Петр Кузнецов - 4 Крыма

Над виноградником стоит марево. Между лоз от сухости ничего не растет. Сами эти растения, с необычайно кривыми стволами, пускают корни глубоко и как-то добывают воду в любую жару. Посадить сортовую лозу очень сложно, надо рыть глубокую яму в каменистом грунте, в нижней ее части устраивать дренаж.

- Хотел бы ты на Камчатку съездить?

- Еще как. Там вулканы у вас. Тихий океан. Класс. Ну вот, теперь пожалуй можно. - Выбираю гроздь, висящую на солнце. Там некоторые ягоды еще на ветке подбраживают. - Ешь быстрее. Делаю то же самое. Виноград теперь не кажется кислым и идет легко. Съедаем примерно по полторы грозди.

- Вау!

- Клево, да? А почему «вау»?

- Ну вот вау и вау.

Лозы вокруг начинают шевелиться, земля колыхаться и воздух кажется тоже подтанцовывает.

- Давай в «ладушки». Попадешь?

- Ха ха ха.

- Не хохочи, а то будут настаивать, чтобы мы по ведру набрали.

Стараясь держаться за кроной крупной лозы, пляшем и дурачимся, насколько хватает фантазии в таком состоянии. Через полчаса все начисто проходит как началось, голова не болит, никаких проблем.

- Удивительно.

- Вот то-то же. Теперь делай серьезное лицо.

Идем мимо сдающих по паре ведер.

- Нелли Владимна, а виноград точно не опыляли? Съели несколько ягод в том углу, живот дико разболелся.

- У обоих?

- Да.

- Кузнецов, ты когда-то собирал достаточно винограда?

- Когда-то собирал, да. Но в этот раз не до того. Ух.

Есть и виноградники с очень вкусным виноградом, на них ходим когда надоедят персики, или инжир.

- Миха, уходим, сторож похоже. Вон фонарик светит

- Петро, там собаки.

- Ладно, бежим к трассе, забирая на восток; тут обрыв.

- Собаки!

- Да, приближаются, это плохо.

Восточнее удачно оказывается открытый коллектор, по дну которого бежит поток из горного источника. Спрыгиваем в него и по воде шарашим в сторону трассы, окаймляющей средних размеров город.

- Все. Хороший виноград.

- Пошли домой?

- Не, давай на пляж.

- Сейчас ветер, там волнение наверняка.

- Как раз класс, пошли.

Пробираемся в темноте через город, выходим к знакомому пляжу.

Людей кроме нас никого. Ветер крепкий, и на берег набрасываются приличных размеров валуны воды метра по три с половиной высотой. От удара очередной волны галечный пляж погрохатывает, а когда вода отбегает — шепчет.

Забегаем на длинный бетонный волнорез, когда вал совсем приближается — бежим обратно, волна накрывает уже выдохшаяся. Холодно и весело. Поверхность волнореза сырая и скользкая, в это время года штормы не редкость. Поскальзываюсь, падаю в воду сбоку от волнореза, накрывает волна и тащит. Крутит во все стороны и не понятно, где верх и где низ. Но стараешься понять не где верх и низ, а где волнорез, чтобы не влететь в бетон. Бац — по голове попадает галечная поверхность и тут же укуывыркивается. Добрался до берега. Теперь надо вылезти пока обратно оттоком воды не унесло. Двигаюсь к берегу и от волнореза. Накрывает следующей волной, еще череда касаний дна то по голове, то по ногам. Выбираюсь.

В волнах тоже отлично купаться, но надо немного отдышаться после падения. Как накатывает очередной вал, просто подныриваешь под него, чтобы не оказаться в гребне волны и не начало швырять в разные стороны.

Когда начинается сезон штормов, вода становится холодной, но мы подолгу купаемся когда температура хотя бы 15 градусов и выше. Нырять можно и при двеннадцати. То есть кончается сезон в середине ноября, а иногда и в начале декабря.

Если море относительно спокойное, на берегу можно проводить целые дни: ловишь и жаришь крабов, мидии, в принципе съедобны и ноги от рапанов, если их правильно отделить от раковины.

Чтобы не вылезать из воды несколько часов, надо не чувствовать границу между своим телом и окружающим миром, психологически. Когда добьешься полноценного ощущения, что вода — это тоже часть тебя, полноценная — никаких проблем. Если чувствуешь хоть какой-то барьер «я - не я» - будешь мерзнуть, или быстрее уставать. Обычно наныряешься до такого состояния, что приходится долго прыгать, чтобы вытолкать воду из носа и из ушей. Кажется, что ты весь насквозь просолился.

В туристический сезон стараешься перебираться позападнее от Ялты, ближе к Севастополю, добраться туда сложнее и не так многолюдно.

Мой Крым — это побережье от Кара-Дага на востоке до скалы Ласпи на западе и до близких перевалов на севере. Когда перебираюсь за эти границы, уже не чувствую себя дома. Понимаешь, почему в древности эти области всегда были независимы, образовывали города-государства и автономные поселения. Это как из Японии попасть сразу в Маньчжурию: совсем другой уклад, формат жизни и ощущений. Степь и живописное морское прибрежье на склонах, два разных мира.

- Привет!

Солнце уже склоняется к совсем низким в районе Фороса горам, вечер. Купальный сезон с точки зрения отдыхающих, и с нашей стороны побережья их многовато, но здесь довольно свободно.

Передо мной стоит и улыбается Вика, одетая как всегда со вкусом и выглядящая как всегда подтянутой.

- Привет, Вик.

- Мороженое будешь? И пошли потом на пляж.

- Отлично, я как раз туда.

Хватаемся за руки и как беззаботные и бесшабашные дети направляемся вприпрыжку через городок в сторону пляжа. Это поразительно, насколько она легко сбрасывает шаблоны общения и резвится как ребенок. Само по себе настолько ценно, что и не нужно ничего больше от ситуации.

Мелкие ласковые волны накатываются на берег, скрывающийся в закатной тени.

Будет теплый ночной ветер, плескание в светящейся в безлунную ночь воде, плавание, перемежающееся с разнежьем в шезлонге, до утреннего солнца.