Дженнифер Арментроут - Соблазнительный шафер

Боже, ему нужно лекарство или что-то ещё. Это была приятная фантазия, но всего лишь фантазия…

Когда прошло достаточно времени, он вернулся в спальню. Мэдди сидела там же, где он её оставил, и смотрела на шкуру медведя.

Он вздохнул.

— Мэдди, что ты делаешь?

— Этот ковёр просто ужасный, тебе не кажется?

Двигаясь к середине комнаты, он сложил руки на груди.

— Да, это не то, что я оставил бы в своей комнате.

Она вздрогнула.

— Мне будут сниться кошмары, как это животное оживает и грызет мои ноги… Это разрушит мою психику.

Его взгляд переместился к её изящным ногам.

— Мэдди, тебе нужно переодеться для сна.

Встав, она взялась за края своего платья. Он подумал, как к лицу ей этот цвет.

Девушка вздохнула.

— Я сплю обнаженной, поэтому не взяла с собой никакой одежды. Не думала, что возникнет такая проблема.

О, святой ад.

Он немедленно представил её блестящую, горящую и гладкую как шёлк кожу, скользящую под покрывалом. Тело и так было напряжено, словно тетива лука всю ночь, но теперь его член просто пульсировал от желания. Он жаждал её на примитивном, животном уровне. То, что бы он сделал с ней…

И именно поэтому он не будет совершать ошибок. Только не с Мэдди. Она слишком хороша.

Отвернувшись, он отчаянно искал решения.

— У меня есть несколько футболок, достаточно длинных, чтобы прикрыть тебя.

Он направился к своему багажу. Набухший член мешал сосредоточиться на том, что нужно делать. Единственное, чего ему хотелось — это раздвинуть её красивые бедра и войти в неё глубоко-глубоко, ещё и ещё. Парень, этому не бывать, так что успокойся. Он вытащил из чемодана тёмную футболку.

Мэдди стояла позади него.

— Прости.

— За что? За то, что ты немного навеселе? Подними руки.

Она повиновалась, подняв их в воздух.

— Прости за всё… это.

Её голос стал немного приглушенным, когда голова застряла в хлопковой ткани, которую он потянул вниз, едва сдержав улыбку.

— Должно быть, ты ненавидишь это, — сказала она, когда снова показалась наружу.

— Ненавижу что?

Он одернул футболку, и, слава богу, она была такой же длины, как и платье. Он просунул руки в поисках молнии и задел холмики её грудей. Чейз неосознанно придвинулся ближе.

— То, что застрял со мной, — она откинула голову, чтобы взглянуть на него.

Он нахмурился.

— Я не застрял с тобой, Мэдди.

Девушка промолчала.

Его пальцы нащупали застежку и потянули её. Платье упало к ногам, а его руки… Он прикасался к её голой спине. Кожа Мэдди была такой же мягкой, как он помнил.

Нужно немедленно убрать руки и отойти назад, но она качнулась вперёд и положила ладони на его талию. Её голые бедра касались его. Затем она прислонилась щекой к его груди и вздохнула.

— Я соскучилась по тебе, — пробормотала она.

Он почувствовал, как в груди что-то защемило.

— Малышка, как ты могла соскучиться? Мы же видимся каждый день.

— Я знаю, — недовольный вздох сорвался с её губ. — Но это не то же самое. Мы не те же самые. Я скучаю по тебе.

Боже, неужели это правда? С той ночи в клубе всё изменилось. И сейчас он застыл, пойманный меж двух огней — необходимостью отойти от неё и желанием не отпускать. И как часто он держал её вот так? Точно не в последние годы, но когда она была моложе — много раз. Странная пустота в сердце, которую он постоянно игнорировал, была согрета. В детстве он и его братья не могли оставаться в доме, наполненном разбитыми мечтами их матери о браке и отсутствием отца. Семья Дэниэлсов спасала их от одиночества. А в частности Мэдди. Она была такой особенной и так запала ему в сердце. Даже во времена, когда они не общались, её образ преследовал его словно призрак.

Закрыв глаза, он положил подбородок на макушку её головы.

— Я… я тоже скучаю по тебе.

Она подняла на него сонный взгляд, в её глазах светилось такое доверие. Боже, он был уверен, что она позволила бы ему всё, что угодно, прямо здесь и сейчас. Его тело кричало об этом, требовало.

С силой воли, о которой он даже не подозревал, он подвёл девушку к кровати в форме сердца, откинул одеяло и осторожно усадил. Неожиданный поворот судьбы — она не стала спорить и легла в постель.

— Где ты будешь спать?

Чейз навис над Мэдисон, пристально всматриваясь в её лицо. Он точно знал, сколько веснушек было на её носу и щеках. Двенадцать, если быть точным. Знал, что тот крошечный шрам под пухлой нижней губой получен в велосипедной аварии, когда ей было семь. Знал, какими выразительными могли быть эти губы в зависимости от настроения.

Он оглянулся. Диван выглядел узким, длинным и таким же комфортным, как куча досок.

— Чейз? — прошептала она.

Он заставил себя улыбнуться. Убрав с её лба прядь волос, он бессознательно погладил её щеку. Девушка прижалась к его ладони, и ещё один нежный вздох сорвался с её губ.

— Похоже на диване карточка с моим именем.

— Здесь места более чем достаточно, — она перекатилась на другую сторону и взглянула на него. — Я не кусаюсь.

Проблема была в том, что он надеялся на обратное.

— Я буду в порядке.

Удивительно, но она уснула прежде, чем он успел сказать что-то ещё, и это к лучшему. Если бы она повторила приглашение, он не был уверен, что смог бы устоять.

Поцеловав её, он пошёл к своему спальному месту. Улегшись на диван, он поворочался, чтобы устроиться поудобнее. Щемящая боль в груди снова вернулась. Но на этот раз не из-за отсутствия их объятий.

А из-за отсутствия Мэдисон в его жизни.

Глава 5

С Тайленолом в руках, её спасением от головной боли, Мэдисон подошла к матери и прищурилась за солнечными очками. Все посчитали, что экскурсия по винограднику — блестящая идея, и, возможно, ей тоже было бы интересно, если бы не псих-барабанщик, поселившийся в ее голове.

Чёрт, она и правда слишком сильно напилась вчера. Танцы на скамейке? Внезапно рациональный Чейз, провожающий её в номер? Пристыженная и более чем разочарованная в себе, девушка держалась поближе к семье, когда все они втиснулись в грузовик, перевозящий сено.

Бобби? Робби? Как бы его ни звали, он оказался в другой машине, слава Богу. Даже один взгляд в его сторону вызывал в ней желание зарыться в горке сухой травы в кузове. Каждый ухаб отзывался у Мэдисон в висках. Она вцепилась в сиденье и напряженно стиснула челюсть, когда их транспорт покачнулся на узкой дороге.

Её мама нахмурилась под полами широкой соломенной шляпы.

— Ты выглядишь немного голодной.

Прежде чем она успела ответить, встрял улыбающийся во все лицо Чад:

— Она вылакала бокалов двадцать вина прошлым вечером.

— Мэдисон! — воскликнула мама, нахмурив брови.

Девушка закатила глаза.

— Да не было там двадцати бокалов.

— Как много ты вчера выпила? — спросил отец, потирая подбородок.