Тара Сивек - Маяк Фишера (ЛП)

— Его зовут Стэнфорд, и он работает на твоего отца в главном отделении банка на материке. Твой отец нанял его, чтобы он провел некоторый аудит по кое-каким проектам, а Трип попросил его взглянуть на бухгалтерские книги «Butler House», пока он бывает здесь. Он пригласил Люси куда-нибудь сходить вечером месяц назад, и она согласилась. Они встречаются каждый раз, когда он приезжает сюда, и это происходит чертовски часто, если тебе это интересно, — добавляет Бобби. — И что за гребанное имя Стэнфорд? Это же название университета, но уж никак не имя для чувака. Блядь, девчонка.

Бобби продолжает жаловаться на имя этого мудака, но я отвожу от него взгляд, уставившись на Люси через всю комнату и мне хочется ее возненавидеть, потому что она решила продолжить жить. Она не должна была двигаться дальше без меня. Она должна была вечно любить только МЕНЯ и быть со МНОЙ всегда. Она стала еще красивее, чем я ее запомнил и фото, которое видел. Светло-голубой пояс на платье, подчеркивает каждый изгиб ее тела, а цвет платья оттеняет ее летний загар, демонстрируя веснушки, которые она всегда пытается скрыть с помощью макияжа. Она скрестила стройные ноги под столом, и мои руки чешутся, пройтись вверх по ее гладкой коже и ощутить, как они оборачиваются вокруг моих бедер. Я скучаю по ее запаху, ее смеху, ее прикосновениям настолько сильно, что мне хочется опуститься на колени посередине этого гребаного бара и разрыдаться, словно ребенок.

Конечно, она не стала стоять на месте и решила идти вперед. Конечно, она перестала любить меня. Я смотрел ей тогда прямо в глаза, говоря, что она не достойна меня, и что она была слабой и жалкой, оставаясь и ожидая меня все это время. Я сломал ее, и причинил ей столько боли, в самом худшем смысле слова, а затем я ушел. Это я не достоин ее, и она всегда знала это, всегда чувствовала, всегда понимала это. Я просто очень хоту, чтобы она была счастлива. Я хочу, чтобы она легко улыбалась и как можно чаще смеялась. Я вижу, как она смеется с этим мудаком в баре, но мне плевать. Я знаю, что это эгоистично, знаю, что это слабость, но мне насрать. Если бы я был лучше, лучшим мужчиной, я бы ушел и навсегда покинул бы этот остров и никогда бы не оглянулся назад. Я бы позволил ей испытать свое настоящее счастье, которое она заслуживает, даже если оно убивает все внутри меня.

Но жаль, что я не такой мужчина, не лучший. Она должна стать моей . Так было всегда и она станет опять моей, черт возьми.

Я прислушиваюсь к Бобби, который зовет меня и предупреждает не делать глупостей, я крепче хватаюсь за бокал, чтобы случайно не запустил его куда-нибудь и начинаю прокладывать путь через бар к своей Люси.

Люси

8 апреля 2014 г. – 1:45 вечера

— Фишер, пожалуйста, не делай этого! — прошу я сквозь слезы, стоя в дверях нашей спальни, обвив себя руками вокруг талии, и наблюдаю, как он мечется по комнате.

Он срывает одежду с вешалок в шкафу и вытаскивает все из ящиков моего комода, запихивая в два чемодана, лежащие на кровати.

За два месяца он почти не произнес больше, чем несколько слов, и сейчас он говорит одну восьмидесятую, чем я услышала за все это время.

— Мы закончили. Все кончено. Я собираю это дерьмо, и ты уезжаешь! — выплевывает он, хватая мои книги и очки для чтения с тумбочки, и бросая их поверх одежды.

Я несусь через комнату и хватаю его за руку, твердо веря, что он внемлет голосу разума, но он отталкивает меня, направляясь обратно к шкафу, хватает мои туфли.

— Ты можешь хотя бы остановиться и просто поговорить со мной? — кричу я, подходя к нему сзади, и потянувшись за туфлями, которые он сжимает в руке.

Он обходит меня, даже не взглянув в мою сторону.

— Не о чем говорить, и так понятно, что здесь происходит. Все хуево, как ты не понимаешь? Все разрушено, все стало хреново и тебе нужно уйти! — кричит он, запихивая мои туфли в чемодан.

Мое тело начинает сотрясаться от страха и рыданий, которые я пытаюсь как-то сдерживать. Я сделала все, что могла. Я пыталась вызвать его на разговор, я пыталась игнорировать многие вещи, изучая книг и общаясь с другими женами, чьи мужья тоже прошли через боевые задания, но ничего не помогало. Ни одного намека, чтобы что-то изменилось, я никак не могла пробиться через стены Фишера, окружавшие его мысли, он отгораживался от меня все дальше и дальше. Я совершила ошибку, предложив за завтраком как бы между прочим, что, возможно, ему следует обратиться к консультанту, и вот тогда мой мир со скрипом замер.

— Ничего не разрушено, Фишер, просто немного сломано, — шепчу я сквозь слезы. — После стольких лет, после всего, что мы пережили вместе, ты не можешь просто так, взять и выкинуть меня. Я всего лишь хочу помочь тебе, я хочу увидеть тебя снова улыбающимся и смеющимся, и я хочу, чтобы ты был счастлив.

Он цинично смеется, наконец-то поворачиваясь ко мне лицом, скрестив руки на груди, и в упор смотря на меня. У меня бегут мурашки по коже, когда я вглядываюсь в его глаза. Я не узнаю этого мужчину, во взгляде которого светится столько вражды и ненависти.

— Ты не можешь мне ничем помочь, и, если честно, я думаю, это выглядит довольно жалко, что ты пытаешься снова и снова. Господи, когда ты только поумнеешь! Ты потратила сколько лет, сидя на этом дурацком острове, ожидая меня? Всю свою жизнь, просто сидя здесь, как хорошая маленькая девочка, ожидая и выжидая чего-то, а жизнь проходит мимо тебя.

Мои губы дрожат от слез, которые я пытаюсь сдерживать. Я хочу закричать и поспорить с ним, но какая-то часть меня понимает, что он прав. Я действительно сидела здесь, ожидая возвращения Фишера. Вся моя жизнь тратилась на ожидание этого мужчины, который возвращался ко мне. Я понимаю, что сейчас мне стоит уйти и дать ему время успокоиться. Он пристрастился к алкоголю, который еще больше усугубляет ночные кошмары и ужасные воспоминания, посещающие его все чаще. Я должна отступить и позволить ему выйти из стресса, но я не могу. Я никогда не буду в состоянии уйти от него, и тем более я не могу сделать это сейчас, когда он сломлен и испытывает такую боль. И совершенно неважно, что он говорит, потому что я знаю, что он нуждается во мне. Ведь, он всегда говорил мне, что я единственная, кто может забрать все это дерьмо, когда он начинает падать вниз. Сейчас он упал еще ниже, чем раньше, и я отказываюсь оставлять его, хотя он делает все от него зависящее, чтобы это произошло.

— Ты же не серьезно, — бормочу я, тревожась за твердый взгляд, возможно, я в чем-то ошибаюсь. Может, в этот раз он действительно имеет ввиду именно то, что говорит.

Он жестко смеется, опустив руки и направляясь ко мне через всю комнату. Я отступаю от него, по мере его приближения, и оказываюсь прижатой спиной к стене спальни. Я не испытываю страха перед Фишером, я никогда не боялась Фишера, но сейчас перед мной стоит совершенно другой Фишер, не тот, кого я знала раньше. Этот незнакомый мужчина имеет явное намерение разрушить мое сердце причем самым неприглядным образом.