Марк Довлатов - Тысяча и одна ночь Майкла Дуридомова

– Да не люблю я эти зубодробительные операции.

– Да не бойся – у нас установили одно новое кресло, немецкое, с турбиной и полным фаршем. Пошли.

– Ну пошли.

Они вышли в коридор и дошли до кабинета с надписью «Стоматолог». Внутри было три кресла, все немецкие: два трофейных и одно новое. Белка пощелкала тумблерами, включился свет, что-то загудело.

– Садись. Открывай рот.

Михаил уселся в удобное кресло, оно опустилось почти до горизонтального уровня; Белка направила на него лампу, взяла зеркало и провела им по верхнему ряду, потом по нижнему.

– Этот?

– Да.

– Он откололся немножко, нерв закрыт, надо просто запломбировать.

– А ты умеешь?

– Если нерв удалить – это я не смогу. А пломбу я уже два раза ставила. Пять минут – и все дела.

– Ну давай попробуем.

Белка взяла бор, запустила его и вставила Михаилу в рот, нажала кнопку, и струйка воды ударила ему в язык.

– Ой, я забыла отсос включить! Подожди!

– Асос? Авай! – с открытым ртом говорить получалось не очень. Зажужжало сверло, зуб занервничал, Михаил вцепился в поручни.

– Сплюнь! Щас поставим пломбочку, и все. Не закрывай рот!

Вся операция заняла минут десять и оказалась не очень болезненной. Белка убрала инструменты, выключила лампу и присела на край кресла.

– Ну как?

– Амеательно.

– Не болит?

Михаил помотал головой и положил руку девушке на колено.

– Перестаньте, больной! Что это с Вами? Вздутие в паху. Надо Вас срочно проверить. Закройте рот. Не мешает?

– Во рту не мешает.

– А где мешает?

– В штанах мешает.

– Не выдумывай! Пойдем дальше.

– Куда это?

– Я же говорила: мне надо пройти практику у всех врачей. Идем к хирургу.

– Ты что, Белка, сдурела? У меня ничего лишнего нет.

– Посмотрим, что там у тебя есть.

Назвался груздем… Михаил вздохнул и побрел за своей персональной старшей сестрой. Двоюродной. В кабинете хирурга посередине стояла кушетка, накрытая клеенкой.

– Раздевайтесь.

– Что, здесь будем?

– Ничего не будем. Пока весь осмотр не закончим.

– А зачем раздеваться тогда?

– Порядок такой. У меня анатомия тоже в эту сессию.

– Так это можно и дома.

– Не спорьте с сестрой! Ложитесь. На живот.

– А на живот еще зачем?

– Сделаю тебе укольчик – мне надо руку набить.

– Какой еще к черту укольчик?!

– Витаминчиков вколем – тебе полезно.

– А вдруг ты мне снотворного вколешь и скальпелем захочешь потренироваться? Отчикаешь его к едрёной фене.

– Вот ты дурак какой, Мишка! И зачем мне это делать – я себе враг, что ли?

– Ну… пришьешь потом. Для практики.

– А если он работать перестанет? Отторжение произойдет. Что я потом буду делать.

– Так и я о том.

– Вот ты болтун какой у меня.

– Забыл тебе сказать: я тоже на медицинский документы подал. На заочный. Пора мне тоже руку набивать. Где тут у вас гинекологический кабинет? С немецким креслом.

– Ну Мииишка!!!

– Ты что это – стесняешься?

– Ну не выдумывай!

– Не, ну где справедливость? Я тут голый на животе лежу… готовый принять от тебя любые мучения… а моральное удовлетворение как же.

– Будет тебе. Моральное.

– Два раза!

– Ладно. Что с тобой делать. Потом. А сейчас укол!

– Ну давай.

– Не напрягайся! Вот, молодец. Переворачивайся теперь. Щас будет мануальное обследование.

– Это куда?

– Это мы тебя пощупаем.

– А его?

– И его. А как же. Но пусть он губу не раскатывает.

– А что ж ему делать.

– Отдохнет пусть. Ему еще предстоит одна процедура. Серьезная.

– Это какая?

– У уролога.

– Белка, ну хватит уже. Совсем ты меня умучила.

– Да я за тебя и не бралась еще. Все, больной, лежите тихо. Так, уши холодные, гланды не увеличены. Грудная клетка развита нормально. Мышечный тонус хороший. Таз. Тестикулы у Вас редкого размера. На ощупь в норме. Пенис возбужден. Твердость и упругость нормальные. Бедра. Голени. Колени. У невропатолога проверим реакцию. Все. Видимых патологий не обнаружено. Одевайтесь.

– Как, одевайтесь?!

– А что же Вы – голый к урологу пойдете?

– А удовлетворение?! За укол?

– Заключение после окончания осмотра. Идемте.

В кабинете уролога тоже стояла кушетка, похожая на хирургическую.

– Что, опять раздеваться?

– Только снизу. Ложитесь. Я перчатки возьму.

– Дома ты его и без перчаток берешь.

– То дома. Здесь все надо по правилам. Подождите – принесу инструменты.

– Какие инструменты?! Что еще за новости?

– Это же урология, Мишка. У людей бывают камни. В почках.

– И что. У меня нету.

– У тебя-то нету. А мне надо потренироваться.

– На почках? Так это мы с Тимкой уже – пивом. Три раза.

– Понимаешь, Мишка. Послушай меня. Есть такая процедура урологическая – в эту твою штуку надо вставить катетер или буж или цистоскоп. Тут нужна определенная сноровка. А на ком мне тренироваться? На бомжах местных? Так что потерпи уж, ладно? Я буду осторожно.

– Будешь что?! В него запихивать все эти штуковины?!

– Ну да. А что же делать. Если камни.

– Да нет у меня камней никаких!

– Ну Мииишка! Ты меня дома как только не мучил! Что только не делал. А тут не можешь потерпеть немножко. Для науки. Для зачета. Ну пожалуйста! Если ты меня любишь. Хоть немножко.

– Знал бы – лучше бы под порогом ночевать остался.

– Ну что ты, Мишутка, это должно быть и не больно. Но я еще ни разу не пробовала. Ну мне же надо начинать когда-нибудь. Ну соглашайся. Ну я отработаю! Обещаю.

– Вот попал, так попал.

– Ну Мишенька, ну я тебя прошу. Я потихоньку так вставлю, проверим проходимость канала и все. Ну давай.

– Господи, ну за что мне такое наказание. Давай ты лучше стоматологом будешь.

– Ну мой хороший. Давай.

– Ладно, блин. Давай уже. Дома потом устрою тебе свой зачет. Идет?

– Ладно! Что захочешь!

– Точно?

– Ну ты же меня знаешь. Я и так для тебя все делаю.

– Ну давай уже, сестра. Милосердия.

– Берем трубочку, смазываем, вставляем… Не дергайся! Не больно? Вот видишь. Дальше. Еще. И куда это она вся помещается. Вынимаем… Все. А ты боялся.

– Ну, слава богу.

– Миша.

– Что.

– Мне надо еще вот это попробовать вставить.

– Эту кочергу?! Что это за хрень такая.

– Это не хрень. Буж называется.

– Да мне все равно, как она называется!

– Ну давай, Мишутка. Второй раз всегда легче. По себе знаю. Давай.

– Ну Белка, может и одного хватит?

– Нет. Потерпи. Я осторожненько. И всего-то толщина пять миллиметров.

– Всего-то! Да он и рифленый еще!

– Ну так надо. Готов?

– Да он всегда готов – ты что, не видишь?

– Вижу, вижу. Так, по инструкции: сжать головку, вставить… хорошо идет. Не больно?

– Да не больно. Приятно даже. Если бы ты еще сверху язычком – я бы и…

– Вы что это, больной! Немедленно прекратите! А то рука дернется, он в него упадет – так и будешь ходить потом.