Кристи Бромберг - Управляемые

Это был невероятный день. Благодаря Колтону и его команде, мальчики получили опыт, который случается раз в жизни. Мы наблюдали за тем, как он гоняет по треку, подъезжая для корректировок к мастерской и слушая стёб команды, мотаясь вперёд-назад последние несколько часов. Я давала интервью репортёрам из Los Angeles Times и Orange County Register в отношении сотрудничества и помощи в сборе средств компании Колтона для «Всеобщей заботы». Нас фотографировали, прерываясь только во время тестовых кругов по трассе. Мальчики были переполнены удовольствием, а также обильным угощением, которое приготовила для нас команда Колтона. С нами обращались лучше, чем вообще можно себе представить, хотя это ещё не гонка, и не было никаких официальных обязательств.

Я делаю снимок того, как Шейн машет флагом, пока Колтон проносится мимо, радуясь, что в совершенстве овладела распознаванием радости на его лице. Когда я поднимаю глаза от картинки на фотоаппарате, упираюсь взглядом в Тони, которая стоит передо мной, оглядывая меня холодным взглядом леденисто-голубых глаз. В ответ я одариваю её небольшой, но учтивой, несмотря на её явное неодобрение меня, улыбкой.

После того, как она несколько минут просто стоит и сверлит меня взглядом, я решаю сделать первый шаг. Ее попытка запугивания неэффективна. Я только молюсь о том, чтобы хоть раз в жизни та находчивость, которая появляется у меня обычно постфактум, на этот раз не подведёт меня.

— Чем могу помочь?

Она скрещивает руки на пышной груди и прислоняется бедром к перилам, не отрывая от меня взгляда.

— Ты же знаешь, что совсем не в его вкусе?

Ага, вот, значит, как всё это будет. Я смотрю, как Колтон выходит на финишную прямую, ожидаю, когда оглушительный рев пронесется мимо нас, и потом снимаю наушники. Откидываюсь на кресле с понимающей ухмылкой, чуть трогающей мои губы — те самые, на которых недавно были губы Колтона.

— Ты так думаешь? А ты, значит, в его вкусе?

От своего последнего комментария я внутренне съеживаюсь, потому что точно знаю, что она очень даже вписывается в образ, который бы Колтон одобрил.

Она ехидно хихикает:

— Ох, куколка, твоё маленькое невинное «я» и не догадывается, во что ты ввязываешься, да?

Снисходительная сука!

— И что? Я бы знала во что ввязываюсь, если бы у меня было бы столько опыта, как у тебя? — мой голос сочится сарказмом. — Давай сразу определимся: всё, что между мной и Колтоном, тебя не касается. И я более чем способна сама о себе позаботиться, Тони. Однако спасибо за напрасное беспокойство.

Она смотрит на меня, сощурившись и скривив лицо:

— Ох, Райли, всё, что касается Колтона — моё дело. Я о нём забочусь.

Пару мгновений я смотрю на неё, ошеломлённая такой наглостью, задаваясь вопросом, стоит ли за её словами какая-то правда. Пытаюсь скрыть за цинизмом недоумение в голосе.

— Не знала, что ему нужен присмотр. Колтон кажется вполне способным принимать решения самостоятельно, — я скрещиваю руки на груди, отражая ее нападки.

— Ты ничего не знаешь, да? — Она язвительно смеётся, и её покровительственный тон режет по нервам. — Каждому мужчине нужна женщина, которая шептала бы ему на ушко, что для него будет лучше, — она саркастически ухмыляется. — И, Райли, девочка, я та женщина для Колтона. Была ею, — она выгибает бровь, — и всегда буду.

Отвлекаюсь, когда слышу, как, завершая круг, возвращается Колтон, и я благодарна ему за короткую передышку, которая позволяет словам Тони осесть и исчезнуть. Проследив взглядом за машиной Колтона, которая проносится мимо нас, я поворачиваюсь к Тони:

— Я совершенно уверена, что Колтон никому не позволяет диктовать, что ему делать, Тони. Но попытка была неплохая.

Если она ещё раз засмеётся этим смехом всезнайки, я её задушу.

— Просто продолжай так думать, куколка, — она постукивает акриловым ногтем по абсолютно белым зубам. — И, прежде чем до тебя дойдёт, ты будешь думать, что охомутала его. Невзирая на его краткие предупреждения, что ему не нужна постоянная девушка, ты будешь думать, что втайне он хочет быть с тобой. Что ты сможешь изменить его и его образ жизни. Будешь думать, что усмирила его буйства и можешь руководить им и его жизнью, — она поворачивается, чтобы проследить взглядом, как он проносится по дальней прямой трека, после чего возвращается к нашему разговору, подходя ко мне ближе на шаг. — Но когда он насытится тобой, ты вылетишь из его жизни быстрее, чем он обычно заканчивает последний круг на треке. У тебя нет того, что его удержит. Он быстро заскучает, — её брови ползут вверх, пока она изучает меня. — О, мой бог! — Ахает она, прижимая пальцы ко рту, чтобы скрыть вкрадчивую ухмылку. — Ты уже трахалась с ним, не так ли?

Я просто смотрю на нее, пытаясь скрыть правду, и молчание — мой единственный ответ. Я не хочу, чтобы она знала, что зацепила меня. Что её маленькие стервозные замечания проникают мне под кожу, подпитывая сомнения в том, почему я вдруг могу нравиться Колтону.

— Ну, это ненадолго.

— Ненадолго что? — спрашиваю я, уже догадываясь, что она мне ответит. Я буквально вижу, как её язык движется во рту, готовя следующий выпад и собирая новую порцию яда.

— Я видела достаточно его шлюшек, которые приходили и уходили, чтобы утверждать: ты продержишься максимум два месяца, куколка. Ты покинешь его постель и его жизнь ещё до первой гонки сезона, — она искоса смотрит, впиваясь в меня взглядом, ожидая реакции, которую я ей не предоставлю. Тони делает ещё шаг ко мне. — Просто знай: я буду той, к кому Колтон повернётся после тебя. И это я ему буду говорить, что он слишком хорош для такой, как ты. Я предупреждаю. Я. Голос. В. Его. Ушах, — последние слова она произносит почти шёпотом.

— Дай угадаю: это ты, с кем он будет жить долго и счастливо, так? — интересуюсь я, и мой голос звучит слаще сладкого, в то время как внутри меня пузырится гнев.

— В конце концов, когда ему надоест растрачивать свое время на таких пустышек, как ты, — хихикает она, меряя меня взглядом. — Ты умная. Я это признаю. Но я знаю его дольше, чем кто-либо, и потратила на него кучу времени. Его родители любят меня. Только я одна ему нужна. Он может не осознавать этого, но он любит меня...

— Похоже, твоему времени нужно найти занятие получше, куколка! — прерываю я её, поднимаясь с места, и делаю шаг ближе, по горло сытая её эгоцентричными нападками. — Ходить вокруг в ожидании, чтобы быть почти лучшим — это, на самом деле, печально.

— О, мы немного вспылили? Не убивай гонца, за дурную весть, — покровительственным тоном заявляет она, выставляя перед собой руки. — Я просто хочу предостеречь тебя от неизбежности, что он разобьёт твое сердца, — выражение её лица напрямую противоречит её словам.