Эдуард Снежин - Сиреневый туман

Утром пришёл служебный автобус и повёз практиканток прямо до Львова.

Сосед уехал за два дня перед Андреем, он остался в комнате один.

Провожали Мишку, соседи за столом пригласили и Андрея. Дни приездов, отъездов были примерно одни и те же, весь санаторий уже два дня гудел от пьяных проводов и новых встреч. Изо всех окон неслись песни, соседи переходили друг к другу из одной комнаты в другую, где, в который раз, прикладывались к живительной влаге источника веселья.

Собрались в комнате у Полины с Татьяной.

– Ну, Андрей! – кричал пьяный Олег, – такую принцессу отхватил!

– А я, что не принцесса? – обиделась Татьяна.

– Ты… ты королева! – нашёлся Олег и чмокнул её в губы.

– Король мой! – зажмурила глаза москвичка.

Полина оттанцевала с Мишкой. Запела Алсу:

Полина пригласила Андрея.

– Ты у нас один, бедный! – сказала она в оправдание перед любовником.

Тот, впрочем, ухом не повёл, налегая на копчёную розоватую кефаль.

– Жаль, не получилось у нас, – прошептала Полина Андрею в ухо.

– Да всё хорошо, ты же нашла себе любовь.

– Нашла… – согласилась Полина без особого энтузиазма.

Тут Мишка справился, наконец, с объеденьем и сказал:

– Ну, я раньше всех отчаливаю, через час такси.

– Ага, мы пошли прогуляемся! – отозвался с пониманием Олег.

Андрей вышел вместе с парой, но гулять не пошёл и плюхнулся в одежде на кровать в своей палате.

Сон не шёл.

– Как там Оксана? Наверно, парень её встретил.

Потом его мысли перенеслись домой.

– Слава богу, не согрешил перед женой. Никогда один больше не поеду в отпуск!

Тут тихо отворилась незапертая дверь, и на пороге показалась расхристанная Полина. У неё было помято платье, причёска съехала на бок, в руке она держала початую бутылку с коньяком.

– Пришла прощаться, завтра тоже уезжаю. Не выгонишь?

– А Мишка? – поднялся Андрей с кровати.

– Мишка уехал.

– Ну что ж, выпьем. Всё-таки три недели за одним столом.

Он разлил коньяк по стаканам, чокнулись.

– Когда ты первый раз подошёл к столу, знаешь, как у меня поднялось?

– Что, у женщин тоже поднимается? – пошутил Андрей.

Полина проглотила махом коньяк:

– Весь отпуск мне испортил!

– Ну, зачем ты так? Не одна ведь была.

– А? – отмахнулась Полина, – знаешь, сколько раз я смотрела тайно на тебя с этой девкой? Не замечал?

– Да нет.

– Конечно, смотрел только на неё. Порядочный семьянин!

– Чья бы корова… Полина.

– Понимаешь в чём разница? Я не скрываю своих измен. А ты… ты лицемер, – нашла она, наконец, подходящее слово.

– Я не изменял жене с Оксаной.

То была большая ошибка Андрея перед опытной жрицей любви. Она шестым чувством поняла, что парень не врёт, что прояви она наглый натиск – голодный организм среагирует.

Полина толкнула Андрея на кровать, тот не устоял от неожиданности, и одним рывком сбросила с него спортивные штаны.

– Ты что, Полина? От Мишки не высохла! – попытался он сдержать бешеный натиск фурии.

– Мишка распалил меня, но не удовлетворил. Ты ещё не знаешь как сладка такая женщина!

Между тем, Полина уже успела вытащить у ошарашенного парня застоявшийся от безделья орган и заглотила его. Не повинуясь больше хозяину, воспрянувший мученик восстал и импульсивно забился в распалённой страстью глотке. Но женщина не стала дожидаться, когда он расслабится, разрядившись от долгого страдания, и вскочила на него сверху.

Когда первая атака завершилась блестящей победой нападающей стороны, враг больше не сопротивлялся.

Коньяк бодрил силы бурно совокупляющейся пары, и к утру, Андрей рухнул и заснул совершенно измочаленный.

На завтрак Андрей не пошёл.

В обед Олег загадочно улыбался, они остались за столом одни – спутницы уехали, но ничего не сказал.

Дома всё произошло так, как и ожидал возвратившийся глава семейства. Любящая, соскучившаяся жена, смеющаяся, пускающая пузыри дочурка.

– Господи, какой я подлец! – думал Андрей. Он стремился забыть южные события, как сон, да они и представлялись ему теперь сном из привычного обжитого места.

Скоро в уютной тихой обстановке семейного гнезда отлегло от сердца. Но и воспоминания стали возвращаться. Как-то он заскочил на почту и спросил до востребования. Точно! Лежало письмо от Оксаны, твёрдое на ощупь. Андрей вскрыл конверт:

Внутри лежал плотный лист. Он достал его. Перед глазами возникло милое юное лицо – цветной портрет Оксаны. Девушка писала, что любит, что с парнем она не стала встречаться и… просила передать привет жене и дочурке.

– Святая наивность! – вздохнул Андрей.

Насмотревшись, он спрятал письмо в потаённом месте, рядом с раньше подаренной фотографией почти обнажённой девушки, сидящей на скале «Парус».

Однажды он пришёл с работы домой, жена ещё не вернулась, и нашёл на столе разорванные письмо и фотографии, всё-таки законная подруга что-то подозревала и сумела обнаружить их в потайном месте.

Андрей сам пошёл, не дожидаясь, к ней на работу, он любил жену, и подумал, как она всё это переживает, и не хотел ни минуты лишней ждать, чтобы попытаться облегчить её душу. Случилась череда неприятных объяснений, но она простила.

– Если бы она узнала ещё про Полину! – с содроганием вспомнил Андрей неожиданную вспышку.

Он не успел до этого случая ответить Оксане на письмо и честно написал, что произошло. Обрывки цветной фотографии он тайно склеил и унёс на работу.

Вскоре Андрей получил ответ. Оксана искренне переживала по поводу случившегося, а также сообщила, что с ней случилась беда – её изнасиловал один парень, не тот – другой, к которому она никогда не питала чувств. В конце письма: «прости, прощай!»

Андрей так и не понял, то ли на самом деле это случилось, то ли она специально придумала такое, чтобы прекратить всё и не портить его отношения с женой…

Он закрыл глаза. В голове, где-то ближе к затылку, засветился полыхающий, пульсирующий шарик и зазвучал милый грустный голосок: