Лаура Тонян - Будем квиты

Я коротко смеюсь.

- Да, Шеннон не может держать свой рот на замке.

Храбро улыбнувшись, я вскидываю голову вверх.

- Я с этим справлюсь. Прости, что не сказала раньше. На самом деле, моя лучшая подруга Вивьен пока тоже не в курсе, она лишь знает все в общих чертах. Сегодня вечером я собираюсь перезвонить ей, наконец, и все объяснить.

Эмили поджимает губы. Она крепко обнимает меня, шепча:

- Он такой козел.

- О, да, - усмехаюсь я, предпочитая не вспоминать то, что случилось вчера в кладовке.

Когда мы обе выпрямляемся, то замечаем на себе сочувствующие взгляды сотрудников кухни. Эмили хочет скорее выйти отсюда, она проталкивает меня к двери.

- Аарон сказал, что хочет, чтобы их столик обслуживала ты, - Эмили вновь вздыхает, доставая из кармана юбки двести баксов. – Мне очень нужны деньги, поэтому, когда он их дал мне, я взяла. – Девушка понижает голос: - Конечно, я поделюсь ими с тобой, но для начала ты должна обслужить их, Агнес.

Почему он считает, что можно купить все? Хотя глядя на ликующую Эмили, я тоже начинаю так думать.

- Хорошо, - говорю я отчаянно, и женщина-повар, которая месит тесто, приподнимает свои красивые пухлые губы в улыбке.

- Иди, - выпроваживает Эм. – А потом мы вместе надерем ему зад.

Я корчу рожицу, тем самым заставив младшую Тирсет засмеяться. У нее такой красивый смех – заразительный, лучистый. Ее глаза сияют, когда она открывает дверь передо мной. Эмили выходит после меня, принимаясь убираться на других столах, в то время как я подхожу к столику, что располагается напротив деревянной барной стойки. Джереми дружелюбно улыбается, но я даже не удостаиваю его взгляда. Шон – светлый высокий парень, который не в очень хороших отношениях с Люком, - ковыряется зубочисткой в зубах, пролистывая новости на своем смартфоне. Он отрывает взгляд от незаменимого гаджета и, его глаза округляются, когда он видит мои ноги в этой чертовой короткой юбке. Единственный в этой компании, кто глядит на меня постоянно – это Аарон. Его ухмылка нахальная, дерзкая, цвет голубых глаз стал, кажется, еще ярче. Он играется с зажигалкой, пожирая меня на расстоянии. Возможно, это всего лишь мои предположения, но смотрел он на меня очень долго, прежде чем, наконец, сказать:

- Привет, - здоровается он, а я ничего не отвечаю на это. – Что можешь предложить перекусить?

Сегодня меня об этом еще никто не спрашивал, я не выучила Меню, но я могу назвать блюда, которые я помню, потому что подавала их.

- Э-эмм… - чешу концом шариковой ручки затылок. – Панкейки? Они очень вкусные.

Не знаю, куда делся вчерашний Аарон, который был так подавлен после того, как я уехала с Брисом.

- Сироп прилагается? – спрашивает Шон, листая Меню.

- Брусничный, вишневый, малиновый – на выбор.

- А яблочного нет? – капризничает Рон.

Я отвечаю строго и быстро:

- Нет.

Он вскидывает глаза на меня и, я, слегка пожав плечами, приподнимаю одну бровь, как бы говоря: «Что? Думаешь, буду с тобой милой?»

- Тогда что-нибудь другое. – Он складывает локти на столе и вытягивает ноги, облаченные в светлые джинсы.

- Я пока плохо знаю Меню…

- Так-так-так, - прерывает он меня тут же. – Плохо справляешься с работой. Придется снова понизить тебя в должности, Ники… Как насчет старой доброй горничной? – И он улыбается во все свои тридцать два зуба, довольный своей шуткой.

Я устала от его шантажа. Я же все равно здесь всего на день. Он знает об этом? Не выдержав, швыряю наполовину исписанный маленький блокнот , а за тем и ручку. Склоняюсь над столом, уперев руки в края. Я сжимаю белую скатерть, и мне абсолютно все равно, насколько она дорога. Я спиной чувствую взгляд Эмили, но и на это плевать.

- Слушай, ты, сукин сын, мне это надоело, понятно? Надоело, что ты ведешь себя так, словно являешься творцом Вселенной, и все зависит только от тебя. Через пару дней твой отец, я очень надеюсь, надерет тебе зад, придурок! Я ему расскажу, какой же ты идиот, и расскажу о твоем скотском обращении к девушке. Ты достаточно помучил меня. Чего еще ты хочешь? Чего ты хочешь, Галлахер?

Когда я делаю шаг назад, отталкиваясь от столика, улавливаю судорожный вздох взрослой дамы, сидевшей рядом с парнями. Несколько метров – не помеха, чтобы хорошо услышать мой взрыв ненависти. Дружки Аарона сидят с открытыми ртами. Иногда они, чувствуя приближение беды, поглядывают на него. Как будто через несколько минут случится извержений вулкана, а гигантский опасный кратер – это Рон.

Он вскакивает со своего места так быстро и резко, что стул, на котором он сидел, падает, напугав гостей за соседним столом. Я стараюсь не замечать осуждающий взгляд Эмили, когда Рон тащит меня через весь бар на кухню. Я стараюсь вырваться, как могу, но мы оба знаем, что это все тщетные попытки. Он мощный, большой и сильный. Рядом с ним я маленькая девочка, которая хочет сделать ему больно, но у нее это никогда не получится. По крайней мере, не физически.

Аарон тащит меня через посудомоечную зону и прислоняет к светлой стене за ее пределами. Здесь мы одни. Это крохотная пустая комната, лишь с одной дверью – выходом на кухню. Я смотрю на нее в надежде на спасение, однако чуда не произойдет. Галлахер упирается обеими ладонями в желтую стену по обе стороны от моей головы. Он так разъярен, что, кажется, скоро дым из ушей повалит.

- Как ты посмела разговаривать со мной так при моих друзьях?! При гостях нашего отеля! Как?!

Предпочитаю оставаться беспечной. Делаю вид, что рассматриваю свой маникюр.

- А что тебя, собственно, не устраивает? Я ведь не оболгала тебя. Сказала правду. Ой, - я ахаю, приложив ладонь ко рту, - прости, что выставила тебя мудаком при всех.

Он злится. Боже, как он злится.

- Ну, что? Что ты еще можешь мне сделать? Я больше не боюсь тебя. – Толкаю его грудью, и Аарон отшатывается назад. – Мы оба знаем, что ты не сможешь испортить мне стажировку, не сможешь уволить меня. Раньше я была такой наивной, чтобы поверить тебе… а теперь… что еще ты можешь сделать? – Я повторяю это снова, пока он с глухим свистом обратно не прижимает меня к стене.

Рон заводит руки мне наверх, сжимает их одной ладонью. Другая же - блуждает по моему телу, останавливаясь в районе груди. Он щупает ее, помещая ее в своей руке. Он ее ласкает – то грубо, то нежно, а в это время его рот атакует мой. Наши языки переплетаются, и из меня вырывается стон, когда Аарон подхватывает меня, заставляя обвить талию ногами. Всего лишь пара движений – и моя рубашка порвана. Пуговицы разлетелись в разные стороны, я даже не пытаюсь уследить за ними. Горячими губами Галлахер прокладывает себе дорожку поцелуев от шеи к груди. Самое незабываемое ощущение в моей жизни – Рон оттягивает ткань простого черного лифчика, чтобы поместить сосок в рот. Он облизывает его и покусывает, глядя вверх, прямо мне в глаза. Мне нужно быть потише, однако этот человек только что открыл для меня нечто фантастическое. О, Боже, я не думала, что может быть так хорошо просто от прикосновения к груди…