Джорджия Ле Карр - Его собственность (ЛП)

— Где она сейчас?

— Умерла.

— Что случилось?

— Это было так плохо, ваш дед заплатил мужчина, который убежал с ней. Она стала зависимой наркоманкой и умерла в номере мотеля. Я видел фотографии, и даже тогда я чувствовал неописуемое горе. Но теперь, когда я оглядываюсь назад, я понимаю, что мой отец был прав. Она была врагом, тщательно выбранным для моей судьбы. Красивая бабочка. После того, как она уничтожила меня, после того, как я потерял все, она бы небрежно упорхнула на следующий цветок, — он смотрит пристально на Блейка. — Что произошло бы, если бы я заплатил твоей девушки, чтобы она оставила тебя?

Злясь на себя, Блейк испытывает неожиданный прилив ярости, он отворачивается от отца.

— Я благодарю тебя, но ты не будешь лезть в мои дела. Я не хочу оставить все из-за нее. Это только увлечение. Временное.

Он уходит от отца и останавливается за дверью. Он так зол на предложение своего отца, заплатить Лане, что он едва слушает, как отец обвиняет его, что он позволил женщине влезть себе под кожу. В конце концов, он уходит и почти час гуляет по улицам Лондона. Он чувствует себя в замешательстве и проигравшим. Единственное, что он знает наверняка, что он переживает за нее. Всеми фибрами своего существа, он испытывает боль за нее.

Он успокаивает сам себя, говоря, что это всего лишь похоть. Но он знает, что это не так. Это не похоть, когда ты хочешь протянуть руку и вытереть ее слезы, прижать ее тело к своему. Он не просто хочет ее трахать, он хочет, держать ее в своих объятьях после этого. Она заполняет пустоту внутри него, которая никогда не была заполнена лучшими школами, самыми красивыми женщинами, самыми быстрыми автомобилями, самым дорогим шампанским, самыми гламурными вечеринками.

Он берет такси до улицы Святого Джона Вуда и позволяет себе успокоиться. Несколько мгновений он стоит при входе в коридор. В гостиной тускло. Он идет дальше, его ноги беззвучно двигаются по толстому ковру, останавливается на пороге. Только абажур горит у дивана. Она спит. Ее пальцы расслабились и свесились вниз. Здесь же пустой стакан, который откатился от нее. Он идет к ней. Она невыносимо, невероятно красивая. Он кладет руку под ее шею, а другую под колени и поднимает ее. Она тихо стонет, но не просыпается. Он чувствует запах алкоголя от ее дыхания.

— Не оставляй меня, — бормочет она.

Он замирает. Некоторое время он стоит, но она продолжает спать, поэтому он несет ее в свою кровать. Он нагибается и целует ее в губы. Она заспанная приоткрывает рот, и он углубляет поцелуй. Ее руки дотрагиваются до его волос, пальцы входят в шелковистые пряди. Она стонет и выгибается к нему. Он поддерживает ее плечи, поднимая к себе, и начинает целовать ее шею.

— Пожалуйста, Блейк... — она задыхается и прижимается к его телу.

Он позволяет своему рту опускаться ниже. Переходя к ее мягкой, набухшей груди, он сосет ее, потом останавливается и снова сосет на этот раз дольше. Он хочет оставить свою метку на ней. Она стонет от удовольствия. Он отстраняется и смотрит собственнически на красный засос. Он чувствует снова себя подростком, потому что она помечена им. Он старательно стал сосать другую грудь цвета кремовых сливок.

Ее руки двигаются в сторону его пояса, но не могут справиться с металлической пряжкой. Она больше, чем наполовину пьяна. Он запускает руку ей между ног, ее киска мокрая и сжимается для него. Она никогда раньше не просила его войти в нее. А сейчас он хочет, чтобы попросила. Он разрывает ее пижамную куртку. Пуговица отскакивает к зеркалу и с звуком падает. Она не слышит его.

Он хватает за кончики штанин и рвет, они расходятся и он бросает их за спину. Разрывает ее трусики и тоже отбрасывает. Он наклоняется к соску и начинает сосать. Ее голова запрокидывается назад, и она стонет. Он смотрит на ее тело, предназначенное для него, которое будет делать так, как ему нравиться. Раньше он никогда не чувствовал потребности сексуально овладеть кем-то. Но ею, ему просто необходимо. Она, как пристрастие. Зависимость.

— Скажи мне, что ты моя, — хрипло приказывает он.

— Я твоя, — говорит она.

— Попроси меня войти в тебя.

— Пожалуйста, Блейк, войди в меня. Я хочу, чтобы ты вошел жестко.

— Раздвинь ноги и покажи мне свою киску.

Она раздвигает свои ноги, и он видит, мокрую и блестящую ее плоть.

Он снимает свою рубашку и брюки. Она наблюдает за ним огромными и страстными глазами. Он никогда не видел ее такой. Это меняет его. Он стоит несколько минут, смакуя свои ощущения. Жестким, готовым и таким возбужденным. В нем просыпается чувство животной страсти. Она его самка. Он принадлежит ей. Он заплатил за нее.

Он залезает на кровать, матрас проседает под его весом, и входит в нее. Она кричит, и сжимается вокруг него так сильно, что ее ногти впиваются в его кожу. Он позволяет ей кончить первой, и она почти мгновенно засыпает. Он собственнически кладет свою большую руку ей на живот и думает об отце и Виктории. Он не собирается портить планы отца, ведь это же и его планы. Скоро он устанет от секса с ней, говорит он сам себе.

Но какая-то его часть, спрятанная очень глубоко внутри, знает, что это ложь, но он засыпает, прильнув к ее теплому, мягкому телу, и чувствует при этом себя прекрасно. Время еще есть. Достаточно времени, чтобы со всем этим разобраться.

24.

Блейк сообщил, что у него будет деловой ужин, поэтому он придет поздно, и Лана с Билли решили отправиться в бар, который только что открылся на Сеймур Плейс. Она моет волосы и одевает обтягивающие джинсы с верхом, который Флер назвала базовым, хотя он достаточно свободный, с кружевом и перламутровыми пуговицами. Питер выходной и Блейк дал ей строгие указания взять такси туда и обратно. В первую очередь Лана едет к матери.

Мама выглядит лучше. Она неуклонно набирает вес, на щеках снова появился румянец, и, кажется, у нее улучшилось настроение. Мешочек с подачей антинеопластона обвязан вокруг ее талии.

— Я не так прекрасно выгляжу, как ты, — говорит она, вбежавшей Лане на кухню. Она ставит сковороду на плиту. — Ты не можешь пить на пустой желудок. У нас курица на гриле и салат. — Она посыпает растертыми орехами салат.

Они садятся за стол, как в давние времена. После обеда, мать отклоняет все предложения о помощи на кухне и выпроваживает Лану прочь со словами:

— Иди и проведи время в свое удовольствие. Позвони мне утром.

— Окэй, — со смехом говорит Лана, когда мать подталкивает ее к двери.

У Билли Лана переодевается в один из облегающих красных топов Билли, который выглядит более клево и намного сексуальнее.

Такси подвозит их к входу в Loren. Они открывают деревянную дверь и попадают в тускло освещенный интерьер. Зеленые стены, обрамленные хромированными деталями и в рамках черно-белые фотографии кинозвезд сороковых и пятидесятых годов. Клиентура весьма неоднородная, но, кажется, в основном офисные служащие.