Сьюзен Филлипс - Только представьте…

— Милосердие? — возмутилась Кит, вскакивая. — И ты называешь все, что здесь происходит, милосердием?!

— Ты читала историю? Вот и подумай. — Теперь и Кейн, сам того не замечая, встал. — Назови других победителей, которые были бы так снисходительны к побежденным. В любой другой стране тысячи солдат были бы казнены сразу после капитуляции, не говоря уже о тех, кто годами гнил бы в тюрьмах. У нас вместо этого последовала всеобщая амнистия и южные штаты вновь приняли в Союз. Реконструкция — не более чем шлепок по рукам за все, что Юг сотворил с этой страной.

Кит с такой силой вцепилась в спинку стула, что побелели костяшки пальцев.

— Сожалею, что, по твоему мнению, было пролито слишком мало крови и ты не успел ею насытиться. Какой человек способен желать Югу еще больше несчастий, чем уже пережиты?!

— Я никому не желаю несчастий. И даже согласен с терпимостью политики федерального правительства. Но прости, если не способен кипеть праведным негодованием по поводу того, что южане лишились своих домов.

— Жаждешь крови?

— На моих руках умирали люди, — спокойно возразил он. — И далеко не все из них носили синие мундиры.

Кит, не в силах справиться с охватившим ее волнением, выбежала из столовой и, буквально влетев в свою спальню, рухнула на стул перед туалетным столиком.

Он не понимает! Видит все с точки зрения северянина!

Но, даже перечисляя все причины, по которым он ошибался, Кит не находила сил воскресить прежнее ощущение собственной правоты. Кейн казался таким грустным…

В голове словно застучали кузнечные молоты. Виски нестерпимо заныли. Ужасно хотелось лечь в постель и забыться, но предстояло еще одно дело, которое и без того слишком долго откладывалось.

Поздно ночью, когда все успокоилось, Кит пробралась в библиотеку и засела за переплетенные в телячью кожу книги, в которых Кейн вел счета плантации.

Следующие несколько недель дом осаждали визитеры. В прежние, более счастливые, времена женщины нарядились бы в лучшие туалеты и приезжали в «Райзен глори» в дорогих экипажах. Теперь же у дверей останавливались фургоны, влекомые крестьянскими клячами, в лучшем случае разбитые коляски, которым место на свалке. Чисто выстиранные старые платья, помятые шляпки… зато осанка оставалась по-королевски гордой.

Стыдясь своего роскошного гардероба, Кит сначала старалась одеваться как можно проще, но вскоре обнаружила, что женщины были разочарованы ее скромными туалетами. Они постоянно упоминали об изящном сиреневом платьице, которое девушка надевала в церковь. Кстати, чем была отделана шляпка? Тафтой или атласом?

О ее нарядах сплетничала вся округа, от горничных и кухарок до старой негритянки, продававшей крабов с тележки. Говорили, что у Кит Уэстон невероятно роскошные костюмы, самых модных цветов и фасонов. Женщины изголодались по красоте и жаждали все увидеть своими глазами.

Кит, быстро понявшая, что к чему, не хотела разочаровывать приятельниц. Отныне она старалась уделять больше внимания своей внешности и послушно меняла платья каждый день. Несколько дам помоложе настолько освоились, что позволили увести себя в спальню, где перед ними распахнули огромный шкаф, набитый одеждой.

Кит становилось грустно при мысли о том, каким восторгом загорались глаза посетительниц. Да, она любила наряды, но как же надоело застегивать крючки, пуговицы, расправлять юбки, вечно цепляющиеся за мебель! Жаль, что нельзя подарить зеленый муслин хорошенькой молодой вдове, потерявшей мужа при Геттисберге, а синий шелк — Прюденс Уэйд, чье лицо изуродовала оспа. Но бедность не сломила гордости южанок, поэтому у нее язык не поворачивался предложить то, что было бы сочтено милостыней.

Но среди гостей были не только женщины. Немало холостяков разных возрастов нашли пут» к ее порогу. Кит приглашали на прогулку в кабриолете, на пикники, старались заговорить с ней после церковной службы и едва не подрались из-за того, кто проводит ее в Чатокуа на лекцию по френологии. Она сумела отказать всем, не затронув при этом ничьего самолюбия и объяснив, что уже согласилась поехать с мистером Парселлом и его сестрами.

Брэндон продолжал ухаживать за ней, хотя она частенько его шокировала. Все же он возвращался снова и снова, и Кит была почти уверена, что скоро последует предложение. Прошло уже две недели — половина отпущенного Кейном срока, и, похоже, Брэндон не собирался зря тратить время.

С Кейном она почти не виделась с того самого спора о Реконструкции. Он даже к ужину приезжал редко: в прядильню доставили станки, и нужно было перетащить каждый в сарай и укутать брезентом и парусиной в ожидании, пока можно будет установить их в главном здании. Но всякий раз, когда он бывал рядом, она остро ощущала его присутствие и в душе рождалось нечто вроде неловкости. Кит начинала бессовестно флиртовать со своими обожателями, если думала, что он где-то поблизости. Иногда это его веселило, но по временам в глазах мелькало что-то зловещее, не на шутку пугавшее девушку.

Вскоре до Кит дошли слухи, что Кейна часто видят в обществе прелестной Вероники Гэмбл. Вероника была источником неисчерпаемого любопытства и сплетен всех местных дам. И хотя была здешней уроженкой, уехала из Южной Каролины так давно, что вполне могла считаться иностранкой, тем более что вела поистине ослепительную жизнь, наполненную роскошью и приключениями. Ходили слухи, что муж нарисовал портрет обнаженной Вероники, лежавшей на диване, и та имела дерзость повесить его в спальне. Ну и бесстыдство!

Как-то вечером Кит, спустившись к ужину, обнаружила Кейна в гостиной с газетой в руках. Прошла почти неделя с тех пор, как он в последний раз являлся к столу, и девушка удивилась, увидев опекуна таким спокойным и к тому же одетым в черный фрак с белой сорочкой. Что это на него нашло? Обычно он являлся в столовую прямо с поля, не потрудившись переодеться.

— Уезжаешь?

— Жаль разочаровывать тебя, но я никуда не собираюсь, — сообщил он, отложив газету — У нас к ужину гостья.

— Гостья?

Кит, поморщившись, оглядела свое помятое платье и запачканные чернилами пальцы.

— Почему ты не предупредил?

— Мне это в голову не пришло.

Весь этот день у Кит и без того пошел наперекосяк. Софрония пребывала в плохом настроении, и они поссорились из-за пустяка. Потом приехали преподобный Когделл с женой и заново пересказали все сплетни, касавшиеся Кит, которая продолжала жить в «Райзен глори» без порядочной компаньонки. Оба умоляли ее пожить с ними, пока они не найдут кого-нибудь более подходящего для этой роли. Кит из кожи вон лезла, пытаясь уверить супругов, что мисс Долли строго выполняет свои обязанности, но тут в самый неподходящий момент влетела компаньонка и потребовала, чтобы дамы помогли скатывать бинты для раненых конфедератов. После ухода гостей Кит помогла Софронии вычистить хлебными корками китайские обои в столовой. Потом села писать письмо Элсбет, но ухитрилась опрокинуть чернильницу. Пришлось немного погулять, чтобы успокоить нервы. Времени переодеться к ужину не осталось, но поскольку девушка не ждала никого, кроме мисс Долли, ее ничуть не волновало состояние простого муслинового платья. Мисс Долли, разумеется, поругает ее, но она всегда была недовольна видом питомицы, даже когда та прилагала все старания стать самим совершенством.