Владислав Картавцев - Секс дыбом

Вы когда-нибудь видели парашют для котов? Нет? И вы даже не уверены, что он существует в природе? А зря! Потому что, например, у меня таких – целых три! Они небольшие – диаметр купола всего метр, но зато абсолютно безопасные. И раскрашенные в мои любимые цвета: первый – в салатовый с проблесками успокаивающего изумрудного, второй – в ядовито-желтый с ярко-серой (мышиной) надписью по кругу: «Cats forever!», третий – в кроваво-алый с ярко-серой (мышиной) надписью по кругу: «Jerry must die!»

Каждое лето ровно два раза в неделю (в субботу и в воскресенье) я совершаю прыжки с высочайшей точки нашего дома вниз на землю. На мне надет один из трех парашютов, я смело бросаюсь вниз, купол наполняется воздухом, и я планирую, как пушинка одуванчика, иногда пролетая расстояние аж до самого забора! Непередаваемое, сказочное ощущение – его невозможно промяукать! Сердце заходится, когти самопроизвольно растопыриваются во все стороны, встречный ветер овевает и холодит подшёрсток – что может быть прекраснее? Разве что только Марианна – да и то, не во всех случаях!

После первого прыжка я, не останавливаясь, снова бегу на крышу (парашют волочится за мной невесомым грузом) и снова прыгаю – и так продолжается до тех пор, пока я не почувствую, что удовлетворил свою жажду свободного полета! Я могу прыгнуть и семь, и двенадцать раз подряд – благо, никто мне не запрещает и не сковывает мою свободу надуманными представлениями о кошачьих возможностях:

«Они не могут летать, ведь они не птицы, а только кошки!», или:

«Они могут летать и с высоты, но часто только один раз», или:

«Кот и полет – что может быть бредовее на свете?», или:

«Увидел кота с парашютом – пойди выпей еще. Обещаем – галлюцинации скоро исчезнут!», или:

«Кот с крыльями – это примерное то же самое, что медведь-шатун по хозяйству».

Кстати, вот это выражение (типа, афоризм) я вообще не понимаю (наверное, его автор – не слишком большого ума человек). И вообще, все они – кто сомневается в способности котов управляться с такой сложной техникой, как парашют или акваланг (о нем речь пойдет ниже) – с моей точки зрения просто набитые дураки: если бы они хоть одним глазком взглянули на меня в момент свободного парения, их бы замшелые дикие представления о нас рухнули бы под напором неопровержимых фактов! Рассыпались бы, как карточный домик от тяжелой поступи проходящего мимо великана, рассеялись бы, как мираж колодца с водой (и с купающимися в нём гетерами) в самом центре свирепой пустыни Калахари!

Неверующим Фомам даю справку – если за Женей числится около сотни прыжков с парашютом, то в моем послужном списке их уже минимум пять сотен, если не больше! Здесь простая арифметика: от пятнадцати до двадцати (иногда и больше) прыжков в неделю, летом – двенадцать, тринадцать недель, умножаем, получаем – за лето двести прыжков как с куста! Или триста. Я никогда специально не считал. Прыгаю я уже третий год, так что вот вам поразительная цифра моего успеха. Как у заслуженного мастера парашютного спорта!

Что еще добавить для полноты картины? Особо нечего – разве только упомянуть пару смешных случаев, когда Женины гостьи случайно стали свидетелями моих парашютных развлечений! Обе мгновенно забыли, зачем прибыли, перестали обращать на ухаживания Жени внимание и, как будто заранее и в одном центре запрограммированные, выхватили мобильники и принялись снимали меня на видео – словно я какая-нибудь известная знаменитость! Мне было приятно! Еще одно доказательство моей исключительной уникальности и полезности не только кошачьему, но и человеческому социуму.

Пора, наверное, переходить к аквалангам. Вернее, не к ним самим, а к процессу погружения с аквалангами под поверхность морей и океанов. Как всегда, как принято у меня – кота-исследователя, быстренько для начала окунёмся в историю.

Понятно, что желанию плавать под водой, как рыба, примерное столько же лет, сколько и желанию летать по воздуху, как птица. Единственное отличие – в том, что всё же человек (и кот) может нырнуть без дополнительного технического оснащения и вынырнуть потом, а вот летать не может ни в коем случае. Но это, как раз, непринципиальные мелочи.

Итак: коты (и люди) еще с древности пытались увеличить глубину погружения и время нахождения под водой. Толща воды ман и т – ее притяжению ничего противопоставить нельзя!

Вначале были попытки погружения в воду с помощью специальных емкостей, соединенных с насосом. В основном, бестолковые попытки – но они дали необходимый задел и багаж знаний, который в итоге привел к положительному результату.

В конце восемнадцатого века был придуман водолазный костюм, схожий с современным. Он предполагал принудительную подачу воздуха водолазу с помощью специальных мехов – типа кузнечных. На протяжении почти ста пятидесяти лет костюм совершенствовался – и всё бы ничего, но он так и не смог решить основную задачу, стоящую перед исследователями морской пучины – он не смог дать автономности и свободы перемещения под водой!

Фактически, годом рождения современного акваланга считается 1924-й – именно в этом году француз Ив-Поль Ле Приер, опираясь на разработки своих соотечественников Бенуа Рукейроля и Огюста Денейруза, сконструировал дыхательный аппарат для подводного плавания с кислородным баллоном повышенной прочности. И хотя в аппарате не предполагалось автоматической подстраиваемой подачи воздуха (как у современных аквалангов), но принципиальная схема была принята всеми и должным образом апробирована.

Отцом же современного акваланга считается Жак-Ив Кусто. В годы Второй мировой он служил в составе французских военно-морских сил и был фанатом дайвинга. Счастливым совпадением и толчком к изобретению акваланга стала его женитьба на Симоне Мельхиор.

Отец Симоны, очень богатый человек, предоставил Жак-Иву денежные средства на проведение исследовательских работ, а также познакомил его с инженером Эмилем Ганьяном. Тандем Кусто-Ганьян и породил в 1943 году акваланг в современном виде. Основным отличием от предшественников стал клапан, который подавал пловцу воздух под давлением, равным давлению окружающей среды, что дало возможность резко увеличить продолжительность погружения. Таким образом, появилось именно то, что сегодня принято называть аквалангом.

Компания «Эйр Ликвид» создала впоследствии мировую империю по производству оборудования для подводного плавания, и в нее вошли такие гиганты как Technisub, US Divers, SeaQuest и Apeks. В дальнейшем фирма «La Spirotechnique» стала носить имя «Aqualung», и Жак Ив Кусто стал членом правления.

Так что слово «акваланг» и сегодня – торговая марка и фирма по производству снаряжения, и именно поэтому во избежание путаницы за границей нашей родины аппарат открытого цикла принято называть «скуба». (SCUBA – Self Contained Underwater Breathing Apparatus – автономный аппарат для дыхания под водой).