Бертрис Смолл - Гарем

— Например, собираюсь посадить у тебя золотистые офирские розы.

— О, это прелестно! Мой любимый сорт! В горной долине, как я называю свой маленький садик, растут зеленые кусты и деревья, по утрам наливается багрянцем белый мрамор балюстрады и играет красками синяя мозаика фонтана. На этом фоне твои розы будут смотреться просто замечательно! Сарина слабо улыбнулась:

— Ты искренне говоришь? Или опять дипломатия?

— Никакая не дипломатия, Сарина, честное слово! Мне кажется, золотистые розы очень пойдут моему саду. И потом я доверяю твоему вкусу, ведь ты уже разбила в нашем дворце красивый сад. Я слышала, что растения требуют от садовника большого терпения. У меня его, конечно же, нет. А ты, я вижу, любишь возиться с цветами и грядками.

— В детстве отец часто показывал мне свою работу. Он служил садовником у одного герцога, и я многому у него научилась.

— Ты скучаешь по отцу?

— Он умер, — ответила Сарина. — За год до того, как я попала в Константинополь. После смерти отца мы с мамой, братьями и сестрами вернулись в деревню, где мама родилась и выросла. Она стоит на самом берегу моря, около Малаги. Королева Изабелла и король Фердинанд очищают сейчас Испанию от мавров, но те часто совершают набеги на побережье и уводят с собой людей, чтобы потом продать их на Востоке в рабство. Они уничтожают все на своем пути, даже скотину, если не могут забрать с собой. В один прекрасный день нашим жителям все это осточертело, и мы построили каменную смотровую башню на высоком холме. Там круглосуточно стояли сторожа. Завидев мавританские корабли, они начинали бить в набат, и вся деревня укрывалась от негодяев в укромном месте. Я как сейчас помню тот злосчастный день. Ударил колокол, и вся наша семья бросилась прятаться. На полпути я поняла, что забыла дома своего любимого кота. Посчитав, что у меня вполне хватит времени, я вернулась домой, схватила Педро в охапку и… только выглянула за порог, как меня тут же схватили мавры. Они отвезли меня в Алжир и продали работорговцу из Константинополя, а тот, в свою очередь, уступил меня евнуху из султанского дворца.

— Они не насильничали над тобой? Сарина тряхнула каштановыми кудрями:

— Слава Богу, нет! Красивая девушка ценится вдвое дороже. если она невинна.

Сайра решила сменить тему разговора. Невзирая на все та счастье, что она узнала с Селимом, обстоятельства ее собственного пленения до сих пор отдавались болью в сердце.

— Ты любишь кошек? — спросила она.

— Да, — ответила Сарина. — Невзирая на то что я попалась именно из-за негодника Педро.

Сайра кликнула Мариан:

— Принеси, пожалуйста, корзину, что стоит у моей постели. Девушка удалилась и через минуту вернулась с соломенной корзиной, которую поставила на стол. Сарина с радостным смехом достала из корзины мяукающего котенка.

— Селим подарил мне кошку, — объяснила Сайра, — а спустя несколько недель маленькая плутовка принесла пять котят. Выбери двух на свой вкус, только черного я уже пообещала Зулейке. Уж не знаю, честно говоря, куда мне их девать.

— О, спасибо! — радостно воскликнула испанка. Она выбрала котят — полосатого и пушистого серого и прижала их к лицу. — Какие милашки! Как ты думаешь, госпожа Рефет разрешит иметь их в гареме?

— Разумеется, ведь кошка была любимым животным Пророка. Ну что, теперь мы друзья?

— Да, — прошептала испанка, покраснев. В глазах ее блеснули слезы. — Просто я чувствую себя такой одинокой. Ты, Фирузи и Зулейка были подругами с самого начала, а Амара и Ирис быстро сошлись между собой уже здесь. Я же совсем одна. Я знаю, у меня дурной характер и скверный язык, но я не специально. Просто вырывается иногда. Ты прощаешь меня за мои колкости?

Сайра была весьма тронута этими искренними словами.

— Ну конечно. Теперь мы с тобой близкие подруги. Я знаю, что ты не нарочно дерзишь. Бывает, я понимаю. Но впредь все будет хорошо.

Сарина поднялась, прижимая к себе котят:

— Уже поздно, а тебе теперь надо больше спать. Можно мне еще как-нибудь заглянуть?

— В любое время и… спасибо тебе, — серьезно проговорила Сайра.

Когда испанка ушла. Сайра вновь позвала Мариан, разделась с ее помощью и больше не стала задерживать свою соотечественницу, ибо знала, что той хочется поскорее вернуться к мужу.

Сайра лежала одна на широкой постели, смотрела в потолок, и глаза ей застилали жгучие слезы.

Несмотря на то что Сайра с некоторых пор уже не делила с принцем его ложа, они по-прежнему много времени проводили вместе.

Утренние часы были отданы исполнению государственных обязанностей. Раз в неделю во дворце назначались слушания и разбирательства гражданских дел. Люди подотчетной принцу провинции приходили к нему со своими жалобами, и он судил жалобщиков по справедливости. Сознавая, что носит под сердцем наследника империи и однажды, вполне вероятно, станет султанской валидэ. Сайра часто присутствовала во время рассмотрения принцем этих дел, дабы поближе познакомиться с мусульманским правом. В такие дни она надевала феридже, плотный йасмак и садилась за ширму позади трона. С ней всегда находились Мариан и верный Арслан.

Ее интересовали все дела, но особенно восхищали те, где восстанавливались попранные права женщин. В атом смысле мусульманское право казалось ей более обоснованным и справедливым, чем христианское, принятое в Европе.

Однажды перед Селимом появилась женщина лет сорока. Опустившись у трона на колени, она рассказала о себе:

— Меня зовут Серви, мой господин. В возрасте пятнадцати лет я была выдана моим отцом замуж за молодого купца по имени Рази Абу. Я родила ему двоих сыновей и дочь. На протяжении двадцати пяти лет была ему верной и покорной женой. Но четыре месяца назад Рази Абу развелся со мной и женился на танцовщице, которую присмотрел на базаре. Я не роптала, ибо привыкла подчиняться воле своего мужа, но, мой господин, он… вышвырнул меня на улицу без средств к существованию и отказывается возвращать мое приданое! Я вынуждена просить подаяние, чтобы как-то прокормиться. Взываю о справедливости, мой господин! Приданое принадлежит мне по закону.

— Это верно, — сказал принц, — но неужели тебе не к кому обратиться за помощью, добрая женщина? Как же твои сыновья и дочь?

— Дочь давно вышла замуж и живет в Константинополе, принц Селим. Что до сыновей, то они со своими собственными женами и детьми проживают в доме отца. Он запретил им помогать мне, и они не смеют ослушаться, хоть и любят меня.

Принц кивнул:

— Рази Абу присутствует сегодня здесь?

— Рази Абу! — крикнул камергер двора принца. — Отзовись! Ответом ему была тишина.

Тогда Селим подозвал к себе капитана своей стражи: