточно. Одно дело знак, указывающий на то, что она моя собственность (как когда-то было, по меньшей мере согласно контракту), и совсем другое — указание на то, что она сама решила стать моей.

Мы вышли из лифта, и я повел ее в свой кабинет. Здесь ей предстояло ждать. На собрания членов правления посторонние не допускались. К тому же мне совершенно не хотелось, чтобы она повстречалась со Стоуном. Лейни с готовностью согласилась остаться за кулисами, чуть позже к ней должна была присоединиться Полли. Мейсон на правах моего помощника будет присутствовать на собрании, и мы договорились, что он с самого начала позвонит Полли и не будет выключать телефон, чтобы Полли с Лейни могли в моем кабинете слышать, как проходит заседание.

— Все готово? — спросил я Мейсона, когда мы вошли в кабинет.

Я усадил Лейни в кресло за моим рабочим столом. Полли заняла место напротив. Как будто готовя какую-то тайную операцию, Мейсон позвонил Полли, проверяя связь.

— Ты готов? — спросил меня Мейсон.

Я кивнул и посмотрел на Лейни.

— Может, поцелуешь на удачу?

Она поднялась с кресла, встала на носочки и за воротник пиджака притянула меня к себе. Наши губы встретились, и она обеими руками обняла меня за шею. Этот поцелуй был под завязку полон чувств, о которых не надо было говорить. Оторвавшись от моих губ, она прижалась лбом к моему лбу и с уверенностью посмотрела мне в глаза.

— Тебе не нужна удача, — сказала она, — но я буду целовать твои губы просто так. — Можно подумать, у нее не было к ним свободного доступа каждый раз, когда у нее возникало желание. — Нам судьбой предначертано быть вместе, — продолжила она, — поэтому я не сомневаюсь, что все образуется. Да и потом, ты — Ной Кроуфорд, а это имя — синоним успеха.

— Я люблю тебя, — сказал я совершенно серьезно.

Она торжествующе улыбнулась.

— Знаю. И я тебя люблю.

Боковым зрением я увидел, как Мейсон наклонился и поцеловал Полли в волосы.

— Идем, Мейсон, не хочу, чтобы Стоун что-то заподозрил.

— Порвите их! — сказала с ободряющей улыбкой Полли, капитан нашей личной группы поддержки.