Диана Фарр - Загадай желание!

Не следовало соглашаться выходить за Малкома замуж по специальному разрешению. Слишком поздно она поняла, что положенный трехнедельный срок, установленный для того, чтобы выяснить, нет ли каких-либо препятствий к заключению брака, – это тот минимум, который необходим девушке, собирающейся выйти замуж, чтобы хоть немного привыкнуть к поджидавшим ее переменам. Она от этого срока отказалась, и теперь время неслось столь же стремительно, как вода, падающая с отвесного утеса. И в конце недели, пролетевшей как один миг, Натали уже сидела рядом с Малкомом в дорожной карете, направлявшейся в Лондон.

В целях соблюдения приличий их сопровождали Сара и миссис Бигалоу, но они сидели напротив жениха с невестой, в то время как плечо Малкома интимно прижималось к ее плечу, и Натали, захваченная новыми ощущениями, почти не принимала участия в разговоре. Она не могла представить, что пройдет совсем немного времени и они с Малкомом всегда будут путешествовать вот так, сидя рядышком в карете. Как странно…

В это время года, чтобы добраться до Лондона, требовалось меньше одного дня, и к фамильному особняку Чейзов, расположенному в Мейфэре, они подъехали за два часа до заката. Когда Натали вышла из кареты и взглянула на дом, у нее закружилась голова, она не ожидала такое увидеть.

Оулдем-Хаус оказался самым настоящим герцогским дворцом. Значит, Малком решил поселить ее здесь. С этого дня и впредь, когда она захочет приехать в столицу, именно здесь она должна останавливаться. Это великолепнейшее здание будет ее домом. Боже правый! Она всегда восхищалась элегантной квартиркой своей мачехи в Кенсингтоне, но по сравнению с Оулдем-Хаусом квартира Люсиль – просто халупа.

И внезапно Натали порадовалась тому, что на ней новое платье. Если бы она вошла в Оулдем-Хаус в скромном одеянии сельской жительницы, она бы выглядела как нищенка.

Несмотря на все эти треволнения, Натали внешне удавалось оставаться спокойной. Она вошла вслед за Малкомом в дом, где он представил ее своим слугам. Натали вежливо улыбалась и грациозно кивала головой, изображая из себя ту, какой никогда не была, – аристократку, вся жизнь которой прошла в подобном особняке. В этом ей очень помогло то обстоятельство, что ей все время казалось, будто она видит сон. Во время процедуры знакомства она сумела держать себя дружелюбно и несколько отстраненно, не ощущая, однако, никакой нервозности. Она спокойно, словно всю жизнь занималась подобными делами, представила миссис Бигалоу дворецкому Оулдем-Хауса и экономке.

Наконец с представлениями было покончено, и экономка повела Сару с няней наверх. Натали, взволнованно нахмурившись, провожала их взглядом. Что-то в поведении Сары вновь было не так: она поднималась по ступенькам, вцепившись в руку няни, чересчур низко наклонив голову и сгорбившись, хотя должна была идти, высоко вскинув голову и расправив плечи, – ведь малышка наконец-то оказалась в родном доме, который, кажется, очень любила. Натали была уверена, что девочка делает это неспроста, но почему – не могла понять.

Может быть, Сара опять боялась упасть? Ведь она не выздоровела до конца: сломанная рука еще давала о себе знать. Внезапно Натали охватило странное чувство, что если бы у нее было хоть несколько минут, чтобы поразмыслить об этом, она наверняка нашла бы ответ, разгадала эту тайну.

Однако времени на размышления у нее, к сожалению, не было, и она решила на какое-то время выбросить эту мысль из головы, но обязательно вернуться к ней позже. А пока Малком, приказав дворецкому заняться багажом, пожелал показать Натали дом, по крайней мере главную его часть.

Она переходила из комнаты в комнату, изображая вежливое изумление. По правде говоря, увиденное произвело на нее ошеломляющее впечатление. Общие комнаты и холл были, по-видимому, отделаны в середине прошлого столетия, а посему щеголяли до нелепости пышным убранством. Каждая вещица в них, каждый предмет отделки кричал о богатстве и социальном статусе своих хозяев. Похоже, люди, отделывающие эти просторные комнаты, задались целью поразить воображение тех, кому доведется в них побывать. Во всяком случае, Натали им удалось поразить настолько, что в душу ее даже закрался страх. Подумать только, даже дверные ручки были позолоченные и украшены тонкой резьбой!

По мере того как Натали шла все дальше, настроение ее падало. Она понимала, что глупо так переживать, но ничего не могла с собой поделать. Она ужасно боялась заляпать руками полированные поверхности или нечаянно смахнуть на пол подолом юбки какую-нибудь бесценную вещицу, украшавшую комнату. Неужели Малком вырос в такой обстановке? Ну конечно, ведь на него она не производила никакого впечатления. Он воспринимал ее как нечто само собой разумеющееся. Он брался за красивейшие позолоченные ручки и поворачивал их так небрежно, словно это были деревянные щеколды на дверях какого-нибудь деревенского дома.

Осмотр они закончили в маленькой столовой, примыкающей к кухне, и Малком распорядился подать чай, после чего повернулся к Натали. Поняв по выражению ее лица, какие чувства она сейчас испытывает, он огляделся по сторонам и улыбнулся, словно извиняясь:

– Наверное, убранство дома кажется вам чересчур пышным. Неудивительно, что вся эта позолота и прочие излишества вышли из моды. Сам я так к ним привык, что даже не замечаю. А вот тот, кто видит их впервые, должно быть, испытывает настоящий шок.

– Ну что вы, они очаровательны, – вежливо ответила Натали и, с преувеличенной осторожностью, опустилась на канапе с атласной обивкой.

– Хорошо хоть спальни отделаны в современном стиле. «Спальни»… Дрожь прошла по телу Натали, и на мгновение она лишилась дара речи.

– Вы устали, – заметил Малком, пристально взглянув на нее. – Может быть, приказать подать вам чай в вашу комнату?

– Нет-нет, – быстро покачала она головой и смущенно добавила: – Я буду пить его здесь… вместе с вами.

Малкому было приятно, что она ему так ответила. Усевшись напротив, он порывисто наклонился к ней и тихо произнес:

– Я хочу, чтобы вы были счастливы, Натали, и все для этого сделаю.

Она смущенно улыбнулась:

– Я это знаю, Малком. И я сделаю все, что могу, чтобы ваша жизнь была… спокойной.

Малком удивленно и несколько обеспокоено взглянул на нее. Несколько секунд он молчал, пытаясь найти нужные слова, и наконец произнес:

– Когда-то вы говорили мне, что надеетесь на нечто большее, чем просто спокойное замужество.

– Совершенно верно, – ответила Натали и поспешно выпрямилась, опасаясь, очевидно, что сказала что-то не то. – Но теперь мне это больше не нужно. Человек не волен выбирать, кого ему полюбить и когда. Любовь поражает его внезапно, как удар молнии. Я никогда не стану переживать из-за того, что не смогла получить. Я ценю то, что вы для меня сделали, и благодарна вам за все. И я непременно выполню условия нашего соглашения.