Кристи Бромберг - Управляемые

— Это будет интересно, — бормочет он, протягивая руку, чтобы потеребить мой выбившийся из пучка локон. Его пальцы движутся к моим наспех стянутым волосам и распускают их. Мои волосы свободно рассыпаются, водопадом кудрей покрывая спину. Он проводит по ним рукой, останавливаясь на затылке, где волосы у меня влажные от пота. От этой мысли я съёживаюсь, но ему, кажется, всё равно, потому что он собирает мои локоны в кулак, удерживая меня так, что я не смогу от него отвернуться.

— Что конкретно? — спрашиваю я; от его собственнического захвата сквозь меня проносится заряд дрожи, возбуждая. Колтон завораживает меня: его глаза, черты лица, чувственный рот, как пульсирует жилка под его челюстью, когда он рассержен.

— Ну, похоже, твой багаж так давит на тебя, что ты постоянно даёшь задний ход. Убегаешь от меня, — его голос рокочет, пока он медленно ведёт пальцем по моему обнажённому плечу. Я борюсь со своим телом, автоматически тянущимся к прикосновениям Колтона. Мой организм реагирует на него инстинктивно, и я не могу себя сдерживать. Он склоняет голову набок, наблюдая за моей реакцией. — А что насчёт меня? Моего багажа? От этого я страстно желаю чувственной перегрузки организма — возбуждающего наслаждения от близости кожи к коже. Тебя подо мной.

В этом и заключается проблема — когда он обращается ко мне, он говорит о чувствах и эмоциях, а когда рассуждает о себе, говорит о физическом контакте. Я пытаюсь не обращать на это внимания. Пытаюсь уговорить себя, что физический контакт — то, чего я тоже от него хочу. Единственное, что я могу от него получить. Признать, что это — единственное, в чём он разделит себя со мной.

Об этом легко помнить, потому что Колтон наклоняется и нежно проводит губами по моим губам. С его прикосновением все противоречивые мысли исчезают. Мягкий вздох от поцелуя, в который мы медленно погружаемся. Я раскрываю губы ему навстречу, его язык скользит внутрь, чтобы нежно погладить и объединиться с моим языком. Движения его языка неторопливые, даже ленивые, пока пальцы Колтона пробегаются по моим плечам к шее. В этом туманном состоянии вожделения я могла бы целовать его вечно. Меня окутывает его естественный запах, пьянящий вкус поглощает меня, а зажигательные прикосновения воспламеняют. Он стонет мне в рот, и этот рокот захватывает меня, проходя насквозь.

Тепло, успокаивающее боль, просачивается в мою грудь и распространяется по всему телу. Я отключаю свой разум и позволяю себе просто чувствовать. Упиваться ощущениями, которые Колтон вызывает во мне. Он — мой огонь холодной ночью, солнце, согревающее кожу прохладным весенним утром, ветер, ласкающий лицо осенним днём, — он всё, что заставляет чувствовать себя живой и цельной, и красивой.

И желанной.

Я скольжу руками под его футболку, по широкой дуге двигаясь к его пояснице. Его упругая кожа нагревается под моими прикосновениями. Мне нужна связь с ним, как нужен солнечный свет. Потому что когда мы так касаемся друг друга, когда я чувствую его в таком состоянии, я не сомневаюсь, что смогу довольствоваться малым. Смогу быть той, в ком он нуждается, и быть с ним так долго, как он мне позволит. За шанс быть с ним, находиться под влиянием его чар, я отодвину свои потребности в сторону и похороню их максимально глубоко, чтобы стать такой, какой он хочет.

Колтон обхватывает моё лицо ладонями, смягчая поцелуй, останавливается, так нежно потираясь о мои губы губами, что вверх по моему позвоночнику пробегает дрожь. Я мягко вздыхаю, в то время как его руки обхватывают меня, сильные мышцы тянут в комфортное тепло. Я кладу голову ему на грудь, которая пахнет чистым бельём и мылом. Я слышу, как под моим ухом бьётся его сердце, сильно и равномерно. Я закрываю глаза, желая, чтобы этот момент длился вечно.

Он кладёт свой подбородок мне на макушку. Я слышу его судорожный вдох, прежде чем он произносит:

— Уму непостижимо, как сильно я хочу тебя, Райли, — он сжимает объятия. — Как сильно меня к тебе тянет.

Я тихо, с маленькой улыбкой на губах, наполняюсь теплом от его признания. Возможно, я действительно влияю на него. Я вытряхиваю эти мысли из головы, не желая усложнять, углубляться в тему или вообще думать, а просто наслаждаюсь лёгкостью и сладостью этой близости между нами.

— Райли?

— Ммм?

— Пойдём со мной — на настоящее свидание, — чувствую, как с этими словами напрягается его тело, как будто просить об этом для него болезненно. Признать, что ему это нужно. — Согласись не потому, что я купил твоё свидание, а потому, что сама этого хочешь.

Всё внутри меня взмывает от восторга при мысли увидеть его снова. Снова провести с ним время.

— Скажи «да», Райли, — бормочет он с тихим отчаянием, целуя меня в макушку. — Просто невообразимо, как сильно я хочу, чтобы ты сказала «да».

Я отклоняюсь, потрясенная уязвимостью, которую слышу в его голосе, и значением языка его тела. Почему он боится, что я скажу «нет», когда любая выбранная им сказала бы «да»? Я всматриваюсь в его глаза, пытаясь прочитать эмоции, полыхающие в этом неистовом изумрудном взгляде. Я вижу страсть и юмор, желание и вызов, обещание и страх. Почему этот великолепный страдающий мужчина хочет провести время с такой ординарной девушкой, как я? У меня нет ответа, но я знаю: в этот момент, глядя на него, я вижу в его глазах намного больше, чем думаю, он хочет от меня. И понимаю, что это серьёзно пугает меня, и позже, когда останусь одна, я должна разобраться с этим. Всё проанализировать. Воспроизвести заново.

И затем надеяться.

Я тянусь рукой, чтобы дотронуться до его колючей, небритой щеки, наслаждаясь её грубостью под моими пальцами. Шероховатость его кожи свидетельствует о том, что этот момент — настоящий. Что Колтон действительно здесь, со мной. Я поднимаюсь на цыпочки и сомкнутым ртом запечатлеваю на его идеально вылепленных губах нежный поцелуй:

— Да.

Я вздыхаю, и мой ответ, независимо от всей моей прежней психологической агитации, означает, что Колтон Донован только что сделал первую трещину в защитной стене вокруг моего сердца.

Он едва заметно кивает, ничего не говоря, с застенчивой улыбкой на лице. Притягивает меня к себе ещё раз:

— Сегодня вечером?

Я молчу, мысленно оглядываясь на свой календарь, понимая, что у меня нет планов на вечер, но не желаю показаться слишком нетерпеливой.

— Я заберу тебя в шесть, Райли, — решает он за меня, прежде чем я успеваю ответить. Он отпускает меня и смотрит мне в глаза, чтобы убедиться, что я его услышала. В его взгляде нет и следа уязвимости. Она заменена непримиримой уверенностью, которая так созвучна с его публичным образом.

Я прикусываю нижнюю губу и согласно киваю, внезапно почувствовав смущение.