Джейн Фэйзер - Серебряные ночи

— Не женщины!

— С французским герцогом, барин, с прусским принцем, барин…

— С кем еще? — Дмитриев прекрасно понимал, что в интрижках с иностранными послами жену обвинить не удастся. Царица этого никогда не допустит. Признание унизительного положения обдало его жаром. Он оказался попросту одурачен императрицей, которая смеялась за его спиной, отсылала прочь только для того, чтобы в это время его жена смогла развлекаться в свое удовольствие с каким-то… смогла понести! Не его собственного законного наследника, а ублюдка! Его бесплодная жена оказалась в состоянии… На него накатывали волны неописуемой ярости, одна страшнее другой. Голицыны все-таки одолели его, втоптали в грязь этим последним, убийственным унижением.

Мария ревела в голос, тщетно пытаясь найти ответ на заданный вопрос, но никак не могла припомнить Софью Алексеевну в уединенном обществе с мужчиной.

— Пошла прочь отсюда! — снова замахнулся ногой Дмитриев. — И чтобы я больше не видел твоей рожи, если тебе дорога своя шкура! — Служанка вскочила и пулей вылетела из комнаты, только ее и видели.

С выявлением любовника можно подождать. Обжигающий гнев уступил место ледяному спокойствию. Он отомстит своей бесчестной жене самым изощренным образом.

Даже если все будут изумлены суровостью этой мести, никто, в том числе и сама императрица, не сможет помешать ему, тем более когда будут предъявлены неоспоримые доказательства супружеской измены. Софья Алексеевна в муках проведет оставшиеся дни всей своей, как он надеялся, долгой жизни; его же собственная жизнь будет скрашена сознанием того, что он отомщен.

К концу сентября князь Дмитриев собрал внушительный вооруженный отряд из собственных слуг. Верхом и без помех они смогут добраться до Берхольского за три недели.

Среди ночи Софи выскользнула из постели и босиком подошла к окну. Начинался четырнадцатый день октября. В степи завывал ветер, напоминая о том, что зима не за горами. Небо затянули облака, сквозь которые лишь изредка посверкивали редкие звездочки.

— Что с тобой? — сонно спросил Адам, озабоченно вглядываясь в белеющий силуэт у окна. — Не спится, милая?

— Не знаю, — слабо улыбнулась она, поворачиваясь к нему. — Что-то странное… словно что-то подталкивает меня встать и бежать на улицу, в степь. — Пожав плечами, она добавила: — Не обращай внимания. Спи.

— Может, позвать Таню? — Адам сел на постели.

— О Господи, это еще зачем? Я же говорю, ничего особенного. Просто несколько странное ощущение.

— Я все-таки схожу за ней. — Он спустил ноги с кровати, но Софи удержала:

— Не надо ее будить, Адам. Пока не время.

Он пристально всмотрелся в смутно белеющее лицо.

— Но уже скоро?

— Возможно. — Она снова пожала плечами и погладила раздавшийся живот, подходя ближе. — Ложись спать. Я немного посижу у окна на диванчике.

— Я все равно не усну, пока ты будешь сидеть как сторож, — возразил Адам, но тем не менее послушался, поняв, что так ей будет лучше.

И почти мгновенно заснул. Его равномерное глубокое дыхание вскоре стало единственным звуком, нарушающим тишину спальни. Софи, умиротворенная, сидела на диванчике, уперевшись лбом в холодный оконный переплет, и следила за плывущими облаками, в просветах между которыми изредка вспыхивали звезды.

На востоке уже начала заниматься бледная заря, когда проснувшийся Адам молча встал и подошел к окну. Он очень жалел, что не смог перебороть сон.

— Ты совсем замерзла, родная, — тихо произнес он. — Быстро в постель. Тебе надо согреться.

У него было такое чувство, что Софья в каком-то смысле выпала из действительности. Это испугало его и одновременно вызвало благоговейный трепет. С ней явно происходит нечто такое, к чему он не может иметь отношения. Тем не менее, она позволила поднять себя и отвести в кровать. Он прилег рядом, чтобы она быстрее согрелась. Почувствовав ее первый внезапный судорожный вздох, Адам моментально вскочил и натянул халат, прежде чем Софья успела что-либо сообразить.

— Куда ты собрался?

— Будить Таню. Роды начинаются.

— Ты слишком спешишь, мой милый, — рассмеялась она. — Еще несколько часов ничего не произойдет.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво переспросил он.

— Знаю.

— Но мне показалось, что…

— Небольшая схватка, — прервала Софья. — Если ты уже сейчас впадешь в такое состояние, то к концу просто развалишься на части. — Она снова негромко засмеялась.

Адам чувствовал себя так, словно оказался в незнакомой стране с неведомыми ему правилами и обычаями.

— Я все-таки схожу за ней, — упрямо повторил он, как бы утверждая свое право на независимость.

Через пять минут он вернулся с суетливо бормочущей Татьяной. На спутанные волосы она кое-как натянула ночной чепчик. Шаркая шлепанцами, нянька подошла к кровати.

— О Господи! — воскликнула она, увидев спокойное лицо Софьи. — Я уж подумала, что вы рожаете! Первенцы никогда не торопятся, барин, — обернулась она к Адаму. Склонившись над Софьей, она сдвинула простыню и приложила руку к животу своей госпожи. — Боли сильные?

— Нет, случайная схватка. Я говорила ему, что не надо никуда ходить.

— И-и-и, матушка… Я уже не спала. Мужчины всегда воспринимают это гораздо труднее, особенно в первый раз.

— Ну хорошо, — согласилась Софья. — Я хочу встать. Не вижу смысла валяться тут и считать схватки.

— Но ей же нельзя вставать! Татьяна, скажи ей, пожалуйста! — возопил Адам.

— Пусть она делает то, что считает необходимым, барин, — спокойно ответила служанка. — В этом она сама себе указ. А вам следует пойти к себе, одеться и перестать мучиться.

Софи не удержалась от смеха, увидев выражение возмущенного замешательства на его лице.

— Иди, дорогой. Ты заставляешь меня волноваться.

Это подействовало. Адам вышел из спальни. Софи встала и оказалась лицом к лицу с Татьяной. В следующее мгновение она пошатнулась и ухватилась за спинку кровати.

— Пожалуй, я пока не буду одеваться.

— Сейчас принесу вам позавтракать. Вам нужно набираться сил.

Горничная торопливо ушла, оставив Софью у кровати. Несмотря на весь свой опыт, Татьяна не на шутку испугалась. Она хорошо помнила, что мать ее умерла при родах; в деревнях бывали случаи, когда младенцев приходилось доставать из чрева матери буквально по кускам. Бывало… Нет!.. Она заставила себя перестать об этом думать. Тысячи женщин ежегодно рожают без всяких осложнений, многие из них даже без заботливого внимания и помощи опытных людей, которыми окружена Софья Алексеевна.

— Я тебе могу чем-нибудь помочь? — Из двери своей гардеробной появился Адам. Он был полностью одет, но лицо оставалось страдальческим.

— Милый мой, сейчас мне никто ничем не может помочь. — Софи подошла и положила руки ему на плечи. — Мне достаточно знать, что ты рядом.